Девид Геммел - Сумерки героя
- Вы ведь тоже умеете ворожить, - вмешался Эмрин. - Не можете ли вы направить свои чары против его магии?
- Чародей из меня слабый, Эмрин. Я обладаю даром дальновидения, а раньше могла свободно передвигаться между мирами. Теперь эта моя сила почти на исходе - не знаю почему. Думаю, это часть магии смешения, которая создала меня и которая теперь слабеет. С Ипсиссимусом я сражаться не могу. Остается надеяться, что риадж-норы спасут нас. - С трудом поднявшись, Устарте взяла Нездешнего под руку. - Пойдем-ка прогуляемся.
Они отошли от других. Кива развела костер и вместе с Эмрином принялась жарить зайцев. Ниаллад направился в лес.
- Они пытали Мадзе Чау, - сказала Нездешнему Устарте. - Я видела это лишь урывками. Он держался с необычайным мужеством.
- Почему урывками?
- Маг окутал себя и своего лоа-чаи волшебным плащом. Я не могу видеть, что происходит с ними, но нашла путь к мыслям Мадзе Чау.
- Он жив еще? - тихо спросил Нездешний.
- Жив. Скажу тебе еще кое-что: лоа-чаи после пыток вылечил Мадзе, который был уже на грани смерти.
- Чтобы его хозяин мог истязать старика снова?
- Не думаю. Волшебный плащ на миг как будто раскрылся, и я уловила отблеск его мыслей, вернее, чувств. Пытки вызвали у него печаль и дурноту. Исцеление Мадзе Чау - это маленький бунт с его стороны. Тут какая-то загадка. Чувствуется, что мы что-то просмотрели. Что-то очень важное. Так бывает, когда тебя мучает какая-то мысль, которую ты никак не можешь ухватить.
- У меня такое же чувство. Оно не дает мне покоя с той самой битвы с демонами. Я видел, как мага растерзали на части, а за миг перед этим им овладела слабость. До тех пор он ворожил успешно и обращал туман вспять, но вдруг как будто лишился уверенности. Голос его дрогнул, и туман накатил на него. Я увидел тогда, как ему оторвали руку. Но несколько мгновений спустя его голос снова окреп, и он победил демонов.
- Власть Ипсиссимуса очень велика.
- Как же вышло, что он, хоть и ненадолго, лишился ее? И почему с ним не было его лоа-чаи? Разве это не противоречит тому, что ты мне рассказывала о магах и их подручных? Ведь мальчик должен служить Элдикару щитом.
- Мальчик в то время был вместе с Кивой и Ю-ю. Быть может, когда на них напали демоны, Элдикар почувствовал грозящую лоа-чаи опасность, потому и заколебался.
- Нет, это тоже не имеет смысла. Он оставляет свой щит дома, а когда этот щит оказывается в беде, позволяет себя растерзать. Вот если бы против демонов выставили лоа-чаи, а опасность грозила бы его хозяину, тогда понятно. Ты говорила, что хозяин проводит свою силу через лоа-чаи. Поэтому, если он оказался бы под угрозой, связь между ними оборвалась бы, оставив лоа-чаи беззащитным. Однако на деле все было иначе - с демонами сражался сам Элдикар.
Устарте задумалась.
- Не может он быть лоа-чаи. Ты говоришь, мальчику лет восемь? Ни один ребенок, каким бы одаренным он ни был, не может обладать властью Ипсиссимуса. И я не верю, что в этом возрасте можно быть источником столь беспросветного зла.
- Берик - хороший мальчик, - сказал, выйдя из мрака, Ниаллад. - Я очень его полюбил. В нем нет зла.
- Мне он тоже полюбился, - сказал Нездешний, - но что-то здесь не то. Элдикар сказал, что не насылал демонов на мой дом, и я ему верю. При этом он упомянул о Дереше Карани.
- Я знаю этого человека, - холодно произнесла Устарте. - Зло, содержащееся в нем, превышает всякое воображение. Но он взрослый мужчина, и я бы знала, если бы Ипсиссимусов было больше одного. Прошу меня извинить, - обратилась она к Ниалладу, - но я нуждаюсь в вашей памяти, чтобы восстановить события недавнего прошлого. Вспомните, пожалуйста, ту ночь, когда погибли ваши родители.
- Нет, я не хочу, - отшатнулся Ниаллад.
- Простите меня, но это чрезвычайно важно.
Юноша сделал глубокий вдох, и Нездешний понял, что он собирается с силами. Затем он кивнул Устарте и закрыл глаза.
- Да, вижу, - прошептала Устарте. - Мальчик там. Он стоит рядом с магом.
- Так и было, я помню - но зачем это вам?
- Вспомните: каким он вам показался?
- Он просто стоял и смотрел.
- Смотрел на бойню?
- Ну да.
- Его лицо, судя по вашим воспоминаниям, ничего не выражает. Ни потрясения, ни удивления, ни ужаса?
- Он ведь совсем еще ребенок и, наверное, просто не понимал, что происходит. Он славный мальчуган.
Устарте оглянулась на Киву и Эмрина.
- Он вас всех покорил, этот мальчик. Даже Мадзе Чау, когда его пытали, думал о Берике с нежностью. Это неестественно, Серый Человек. Пожалуйста, Ниаллад, вспомните все, что было с вами, когда вы находились в обществе Берика. Мне нужно видеть это самой.
- Мы не так уж часто бывали вместе. В первый раз это случилось во дворце Серого Человека, когда мы пошли на море.
- Что вы там делали?
- Я купался, а Берик сидел на песке.
- Он не входил в воду?
- Нет, - улыбнулся Ниалл. - Я нарочно притворялся, что хочу затащить его в море, и даже схватил его, но он уцепился за камень, и я не смог его оторвать.
- В вашей памяти я не вижу камня.
- Он должен быть. Я чуть животики не надорвал, стараясь отцепить от него мальчишку.
Устарте взяла Ниалла за руку.
- Представьте себе его лицо как можно яснее. Всмотритесь в него: мне нужно видеть каждую мелочь. - Немного погодя она вздрогнула, будто ужаленная, и отпрянула от Ниалла с округлившимися от страха глазами. - Это не ребенок, - прошептала она. - Теперь он сделался смешанным.
- В чем дело? - воскликнул Нездешний.
- Твои подозрения оправдались, Серый Человек. Лоа-чаи - это Элдикар Манушан, а тот, кто представляется ребенком, - Дереш Карани, Ипсиссимус.
- Не может быть, - прошептал Ниаллад. - Вы ошибаетесь!
- Нет, Ниалл. От него исходят приворотные чары, и они действуют на всех, кто к нему приближается. Превосходная защита - кто же заподозрит в злодействе прелестное златокудрое дитя?
***
Устарте отошла в сторону, вся во власти страшных воспоминаний. Она перешла из мира в мир, спасаясь от Дереша Карани. Теперь он здесь, и от его присутствия все ее надежды разлетаются, словно дым.
Ей следовало знать, что он придет, следовало догадаться, что он сделает это в другом обличье. Магия смешения стала для него навязчивой идеей. На примере Устарте он убедился, что в ней заложены далеко не одни только физические возможности. Умственные способности тоже можно усилить, если правильно все рассчитать. Дереш, и так уже почти бессмертный, желал большего. Производя все более жуткие опыты над своими злосчастными пленниками, он искал ключ к тайнам смешения.
Устарте сделалась его страстью. Она содрогалась, вспоминая об этом. Он неустанно работал над ней, отыскивая источник ее способности менять свой облик. Однажды Устарте привязали к столу, вскрыли, и Дереш вынул у нее одну почку, а взамен вставил другую, начиненную магией, взятую у забракованного смешанного. Боль была нестерпима, и только громадная сила Устарте спасла ее от безумия. Отлеживаясь в своей камере после операции, она чувствовала, как почка шевелится в ней, будто живая. Отросшие из нее щупальца трогали мускулы спины, проникая в легкие. Устарте сотрясали страшные судороги. Чувствуя, что из нее высасывают жизнь, она в панике переменила облик и раздавила чуждое существо внутри, но одно щупальце оторвалось и внедрилось ей в мозг. Там оно погибло, источая обжигающий яд. Устарте-тигрица ревела и царапала когтями стены камеры, отрывая куски штукатурки. Но в конце концов она впитала в себя этот яд, как и в том, первом, случае. Он не мог больше повредить ей, но успел ее изменить.
Вернувшись в свое получеловеческое тело, Устарте ощутила, что стала другой. Испытывая тошноту и головокружение, она уселась на полу среди учиненного тигрицей разгрома, и ей внезапно открылись мысли всех живых существ в стенах тюрьмы - все сразу. От потрясения она закричала, но не услышала собственного крика. Ей казалось, что голова у нее вот-вот лопнет. Борясь с паникой, она попыталась сосредоточиться и отгородить часть своего разума от рева чужих мыслей. Но самые мощные из них, порожденные нестерпимой болью, проникали сквозь все ее заслоны.
Эти мысли исходили от Приала, на котором проводили опыт двое помощников Дереша Карани.
Кипучая, вулканическая ярость волной поднялась в Устарте. Встав с пола, она сосредоточилась на этих людях. Воздух вокруг нее заколебался, и она увидела, что стоит рядом с мучителями в одной из операционных на другом конце тюрьмы. Первому она разорвала когтями горло. Второй хотел убежать, но она прыгнула ему на спину, повалила, и он разбил себе голову о каменный пол.
Устарте освободила Приала.
"Откуда ты взялась... - прошептал он, - из воздуха?" - Его шерсть была в крови, и из тела еще торчали какие-то инструменты. Устарте осторожно убрала их.
"Сейчас мы уйдем отсюда", - сказала она. - "Значит, время пришло?" - "Да"
