Евгений Бабарыкин - Палач
Между тем битва продолжалась. Удары сыпались один за другим, клубы едкого дыма стекали лентами вниз, делая дерущихся демонов похожими на сюрреалистический подвижный цветок на тонкой ножке.
Наконец они сцепились так, что ни один, ни другой, не могли использовать крылья, и начали камнем падать вниз. Ли попытался воспользоваться моментом и извернулся так, чтобы оказаться на спине соперника. Это ему удалось, но от движения они перевернулись, и Ли оказался ближе к земле. Когда они грохнулись оземь, подняв тучу пыли и заставив мой камень зашататься так, что я не устоял и спрыгнул вниз, основной удар приняла на себя спина Ли. Похоже, его оглушило на мгновение, потому что его соперник извернулся и оказался наверху, начав вколачивать голову Ли в камень.
И тут я почувствовал его отчаяние и что-то похожее на панику. И этот не страх даже, а обреченность и невозможность по-настоящему защитить себя вдруг подтолкнули меня к действиям.
Я бросился к Иванычу и схватил его винтовку. Не знаю, может быть, и сошел с ума, но я собирался стрелять в демона. Понимаю, что пулей его не убить, но, может быть, его удастся немного сбить с толку, дать хоть крошечный запас времени? Спроси меня сейчас, для чего это делаю, я не смог бы ответить. Спасать слугу сатаны? Да, я собрался сделать все, чтобы помочь ему, – не мог иначе после того, как побывал у него в голове… Или он проник в мою…
Я передернул затвор, проверяя, есть ли в стволе патрон, и встал, опершись о камень, с которого только что спрыгнул, локтями.
– Стой! – заорал Дима и спрыгнул с камня рядом со мной. Он прижал ствол винтовки к валуну и крикнул мне в ухо: – Не стреляй, это мой!
Я сразу понял, о чем он говорит. Соперник Ли – лисинский демон. Как Дима это понял, я не стал спрашивать – и так все ясно. По крайней мере, мне. Я посмотрел ему в глаза и понял, что он пойдет до конца.
– Ладно, – сказал я ему и выпрямился.
Дмитрий опустил руку, а я в тот же миг крутанул винтовку, ударив его в челюсть прикладом. Он еще не успел упасть рядом с Иванычем, как я уже развернулся обратно и посмотрел в глазок прицела.
Лисинский демон воздел руки над головой Ли и заревел, намереваясь обрушить кулаки на голову противника. Практики в стрельбе из снайперской винтовки у меня совсем не было, но они бились метрах в двухстах, не больше, так что промазать я не боялся. Как только тонкие нити перекрестия прицела совпали со лбом демона, я нажал на спусковой крючок.
Голова дернулась в сторону. Не теряя ни секунды, я выпустил подряд пять пуль. Одна прошла мимо цели, когда демон дернулся в сторону. Две отскочили от его головы, выбив искры, – кажется, попали в основание рогов. Одна вырвала куски плоти со щеки, обнажив кинжальные зубы, а еще одна попала в то место, где у нас висок, и пробила там дыру, тут же начавшую затягиваться дымом.
Демон или был серьезно ранен, или оглушен – он сидел на Ли, бестолково размахивая руками и покачиваясь из стороны в сторону, как будто вот-вот потеряет сознание.
Не знаю, сколько это длилось бы, но Ли хватило доли секунды, чтобы прийти в себя. Он дернулся, опрокинул соперника и сам оказался сверху. Издав победный рев, с размаху саданул когтями по голове противника. Но это был не просто удар, а расчетливый и, как оказалось, верный ход. Ли воткнул коготь в дыру, пробитую моей пулей, и сорвал полчерепной коробки противника, сняв с него скальп вместе с рогами и костью.
Оба заорали так громко, что я опять перестал их слышать, – поверженный демон от боли, мой Ли – от торжества победы.
В голове демона я увидел черную массу, испещренную красными прожилками, – точно такую, если не считать цвета, как наш мозг. Но зрением Ли это был зеленого цвета сгусток энергии, опутанный нитями смысла и связями с внешним миром.
Я чуть не вскрикнул, когда он воткнул лапу в это месиво информации, уничтожая его. Ли выдернул из развороченного черепа кусок мозга и небрежно стряхнул его с рук.
Он выпрямился над трупом врага и заревел, задрав голову вверх и вытянув напряженные руки вниз и назад. Потом повернулся ко мне, и в голове пронеслась, как карта, картинка двух городов – Уральска и Лисинска, как будто я смотрю на них с большой высоты. Тайга смазывалась, истончалась цветом, выглядела так, как будто все краски потускнели. Но я тут же понял, что могу, если захочу, выделить любой элемент, хоть отдельное дерево. Зато города выделялись объемом и более яркими красками. Они были окутаны черным туманом, в тайге виднелись красные и багровые искры, но я не знал, что это, – понимал только, что или демопсы, или собаки. Ли показал, хозяином чего он стал. Мне показалось даже, что он хвастается передо мной.
В следующий миг демон подпрыгнул, развернул крылья и начал стремительно удаляться в сторону Лисинска, могучими толчками набирая высоту и все увеличивая скорость.
И сразу все пропало. За те несколько минут, что все длилось, я так привык к «стерео» в своей голове, что почувствовал, насколько бедны и тусклы наши представления об окружающем мире. Казалось странным, что я уже не вижу Ли, вернее, вижу его только как черную точку, растворяющуюся в быстро темнеющем небе.
Мысли вернулись в привычное русло. Я бросился к товарищам, которые по-прежнему лежали в каменном мешке без признаков жизни. Зато Рыжая уже пришла в себя и виновато смотрела на меня, извиняясь за панику, в которую ударилась, почувствовав приближение адских тварей.
Прислонив винтовку к камню рядом с Иванычем, я повернул Дмитрия на спину и достал бутылку воды. Через пальцы полил голову сначала ему, а потом Иванычу водой.
Они зашевелились, заворочались. Иваныч первым сел, тяжело дыша и потирая голову:
– Что со мной?
– Вырубился от демопсов. А потом еще и два демона налетели.
– Шутишь? – не поверил он. – Ничего не помню…
– Вон посмотри на горе. Один демон и три демопса валяется.
Иваныч недоверчиво посмотрел на меня и поднялся, держась за камни.
Он постоял несколько секунд с отвисшей челюстью, потом молча сел, глядя на меня сумасшедшими глазами.
– Это… там… – Он чуть кивнул головой к дыре между камнями.
– Да, это все на самом деле, и глаза тебя не обманывают, – подтвердил я.
Иваныч полез в свой рюкзак, а я приподнял голову Дмитрия и влил ему в рот несколько глотков воды. Он заворочался, закашлялся, потом сделал несколько жадных глотков и открыл глаза.
– Он умер? – спросил, глядя мне в глаза.
Мне не надо было переспрашивать, я сразу понял, о чем он говорит.
– Да.
– Жалко. Ты?
– Нет, конечно. Ли… Ну, мой демон.
Интересно, я тоже почувствую, когда Ли умрет?
Дима оперся руками и подтянулся к камню, опершись о него спиной. Иваныч выудил из рюкзака фляжку с настойкой лимонника, жадно сделал несколько глотков и протянул мне. Я подал ее Диме и, когда он вернул мне фляжку, тоже сделал пару глотков. Алкоголь обжег горло, но через несколько секунд стало намного легче.
Дима пошевелил челюстью, придерживая ее рукой. Перехватив мой виноватый взгляд, махнул рукой:
– Нормально. До свадьбы заживет.
– Извини…
– Да брось! Мне-то можешь не рассказывать.
– Ты чувствуешь что-то? – после паузы спросил я его.
Дима откинул голову и закрыл глаза на несколько секунд.
– Да, – кивнул он, взглянув на меня. – Как будто что-то вынули из груди. Или из головы, не пойму…
Иваныч переводил взгляд с меня на Диму, но так ничего не понял.
– Ночевать тут будем? – спросил он.
– Давайте здесь, – сказал я. – Не знаю, как вы, а у меня что-то ноги трясутся.
Мы завалили «вход» рюкзаками, хотя я был уверен, что нас никто не побеспокоит до утра.
Утром, только начало светать, вышли из убежища. Мы хотели побыстрее добраться до леса, чтобы можно было наконец обогреться и вскипятить чай, – за ночь все замерзли так, что зубы стучали.
Иваныч хотел было подойти рассмотреть поближе гончих и демона, но мы с Димой, не сговариваясь, пошли прочь, и он поспешил за нами, то и дело оглядываясь. Рыжая еще раньше унеслась вперед, не желая оставаться в этом месте ни одной лишней секунды.
Остатки адских тварей до сих пор дымились, распространяя вокруг жуткий смрад.
Глава 15
– Ну что, блин?! Взяли?! Дальше что?! – орал Руслан в лицо мужику с усиками, который провожал его на завод.
Начальник уральских охотников Иван Тюрин хлопнул его по плечу:
– Молодец! Красава! Ну, пошли в город.
– Водка есть еще? – нагло спросил Руслан.
Его разрывало от чувств. Недавний страх отпустил, сжался где-то в груди в малюсенький комок. И уже лезли наружу радость и гордость за себя и за то, что он сделал, за свою удачу.
Тюрин сделал знак сопровождающему его охотнику и взял у него бутылку. Вытащив пробку, протянул водку Руслану и улыбнулся:
– Ты особо не налегай, ладно? Филин ждет…
– Не боись, – хмыкнул Руслан. – И до Филина твоего доберемся…
Руслан хлопнул рукой Тюрина по плечу и залихватски захохотал, правда, несколько натужно:
