Сочинитель - Андрей Русланович Буторин
Он погрузился в темноту и впрямь будто на морское дно – даже показалось, что воздух стал плотным. Сойдя с последней ступеньки, остановился, поводил перед собой носком ботинка, словно проверяя, нет ли впереди препятствия, хотя мог узнать это, просто включив фонарик. Но говоря откровенно, делать это было все-таки страшновато: так и мерещилось, что в луче света тут же появится мерзкий «черный винодел». Впрочем, подумав об этом, сделал лишь хуже – теперь он практически убедил себя, что «винодел», а то и не один, действительно находится рядом и уже тянет к нему вырастающие из жуткого тела извивающиеся псевдоподии.
Рука потянулась к фонарику, казалось, еще раньше, чем мозг передал сигнал ее нервным окончаниям. Свет луча заставил Васюту на пару мгновений зажмуриться, а когда он снова открыл глаза, то в самом деле тут же увидел перед собой нечто похожее на огромный бесформенный ком грязи. К счастью, не так близко, как нафантазировалось, метрах в пяти, зато подобные «комья», все высотой вряд ли меньше самого сочинителя, виднелись в дрогнувшем луче и дальше – порядка пяти-шести особей. Точнее считать было некогда, с учетом, что неизвестно, сколько «виноделов» могло скрываться вне досягаемости луча, поэтому Васюта перешел к активным действиям. И хоть никто из этих темных исчадий ада к нему пока так и не двинулся, он не мог быть наверняка уверен, что этому поспособствовал «синегур», а потому крепче сжал рукоять водомета и сам сделал два шага вперед, иначе струя могла не достать даже до ближнего «винодела».
Струя достала. Сочинитель отчетливо видел, как она разбивается о глянцево блестящую черную оболочку монстра, разбрасывая вокруг брызги. Вот только самому тошнотворному утырку было от этого, похоже, ни жарко ни холодно. Точнее, стало ясно, что вода «виноделам» ничуть не вредит, а вот сам факт Васютиной активности влияние на них все-таки оказал. Во всяком случае, мешковатые чудища медленно двинулись в его сторону, похожие на перетекающие гигантские капли чего-то отвратительно вязкого.
Васюта отбросил в сторону бесполезный водомет и схватился за «Никель». Но первая же очередь дала понять, что пули «черным виноделам» также не вредят, разве что скорость их перетекания немного снизилась. Но все равно было ясно, что не пройдет и десятка секунд, как они до него доберутся.
Сочинитель невольно попятился, с трудом подавляя желание завопить от ужаса – удерживал лишь еще больший страх, что это заставит Олюшку броситься к нему на помощь, а в итоге погубит и ее саму. Поэтому он все же закричал, но всего лишь мысленно: «Стойте! Остановитесь же, твари! Назад!» И «виноделы» действительно замерли. А потом начали дружное перетекание в обратную сторону. «Ура! – чуть не подпрыгнул от радости Васюта. – Сработал «синегур»! Ай да гостинчик, ай да артефактушка!»
Переведя дух, он обвел лучом фонарика подвал. Тот был довольно большим. И везде, куда достал свет, были видны замершие комья «черных виноделов» – теперь Сочинитель насчитал их целую дюжину.
– Убирайтесь! – уверовав в действенность «синегура», рявкнул, взмахнув кулаком, Васюта.
И темные бесформенные утырки, колыхаясь, как наполненные жидкостью бурдюки, потекли к стенам подвала, где быстро впитались в них, словно вода в губку.
По идее, теперь нужно было бы приступать к поискам артефактов, но перевозбужденный сочинитель, у которого от эмоциональной встряски дико дрожали руки, не мог сейчас ничего делать. Ему безудержно хотелось одного: помчаться к Олюшке и остальным «мончакам», чтобы поделиться с ними потрясающей новостью: «черные виноделы» им больше не страшны! Он и не стал себя сдерживать – повернулся и, в два шага допрыгнув до лестницы, помчался наверх.
Увидев свет фонарика, сбежала по лестнице Олюшка. Она держала автомат на изготовку и при появлении Васюты крикнула:
– Они идут за тобой? Давай скорее сюда!
– Нет, они не идут! – радостно выкрикнул в ответ сочинитель. – «Синегур» сработал, «виноделы» сбежали!
– Куда сбежали? – недоверчиво нахмурилась подруга.
– Наверное, туда, где обычно и сидят. Прямо в стены ушли, просочились сквозь щели.
– Ну… это здорово, – наконец-то опустила Олюшка «Никель». – А с гостинцами что? Ни одного не видел?
– Я пока и не смотрел. Захотелось сначала с вами хорошей новостью поделиться.
– Вообще-то правильно, спасибо тебе. А то я тут чуть с ума не сошла, за тебя переживая. Сис с Ливой, наверное, тоже переживают, пойдем их обрадуем.
– Да, – закивал Васюта. – Ясен пень, надо сказать. И все вместе пойдем в подвал гостинцы искать, нам теперь никакие «виноделы» не страшны – ни черные, ни зеленые, ни серо-буро-малиновые!
– А это еще какие? – насторожилась осица.
– Да нет, не бывает таких! Это я так, фигней страдаю, не обращай внимания, – хохотнул светящийся радостью сочинитель.
– Давай лучше потом ею пострадаем, когда дело доделаем и выйдем отсюда живыми-здоровыми, – не оценила его юмор любимая.
* * *
«Родители», которых позвали в центральный коридор Васюта с Олюшкой, очень обрадовались прекрасной новости, Сис даже зааплодировал:
– Молодец, «сынок»! Надо же, с самими «виноделами» справился!
– Да это не я справился, – заулыбался сочинитель, – это «синегура» заслуга. – Он похлопал по груди, затем схватился за шею, зашарил под воротником пальцами: – Пропал «синегур»!.. Наверное, веревка порвалась, нужно срочно идти в подвал и найти его!
И тут вдруг охнула и хлопнула себя по лбу Лива:
– Какая же я балда! Ты «синегур» не в подвале обронил, веревка еще раньше порвалась, когда ты потерял сознание возле Агуши. Я гостинец подняла, в карман сунула, чтобы тебе потом отдать, и забыла… – Она достала из кармана синий «огурчик» с оборванной веревкой и протянула «сыну»: – Вот он, держи.
Васюта машинально принял гостинец и недоуменно уставился на него. Если бы не полумрак коридора, было бы видно, как сильно он при этом побледнел.
– Но… как же?.. Но ведь «виноделы»… они отступили!..
– Значит, они сделали это по другой причине, – сказал Сис.
– И где же эта причина? – взмахнул руками сочинитель.
– Васечка, а может, она – это ты? – задумчиво шевельнула бровями Олюшка.
В полутемном коридоре особняка Агуновича повисло молчание. Примерно через полминуты его прервал сам Васюта:
– Ты хочешь сказать, что я теперь не только вижу аномалии, но и монстрами могу управлять? Типа стал повелителем Зоны Севера?
Он нервно хохотнул, но на лицах остальных сталкеров не мелькнуло даже тени улыбки.
– Ну да, – сказала наконец Олюшка. – Вроде того. Если Помутнение как-то связано с этим самым четвертым измерением, а ты, к нему прикоснувшись, научился его фишки видеть и понимать, то почему бы тебе теперь и с утырками – тоже ведь его порождениями – не контактировать? Может, я мудрено сказала,
