Дмитрий Янковский - Рапсодия гнева
Но если первая брачная ночь делает парня мужчиной физиологически, то первая настоящая ответственность делает его мужчиной по сути. Человеком Сильным, Человеком Ответственным, Человеком, который в состоянии изменить все в своей жизни так, как надо ему и его близким. Без нее он сможет только до конца дней своих проработать каким-нибудь оператором в банке, как попка нажимающим одни и те же кнопки на компьютере. Животное существование… Протоплазма, как писали братья Стругацкие, просто жрущая и размножающаяся протоплазма. С жизнью Мужчины это не имеет ничего общего. В такой жизни не к чему стремиться, разве что пересесть со старого компьютера на новый или уж в лучшем случае стать старшим оператором. Но это уже ответственность.
Конечно, далеко не все ребята, кто не служил, докатываются до такого края, но это уже их личная заслуга. Собственная. Только они сами могут заставить себя не опуститься ниже плинтуса, никто уже не поможет, тем более родители. В принципе если зачатие является самым первым родительским актом по отношению к ребенку, то воля не отмазать сына от армии, перебороть себя, свою родительскую опеку, является последним, что могут сделать родители. Дальше они могут помогать или не помогать, но это уже будет помощь только материальная – никакой другой ни отец, ни мать оказать после этого уже не могут. Потому что их сын становится взрослым мужчиной, ответственным человеком, хозяином собственной судьбы. Хорошо он с этим справляется или плохо, зависит только от его личной ответственности, которую сам на себя возложил. Моральную же помощь он может теперь получить либо от себя, либо от им же созданного окружения – друзей, любимых. Никак иначе. Мама или папа могут только пожалеть, но не помочь – это будет только утирание соплей розовым кружевным платочком. По-настоящему утешить или ободрить сможет только друг или любимая девушка, но и дружба, и любовь – это большая ответственность. Огромная…
К ней надо сначала привыкнуть.
Позволить ее себе.
Не испугаться.
Поэтому Фролов не относился пренебрежительно к маменькиным сынкам, не служившим срочную, – за ними нет вины. Потому что нет в этот период еще за ними самостоятельности, возможности решать самим. Иначе половина тех, кого отмазывали родители, с радостью пошли бы служить. Проверено.
Это родители, не думая о будущем, хотят подольше оставить их, «таких маленьких», под своим теплым крылышком. Многим пацанам это противно, в них как раз в это время зарождаются мужские, человеческие ростки, в них зарождается потребность в ответственности за кого-то. И именно этой потребностью родители беззастенчиво пользуются. Мол, подумай о нас, сынок! На кого ты нас бросаешь, на кого оставляешь?
И ребенок, преисполненный гордостью, идет на жертву. Причем не такую большую, но приятную. Это все равно что и рыбку съесть, и с рыбаком не поссориться. И ответственность на себя взял за родителей, и дома остался, в тепле, в уюте.
Родители еще не знают, что ответственность сына они зарубили на корню, потому что для того, чтоб сформировать систему запретов, нужна железная воля, которой в молодом человеке еще нет. Служба же в армии устанавливает мощнейшую систему запретов автоматически, по факту, в приказном, так сказать, порядке. Не спрашивая ни разрешения «жертвы», ни ее согласия.
Парня попросту выгоняют на зарядку по утрам, заставляют следить за внешним видом, заставляют выполнять идиотскую работу, даже дружить заставляют, хотя истинной дружбой армейские взаимоотношения назвать сложно. Скорее это силовой симбиоз, потребность друг в друге для выживания в экстремальных условиях. Надобность вступать в такие отношения с людьми, которые на гражданке тебе бы триста лет не снились, тоже формирует ответственность.
Родители же, при всем своем желании, выгнать чадо на зарядку в мороз не могут, не могут они и заставить рыть траншею от забора и до обеда. Во-первых, жалко сынишку, а во-вторых, он их просто пошлет подальше, если они ему такое учудят. А много ли найдется парней в восемнадцать лет, которые без приказа со стороны, сами могут выскочить на мороз побегать, заставить себя тягать железо и виснуть на турнике, запретить себе пить спиртное?
Много!
Не в восемнадцать лет, конечно, лет в двадцать, в двадцать пять, когда уже сами могут осознать, что без груза ответственности они место пустое, никчемное, коза на веревке, одинаковая доска в бесконечном заборе.
Путь этот куда тяжелее, чем общепринятый армейский, но результаты приносит не меньшие. Если не служил в армии, но можешь заставить себя делать не просто то, что не хочется, не просто то, что надо, а постоянно накручивать себя, постоянно совершенствоваться, постоянно требовать от себя и других, быть недовольным собой. Тогда да… Тогда сможешь достигнуть всего, чего только захочешь.
К таким людям относился Джек. Обычный вроде москвич, тоже не служил, тот же институт, что и у Японца, но до чего непоседлив, до чего требователен к себе! Именно к себе! Он никогда не хнычет, что ему мало ПЛАТЯТ, но он постоянно недоволен тем, что мало ЗАРАБАТЫВАЕТ. Он учится и работает, снова работает, учится новому и работает опять. Он постоянно себя заставляет, накручивает, не дает себе расслабиться ни на минуту.
Такому человеку совсем не обязательно бегать по утрам, не надо укреплять силу воли упражнениями индийских йогов, у него и без того хватает ответственности, сформирована жесткая система запретов. Позавидуешь!
А есть такие люди, которым все пополам. Лишившись первой ответственности, они лишились ее навсегда. Они уже не могут заставить себя что-то сделать, даже не хотят что-то делать. Не собираются. Наезженная колея. Родительский кружевной платочек. Жена, может быть. Не от страстной любви, а потому что «уже пора», друзья все попереженились. Один ребенок – надо же когда-то. Работа рутинная, почти всегда нелюбимая – хватало бы на жизнь, чего дергаться? Вроде не безработный, и то хорошо. Все как у всех. Трясина.
Но есть люди особого сорта. Мечтатели. Не приняв на себя первой ответственности, не сумев оторваться от родителей, не найдя сил принять какое-то решение самостоятельно, они тем не менее строят все это в мечтах. Какие блестящие подвиги совершают они на зыбких экранах фантазий! Сколько жизней спасли, сколько победили темных и злобных врагов, сколько сердец милых дам благосклонно засветились любовью к ним! В мечтах…
Дайте мне только возможность, шепчут они засыпая… Только бы возникли условия, в которых я могу проявить себя! Война, чума, землетрясение, пожар, тонущая в ледяной воде девушка – какие только картины не рисует жаждущий человеческой жизни мозг! Жаждущий приключений, путешествий, опасностей, любви, дружбы, подвига, всего того, без чего мужчина в принципе не может почувствовать себя мужчиной, будь у него член хоть тридцатисантиметровой длины. Отнюдь не физиология делает мужчину мужчиной, только действия, отличающие его от жрущей и размножающейся протоплазмы, – умение и желание закрыть собой весь мир от всех и всяческих бед, защитить любимых, создать и облагодетельствовать семью, построить дом, посадить дерево и вырастить детей. И каждый день, каждый подаренный жизнью день защищать все это от накатов враждебного, завистливого, глумливого внешнего мира.
Без всего этого самец не станет мужчиной – лишь жалким, зависимым и безвольным существом, считающим, что основное отличие мужчины от женщины – это количество выпитого и выкуренного да работа по дому. «Я тебе не баба! – кричат такие на жен. – Чтоб готовить жрать! У меня есть дела и поважнее, позначимей. Приходи пораньше и будь любезна сготовить мужу ужин и посуду помыть, а то уже засрались совсем».
Сам он посуду помыть не может – это выше его «мужского» достоинства.
Но среди мечтателей таких нет. Мечтатели вообще ничего не делают, по большому счету. Они мечтают. Мечтают о том, что когда-нибудь случай подарит им возможность совершить нечто значимое. Куда более значимое, чем банальное мытье посуды и прибивание полок на кухне.
Но поскольку мечтатели, ничего не делая в реальности, совершают в мечтах настоящие чудеса, они еще ас потеряны окончательно. Они мечтают, значит, хотят. Просто они терпеливо ждут условий. Вот если бы у меня были деньги… или вот если бы я был поздоровее… или вот если бы я в детстве попал в Японию и выучился там боевому искусству… или вот если бы на мою соседку напали грабители…
И невдомек им, что условия для совершения значимых поступков, подвигов есть постоянно. Проблема мечтателей совершенно в другом, но они о ней не знают и даже думать не хотят. Проблема их в том, что они уверены, будто условия эти недостижимы для них лично, а когда они, эти условия, буквально наступают на ноги, у мечтателя шевельнется что-то в душе, но отступит, осядет. Нет, это все-таки что-то не то… Не так я себе это представлял…
Крик в ночи – грабители напали не на соседку по лестничной клетке, а на девушку из соседнего дома. Что-то шевельнулось в душе, но… Вторгается в мысли «здравый рассудок». А вдруг это подстава? Специально кричат, чтоб выманить лохов из дома? А вдруг эта девчонка сама виновата, а я только влезу зазря? А вдруг бандиты с оружием? Наверняка с оружием! И их наверняка человек пять.
