Кипрей - Ольга Дмитриевна Павлова
– Нет, господин, там было почти темно. Давка, неразбериха…
За нападение на стражника, которое не повлекло серьезного вреда и было совершено без применения оружия, нарушителю светило двадцать пять плетей. Может, и не смертельно, но от этого немногим легче. Арко уж точно не желал парню из трактира подобной участи.
Дознаватель равнодушно кивал. Неужто наконец поверил?.. Или понял, что другого ответа не добьется? А он не добьется, во всяком случае до тех пор, пока дело не дойдет до железных крюков и раскаленных прутьев.
– С чего началась драка?
– Я уже говорил вам, господин: я не застал начала. Когда мы зашли в трактир, драка была уже в разгаре. Причины мне неизвестны.
– Да, это вы говорили, – вновь кивнул дознаватель. – Но я предпочту наконец услышать, как все было в действительности.
– Господин, я…
Тот оторвался от записей, – едва ли не впервые за весь разговор, – и Арко замолчал, наткнувшись на взгляд дознавателя. Что-то все-таки было в этом человеке… Не то чтобы пугающее, но опасное. Что-то, что заставляло мысленно насторожиться, изготовиться. Хотя, на первый взгляд, полный мужчина с одутловатым лицом выглядел совсем безобидно.
– Не стоит. Прежде, чем вы повторите все то, что я уже успел заучить наизусть, давайте проясним… Вы – четвертый стражник, с которым я разговариваю. А прежде мои люди допросили посетителей и прислугу. Как вы считаете, я знаю правду?
Арко почувствовал, как кончики пальцев немеют от напряжения. Что-то неладно с этим миром, если разжиревший простолюдин, удачно примазавшийся к новой власти, смеет обвинять во лжи наследника древнего рода! И от мысли, что ему, Арко Сигвальду, действительно приходится изворачиваться и врать перед этой крысой, мутился рассудок.
Он устал. Твою светлость, как же он устал от всего этого…
– Если так, значит, вы осведомлены куда лучше меня.
Получилось резко, почти что с вызовом. Вообще-то Арко понимал, как дорого может стоить малейшая дерзость: человек за столом не стражник, не гвардеец даже, он из королевской тайной службы!.. Причем, судя по всему, занимает здесь не последнюю должность. Но, твою светлость, Арко не спал почти двое суток, его несколько часов продержали в коридоре вместе с остальным «крылом», а теперь вот уже невесть как долго задают одни и те же бессмысленные вопросы. Так не пойти ли господину дознавателю к свиньям?
– Осведомлен?.. Пожалуй, – не стал спорить мужчина. Порылся в разложенных на столе документах, вчитался. – Рядовой восьмого отряда эверрской стражи Орвик, двадцать два года… Некогда аннейский баронет. Лишен наследства и титула за то, что пытался изнасиловать крестьянку… Мне продолжать? А знаете, здесь на удивление мало сведений, может, стоит запросить больше?
Дознаватель демонстративно пролистал тощую стопку и выжидающе посмотрел на Арко. Волшебник молчал.
– Если думаете, что мне интересно копаться в вашем белье, то ошибаетесь, у меня найдутся иные заботы. Я предпочел бы, разобравшись во вчерашнем инциденте, поскорее забыть и о вас, и о вашем «крыле». Но пока ситуация не разрешилась, я вынужден изучать ее участников – вас в том числе. И кто знает, что может всплыть на поверхность? У каждого в жизни есть поступки, которыми он не гордится, и никому не хотелось бы предавать их огласке. Особенно вам, учитывая причины, по которым вы покинули Анней.
Беспомощность и ярость – до чего мучительное сочетание! Подонок, сидящий за столом, предлагал Сигвальду до беса простой выбор. Или сейчас Арко донесет на всех, кто был этой ночью в трактире у Пятой башни, или этот человек полезет копаться в его собственной биографии и непременно придаст огласке самые неприглядные ее моменты. По мнению этого выродка, Арко должен испугаться, что все вокруг узнают, как он едва не надругался над подданной своего отца… Чушь! Арко Сигвальду плевать было на мнение новых сослуживцев! Какая разница, что скажет подобный сброд, если сам ты знаешь, что поступил по совести? Будь дело лишь в этом, Арко послал бы дознавателя в пекло…
Но все было куда страшнее. Что, если, начав копаться в жизни Орвика Аннея, регентовские ищейки узнают что-то еще, что-то, что касается его отца. Барон Анней собирает войска, и одни боги знают, с кем ведет переговоры – уже этого с лихвой хватит, чтобы навлечь на него ненужные подозрения! А потянув за ниточку, можно распутать и весь клубок. Узнать, что настоящее имя барона – Рене Сигвальд, что он стоял за восстанием магов и является, по мнению новой власти, одним из самых опасных преступников во всем Эверране! А там очередь дойдет и до Сольгре, и до Амата…
Стоило подумать о брате, как на душе стало совсем скверно. Амат Сигвальд, Тэйм Анней… Предатель и мерзавец, который, наверно, заслуживает самой страшной участи, но которого Арко никогда не сумел бы оставить. Как бы ни ненавидел, как бы ни презирал, а защищать младшего брата он будет до конца. Арко знал это и ничего не сумел бы с собой поделать.
Да и на хранителя через Арко можно выйти. Нет, он не вправе рисковать семьей и Орденом ради горстки подпивших горожан и десятника, который сам, кажется, не понимает, на чьей он стороне. Собой – да, несомненно!.. Но жизнь запросила куда большую цену.
Если бы хоть время на раздумья было… Но мужчина с равнодушными серыми глазами смотрел в упор, и принимать решение нужно было немедля. Не было времени лгать самому себе, метаться и ненавидеть. Ах небо!.. Вроде и не Асавель здесь, а черно-серебряная падаль все еще смыкает кольцо вокруг Арко Сигвальда. И снова метит куда-то в область сердца.
Ладно, к бесам. В конце концов, правду дознаватели уже знают! Что вообще зависит от его признания?..
– Господин, я не слишком хорошо помню… – Арко еще тянул время, сам не понимая зачем, еще пытался вертеться. Но да простят его небесные владыки, свой выбор он сделал. Без всяких крючьев и каленого железа.
И, кажется, дознаватель это почуял, от насмешливо-понимающего взгляда темно-серых глаз можно было свихнуться. Саднил ненавистный рубец на ключице, в висках стучало – все громче, громче. На колени упала пузатая капля крови – за ней еще одна и еще. Твою светлость, он успел забыть, что в недавней драке ему разбили нос. Теперь вот снова кровотечение открылось.
Хотел вытащить платок, но вспомнил, что
