Александр Гордиан - У черты
Рамзес сделал еще два шага вперед.
- Здесь можно пройти! – крикнул он и посветил на узкую тропинку перед щучьим носом броневика. – Стриж, ты первая! Смотри там, не зевай!
«Тропинка – это хорошо, - подумал сталкер. - Значит, здесь кто-то есть, кто перемещается на своих двоих… или четырех».
Стриж обошла БТР кюветом, рискуя вляпаться в аномалию, каковых аномалий в низине скопилось много больше, чем на дороге. Рамзес потерял ее из виду, чертыхнулся про себя, потому что согласованностью действий в их команде и не пахло. Мишку Ворона, например, Глеб понимал спинным мозгом; знал, что тот сделает в следующий момент. Уж Ворон бы не полез в непросматриваемый кювет.
- Ты следующий, - скомандовал Рамзес участковому. – Тропинкой иди, чтобы я видел.
Скипидар почти дошел. Поравнялся с носом БТР и начал протискиваться бочком, втянув живот, хотя места вполне хватало, когда Стриж выкрикнула:
- Рамзес, здесь люди!
Никаких людей там и в помине не было, Глеб знал бы. Он прыжком настиг Скипидара и выпихнул его на простор. Участковый канул вперед с заячьим воплем. Глеб перепрыгнул через его упитанную тушку.
Люди здесь и впрямь были, только очень давно. Рамзес услышал, как громко лязгнула зубами Инга, как растеряно матюкнулся и тут же попросил у бога прощения Скипидар.
Прямо на дороге сидели двумя рядами, спина к спине, солдаты миротворческого контингента. Смотрели из-под касок провалами на месте глаз. Густой пух лез через глазницы наружу, стекая кошмарным подобием водопада по иссохшим пергаментным лицам. Ниже груди пух окутывал тела полностью, только стволы винтовок торчали в стороны; пух и «ржавые волосы» лениво колыхались в свете Рамзесова фонаря.
Глеб повел лучом влево и вправо, силясь рассмотреть что-нибудь в сплошном мохнатом покрывале. Только по наитию можно было догадаться, что в последний момент бойцы сгруппировались, прикрывая друг друга, и умерли одновременно. Никто не успел вырваться из строя.
- Глеб... – позвала Инга слишком уж хладнокровно.
У Рамзеса засосало под ложечкой. Он уже чувствовал то, что Стриж увидела через тепловизор.
- Впереди автобус.
Логично: командир бронетранспортера заметил туристический «Мерседес», как только прошли слепой поворот. А может и раньше, если получил снимок местности с беспилотного шпиона. Командира что-то насторожило, потому что броневик встал метрах в шестидесяти от припаркованного «Мерседеса» и высадил десант.
- Десант не дошел… - негромко сказал Рамзес.
Десант не дошел. Погиб, едва выбравшись из-под защиты тевтонской брони; отшагал всего десять метров.
«А сколько мы пройдем?» – спросил себя Рамзес и не смог ответить.
Может быть, до Бора, а может быть, до смерти…
- Что?
Стриж придвинулась слишком близко и услышала.
- Дистанцию держи! - не сдержался Глеб.
В другое время он не рискнул бы, вернулся. Но теперь выбирать не приходилось, и Глеб разозлился.
На Ингу его окрик не произвел впечатления. Она сделала шаг в сторону и доложила, всматриваясь в ночь:
- Рамзес, я вижу указатель! Пункт Бор, триста метров… или восемьсот, не разобрать.
«Значит идем, - решился Глеб. - Однозначно!»
- Я первый. Стриж, ты следом, дистанция шесть метров, - скомандовал он. - Витя, ты замыкаешь. Главное – не психовать, что бы не случилось.
Глеб хотел посмотреть девушке в глаза, но наткнулся взглядом на окуляры тепловизора.
- Если что, меня вытаскивать осторожно. С умом и без стрельбы.
- Окей, - хрипло ответила Инга. – Без стрельбы, договорились.
Глеб помедлил.
- Сними очки, - попросил он, и Стриж задрала на лоб прибор ночного видения.
В отсвете фонаря ее взгляд казался глубоким, утонуть можно. Смертельную усталость прочитал в нем Глеб и едва оформившееся понимание, которого не было всего несколько часов назад. И вызов, отчаянный вызов.
- Одна смерть всегда лучше двух, верно? – спросил негромко Глеб.
- Когда как, - еще тише ответила девушка, упрямо наморщив лоб. – И вообще... как это?.. не каркай и не накаркаешь!
«Жаль, - подумал Глеб, - ох как жаль, что не то место и не то время».
Сталкер отвернулся и шагнул в сторону жуткой скульптурной композиции, слепленной Зоной из десятка человеческих мумий.
Ощущение непреодолимой опасности подобно водопаду рухнуло на Рамзеса. Сильно фонил давешний пух, мертвечиной и тухлым склепом несло от бронетранспортера, а впереди проявился черным омутом автобусный силуэт. Третий за последние часы.
«И последний, - понял Глеб. - Либо он затащит нас внутрь, либо мы дойдем до Бора.
Автобус вызывал у сталкера физический страх. Что-то непонятное ощупывало пространство вокруг невидимыми усиками. Усики колко лезли в сознание через нос, глазницы и барабанные перепонки, отчего Рамзеса колотил адреналиновый ураган. Идешь на смерть, говорил ему инстинкт, которого Рамзес привык слушаться безоговорочно.
Сталкер глухо зарычал, давя ужас в зародыше. Господи, сто, от силы двести метров! Автобус будет позади, а там и до голованов рукой подать. Ногой шагнуть, как говаривал в таких случаях Ворон.
- Рамзес! – встревожилась Инга, и сталкер повелительно махнул рукой.
Вперед!
Стриж двинулась следом, выдерживая приказанную дистанцию. Сразу же задрожала крупной дрожью, Рамзес ощущал как вибрирует воздух у ее тела.
Глеб обогнул трупы по широкой дуге. Пуха здесь было немного, видимо, гравий не пришелся ему по вкусу. Автобус надвигался из темноты. Огромный, давящий… Теперь Рамзес забирал в сторону противоположной обочины, но некоторое время автобус оставался в пределах досягаемости фонаря, и Рамзес быстро мазнул лучом по борту. «Мерседес» распадался на части. Каверны в бортах открывали разложившуюся машинную требуху, крыша провалилась в нескольких местах, а оконные проемы щерились черными зубами-осколками. Словно акульи пасти.
Через эти проемы Глеб увидел людей – мумии, закутанные в покрывала серого пуха.
Отвести взгляда сталкер не смог.
- Па! – едва слышный, прилетел детский голосок, каким, наверное, и должен шептать умирающий ребенок. – Все умелли...
В следующий момент Рамзес понял, что падает лицом в землю и ничего не может с этим поделать.
ГЛАВА 8
1
Беня взбунтовался сразу же. Сказал, едва только Кнопка и Крот скрылись в зарослях, имея курсом далекий Стройбат:
- Князь! Я отмычкой ходить не люблю, ты же знаешь.
Беня вообще Зону не любил. Ее, впрочем, никто не любил, но Беня и здесь выделялся. На него, убогого, у Князя имелись особые планы, в которые работа отмычкой как раз не входила, но бунт следовало давить без жалости. Шестерка пытался что-то говорить - Князь не слушал. Он без спешки примерился и впечатал кулак в Бенину бровь. Хорошее место, бровь, мясистое, богатое кровью. Для пущего эффекта Князь ударил резко, с последующим оттягом, как во времена оны рвал с пола неподъемную штангу. Беня брызнул сразу и кровью, обильно, и слюнями-соплями из раззявленной пасти. Неправильные слова умерли на поганом языке, шестерка только хекал, прикрывая лицо, пока Князь учил его уму-разуму.
Через пару минут Князь притормозил. Беня осторожно выглянул из-под локтя.
- Хоть убей! – взрыднул он, размазывая по роже кровь. – Все лучше, чем в аномалии загнуться.
«Ай как разобрало бродягу», - восхитился Князь, но бить не перестал.
Наконец, Беня глухо завыл из-под локтя, и Артур остановился. Не хотел переусердствовать, имел на Беню серьезный расчет. Слишком серьезный, чтобы рисковать испортить предмет.
- Ну? – спросил Князь ласково.
Беня молчал.
Будем считать, что бунт подавлен, решил Князь. Время раздавать пряники. Бунтарь убедился, что неправ, теперь должен почувствовать благодарность. Если не за науку, так хотя бы за оставленные жизнь-здоровье.
- Выпей.
Артур протянул флягу с настоящим армянским коньяком. Беня, шмыгнув, клацнул зубами о горлышко. Присосался надолго, любил это дело.
- Все равно не догоняю, - несмело признался он, отвалившись от живительного источника. – К чему это все, Князь?
«К тому, что мешать Крота в дела суровые не стоит, - подумал Князь. - У него свое дело, поважнее твоего, мокрого. К тому же Крот – мужик с характером. Его, когда заартачится, разбитой мордой не убедишь».
- Крот – пацан ненадежный. Пусть себе шагает в Стройбат.
Князь говорил внушительно и с ноткой интимности, мол, только тебе доверяю.
- А мы?
- А мы в Нору.
- Оборотень? – догадался Беня (великий ум!) и засиял щербатой улыбкой.
- Только ша! – Князь показал Бене увесистый кулак. – Чтобы без шума. Срисовали-положили-слиняли.
Беня добросовестно помозговал.
- Какой шум? Никто ж не знает, что мы в Зоне!
- Наши ПДА засекли, - снисходительно объяснил Князь.
