В дыму - Михаил Викторович Гречанников
– Ещё один ненормальный, – сказал молчавший до этого второй коп.
– Что вы будете делать? – спросил сосед, нервно переводя взгляд с одного полисмена на другого.
– Труп уберут, – ответил усатый. – А ваш сосед поедет с нами.
– Кто это? – спросил Гор ещё раз, но его словно не услышали. – Кто эта женщина? Что происходит?
Кто-то поднял его на ноги и толкнул в сторону двери. Он по инерции шагнул раз, другой и поплёлся дальше. В дверях оглянулся – и на мгновение увидел свою жену, миловидную толстушку, улыбавшуюся с кровати.
А потом мираж рассеялся, открыв отвратительную картину изувеченного трупа.
Его снова толкнули, и он пошёл дальше. Спустился вниз, подошёл к полицейскому фургону, после чего один из копов открыл задние дверцы и махнул рукой в сторону салона. Гор покорно залез в кузов и плюхнулся на одну из двух лавочек. Машина вскоре тронулась, и вдруг кто-то чертыхнулся рядом. Собратом по несчастью оказался тощий мужичок в лохмотьях – наверняка бездомный, решил Гор.
– Тебя тоже? – доверительно спросил мужичок, придвинувшись к Гору.
Тот хотел было спросить, что – тоже? – но говорить не хотелось, и он просто кивнул.
– И меня, – серьёзно кивнул мужик. – Как будто я не знаю, на кого они на самом деле работают. На них! – Он указал взглядом наверх. – Понимаешь?
Гор снова кивнул.
– Молодец, ты умный. Я тоже умный. А они глупые. Все глупые. Город в дыму, а они глупые, как будто это можно. Словно коты не ходят по ночам.
Но не то, что сверху. Эти-то… вообще. Да?
Кивок.
– Надеюсь, для твоего же блага. – Мужичок вдруг насупился и замолчал, уставившись в пол.
Гор решил по возможности не разговаривать и не привлекать к себе внимание странного человека. Неприятно, что его посадили в один кузов с умалишённым. Свидетелей ведь не садят рядом с подозреваемыми, разве нет?
Но ничего, главное ему поскорее освободиться. Вот даст он показания, его отпустят, и он вернётся домой. Сразу же – бегом! Нельзя задерживаться, а то жена начнёт волноваться. А волноваться ей нельзя, она же болеет. Ей нужен покой, и он ей покой обеспечит. Никто её не потревожит.
Грузовик остановился минут через двадцать езды. Один из полицейских распахнул дверцы и, ткнув в сторону Гора пистолетом, приказал:
– Выходи.
Недоумевая, тот спрыгнул на землю. Огляделся – деревянный забор впереди, справа заводь, налево уходит узкий переулок. Гор сообразил, что они гдето на берегу Кранзы, возможно, даже неподалёку от порта. Раньше он бы сориентировался по портовым кранам, которые в ясную погоду было видать издалека, но теперь всему мешал треклятый дым.
Второй задержанный, не переставая бормотать себе что-то под нос, тоже выпрыгнул из машины и, не глядя, куда-то побрёл.
– Стой! – прикрикнул на него коп. – Вон туда, к забору!
Мужчина послушался, а у Гора в голове словно что-то щёлкнуло. Глухой переулок, окраина, забор – здесь, по-видимому, должен был закончиться его земной путь. Чего допустить было никак нельзя, ведь кто, в таком случае, будет ухаживать за Найей?
Страх ударил по сердцу всплеском адреналина, отчего Гор даже пошатнулся.
А в следующее мгновение, не понимая толком, что и как он делает, Гор бросился на полисмена, не обращая внимания на пистолет.
Коп не успел среагировать. Грянул выстрел, но пуля ушла в сторону, а Гор уже набросился на синий мундир, ударил его головой в лицо, толкнул плечом и повалил. Рухнул на него сверху, коленом прижав правую руку к земле. Второй полисмен, появившись из-за машины, наставил было пистолет на Гора, но тут подоспел сумасшедший мужичок. Завязалась нелепая свалка, в которой две пары крутились в пыли, пытаясь завладеть оружием.
Гор не мог победить полисмена, будучи скован наручниками, поэтому, как только ему выпал шанс, он вцепился зубами в горло врага, сжимая челюсти изо всех сил. Рот наполнился кровью, коп закричал, а Гор только поудобнее схватился зубами и сжал их сильнее, раздирая плоть. Грохнули выстрелы – это перепуганный полисмен палил куда-то в сторону, не в силах высвободить руку.
Вслед за выстрелами зазвучали щелчки разряженного пистолета. Реже и реже, а потом они вдруг прекратились. Гор приподнялся и всмотрелся в остекленевшие глаза копа, после чего обернулся, чтобы посмотреть на второго. Тот всё ещё боролся с сумасшедшим соседом Гора по кузову.
Вмешаться или нет? Раздумывал Гор недолго – зачем ему новые проблемы?
Содрав с пояса мёртвого полисмена ключи от наручников, он припустил по переулку. А когда добежал до угла приземистого промышленного здания, услышал за спиной три выстрела. Оглядываться он не стал.
Дочь Выезд был закрыт для неё так же, как и для остальных. Учить в опустевших школах стало некого, а бар отца запечатали копы. И навряд ли она сможет добиться прав на этот бар – закон из города бежал вместе с самыми умными жителями. А получи она бар – что стала бы делать? Продавать выпивку харкающим кровью посетителям, которых день ото дня становилось всё меньше? Конец у этой истории был бы более чем предсказуемым.
Поэтому Ильма решила бежать из города. Нарушить закон учительнице литературы не так-то просто, и дело не только в моральных принципах – не хватало ни денег, ни нужных связей. Деньги были у отца, но до них ещё нужно было добраться, а пока в баре копы, пытаться это сделать бесполезно. Единственный козырь, что был ей доступен – её внешность.
Высокая, изящная, с длинными каштановыми волосами, собранными в толстую косу и ещё более длинными ногами, она привлекала мужчин с пятнадцати лет, что порождало много проблем. К двадцати трём годам её уже трижды пытались изнасиловать – к счастью, безуспешно. Две из трёх этих попыток пришлись на последние месяцы, на период после Катастрофы. Многие озверели в приближении смерти – многие, но не все. Находились порой и добрые люди. Один из таких, учитель географии, Эрнесто Круст, безответно влюблённый в Ильму с первого дня её работы в школе (о чём она, как и любая неглупая женщина, быстро догадалась), сразу после Катастрофы предложил ей бежать из города. Она отказалась – то ли из-за отца, то ли из-за нежелания быть обязанной влюблённому в неё мужчине.
Теперь же, за неимением других вариантов, она готова была рискнуть.
Кашель, пусть пока и без крови, всё чаще беспокоил её, и она не хотела ждать худшего.
Эрнесто открыл дверь почти сразу, как она постучала.
– Привет! – улыбнулся
