Матабар IV - Кирилл Сергеевич Клеванский
— Не буду.
— Ну вот… а я уже обрадовался.
— Пахнут отвратно. Вообще не понимаю, Милар, как ты их куришь.
— У нас что сегодня по расписанию вечер откровенных разговоров?
— Просто сигары пахнут куда лучше.
— Ну уж извини, напарник, — всплеснул руками капитан и прикурил. Попытался прикурить. Сперва спичка сломалась. Затем полоска красного фосфора на коробке, об которую чиркали серную головку, попросту оторвалась. — Вечные Ангелы… На сигары у меня жалованье не рассчитано.
Капитан глянул на груду металла, в которую превратились доспехи и потянулся было пнуть их, но остановился. Пригляделся и медленно повернулся к Арду.
— Я, конечно, в Большом не учился, но даже мне кажется, господин маг, что это просто старый доспех, а никакой не артефакт.
— Да, — кивнул Ардан. — Все так.
— Но ты же говорил…
— Говорил, — перебил Ард. — И до этого вечера был уверен, как и все Звездные маги, что демон не может вселиться в объект, лишенный Лей-заряда.
Милар выругался. Сильно. Даже очень.
— Очередной эксперимент Пауков?
Ардан промолчал. Да тут ничего говорить и не требовалось. Все и так на поверхности.
— Ладно, напарник, — Милар хлопнул Арда по колену и они оба синхронно взвыли от вспышки боли. — Прости… Так вот. Мы сейчас вниз, в автомобиль. Накрутим бинтов. Я выпью немного виски. Для тебя, кстати, термос с чаем взял. А потом к Старьевщику.
— Нужно…
— Вызвать наших умников? — закончил за Ардана Милар и продемонстрировал один из сигнальных медальонов. — Уже, напарник… уже. Так что — идем.
И они, помогая друг другу, с трудом поднялись на ноги. Ард опирался на посох и Милара, тот подтаскивал за собой левую ногу и держался за плечо Арда. Если бы у последнего остались накопители, он бы воспользовался простенькими целительными заклинаниями, хранящимися в его гримуаре. Но, увы.
Демон, в прямом смысле, отправила по ветру под сотню эксов. И, скорее всего, на все это добро придется писать отчеты.
Но больше всего Ардана волновало другое.
— Мы ведь к лифтам идем?
— Да.
— Срань, — повторил Ард.
— Нет, определенно, я не теряю по отношению к тебе надежды, напарник, — хмыкнул Милар. — Мы еще слепим из тебя достойного Плаща.
Хмыкнул и тут же скривился от боли. Ардан усмехнулся в ответ, но тоже застонал.
Так они стеная, хромая, в изорванной одежде, с громадными, рыбьими глазами в Лей-очках и ковыляли до лифта.
Глава 99
- Я не уверен, господин маг, что это самая светлая идея.
— А у тебя, Милар, есть другие?
— Пока нет, — капитан угрюмо, уже в который раз, перечитывал пригласительный билет.
Они сидели в кафе «Эльтир». Не в том самом, куда несколько месяцев назад Ардана впервые привел Милар, а где-то неподалеку от Рассветного Сада.
Из окон заведения, в целом ни внешним, ни внутренним убранством, ничем не отличающимся от своего собрата, как раз открывался вид на Рассветную Улицу.
Та отделялась от широкого Ньювского проспекта и взвившейся в полете лентой, прямой и цветастой, рвалась в сторону Ньювы, но перед тем, как слиться в объятьях с Ньювской набережной, касалась, пусть и краем, сада.
Вернее, теперь — парка. Размерами не очень-то и большого, всего в несколько кварталов, но куда впечатляющей красоты, чем могло показаться снаружи. Внешне, за высокой кованной оградой, прутья которой молотки и горны кузнецов слепили в форме вытянувшихся в небо копий, кроме сомкнувших ряды кленов, берез и лиственниц ничего больше и не увидишь. Лишь редкие проблески между деревьями намекали на то, что внутри парка находилось нечто большее.
Где-то там, среди листвы, вились тропки, выложенные белым камнем и огороженные от выстриженных, мягких газонов мелкими змейками тонких, железных поребриков. Дорожки пересекались, скрещиваясь очертаниями сложного лабиринта, в котором ориентиром служили арки живой изгороди, где плющ и особый, не плодоносящий «виноград» сплетался узлами на деревянных и железных прутьях, а дорожки бежали дальше.
Они вливались внутрь островков, спрятанных за ухоженными, тоже выстриженными кустами. Среди этих островков, на лавках, под навесами, можно было застыть ненадолго, отдохнуть от суеты столицы и полюбоваться фонтанами, изящными и воздушными. Такими же изящными, как и статуи из белого мрамора — вечные компаньоны тех, кто приходил в Рассветный Сад. А если пойти чуть дальше, то можно действительно, в самом деле, натолкнуться на лабиринт — из все тех же кустов, только на сей раз высотой в три метра.
Существовала даже городская легенда. Старый, романтичный миф. Что если с закрытыми глазами, завязанными черным шелком, пройти лабиринт и отыскать центр, где стоял маленький фонтан с плачущим ангелом, то, когда откроешь глаза, первое лицо, которое увидишь — непременно окажется тем человеком, с которым построишь семью.
Надо ли говорить, что по весне в парк часто приходили молодые.
— О чем задумался? — спросил Милар, потягивая кофе.
Арди же, в свою очередь, грел ладони о чашку с ароматным, янтарным Каргаамским чаем. В последнее время юноша полюбил именно этот сорт трав. С едва заметными нотками жасмина, лаванды, чебреца и чего-то еще. Арди не знал данной травы и подозревал, что никогда и не узнает, потому как для того требовалось посетить восточный материк.
Вряд ли ему когда-либо выпадет шанс увидеть заморские земли…
— О Каргааме.
— О Каргааме?
Арди кивнул.
— Могу ли я поинтересоваться, господин маг, почему ты думаешь о Каргааме, когда у нас, кажется, наметился первый, за все прошедшие месяцы, прорыв в деле?
Милар показательно постучал пальцами по пригласительному билету. Билету, который они получили от старьевщика.
Вместе с…
Арди покрутил в пальцах ленту. Простую, шелковую, желтую ленту.
Несколькими днями ранее
Оставив указания криминалистам и прочим работникам умственного фронта Второй Канцелярии, Ардан с Миларом, забинтованные и далеко не приветливые, сели в автомобиль и покатились обратно в сторону Центрального Района.
Ночной город встречал их точно так же, как и любого другого своего жителя, заплутавшего на улицах столицы и спешащего вернуться домой. А может и продолжавшего, как и напарники, заниматься неотложными делами.
Они мчали в потоке других автомобилей. Останавливались на перекрестках, дожидаясь разрешающего сигнала светофора, а потом снова вперед. Милар курил и, порой, прикладывался губами к фляге, где плескалась терпкая, пахучая жидкость. Не виски, а что-то иное. Менее крепкое,
