Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон» - Илья Андреевич Беляев
Прождав еще с десяток минут и убедившись, что Хали сам не полезет к нам внутрь, я осторожно выглянул со все еще катившегося обоза, пытаясь разглядеть в темноте что к чему. Видно ничего не было. Нащупав свободной рукой лампу, я швырнул ее вверх и тут меня, как котенка, кто-то вырвал за шиворот с того места, где я находился, и бросил в сторону.
Свалившись на землю невдалеке от того места, где находилась лампа, я быстро подобрал ее и запустил туда, где по моему мнению должен был находиться купец — на крыше обоза. Я не промахнулся. Раздался вскрик, и тело упало на дорогу. К великому моему удивлению, лампа не разбилась (уж не знаю, из какого материала она была, и каким образом в ней поддерживался свет), а осветила держащегося за лицо и встающего с земли Хали.
Я напал первым. Не была смысла ждать и растягивать и без того понятное положение вещей. Навязавшийся нам в товарищи купец оказался на самом деле скользким человеком, угрожающим нашим жизням. А раз это так, то и играть в благородство не стоит, иначе второй удар в спину может опрокинуть нас обоих и закончить наше путешествие самым нежелательным образом.
Меч опускался на голову, собираясь положить конец этому новоиспеченному другу, но случилось непредвиденное — Хали поднял левую руку, закрывая лицо и… сталь столкнулась со сталью. Видимо в рукаве он прятал какую-то пластинчатую защиту. Мой меч только заскрежетал об нее, не причинив ни малейшего вреда. В свете лампы его лицо исказилось, приобретя зловещие очертания, и он напал. Его меч градом зазвенел о мое оружие. Не понимая, откуда такое проворство, я стал медленно отступать, пытаясь если не парировать, то уклоняться от его ударов. Стиль боя совсем не походил на купеческий. Стало ясно, что он оказался с караваном неспроста и уж выжил не только из-за своего везения.
Мы кружили на одном месте, причем я никак не мог найти слабое место у своего противника. Создавалось впечатление, будто такого у него и вовсе нет. Обозы уже отъехали на расстояние, а мозг никак не мог подобрать идеальную комбинацию для победы. Меч купца порхал из стороны в сторону, будто был совсем невесомым, и вырисовывать всевозможные фигуры его обладателю не составляло труда. Для моего разочарования это оказалось правдой. Хали знал свою работу и не являлся купцом на самом деле. Подобная мысль пронеслась в моей голове, когда я в очередной раз уходил с линии атаки, меняя угол и расстояние. Он не хотел меня отпускать от себя даже на пять метров и при любом разрыве дистанции с моей стороны нагонял немыслимыми движениями профессионала. Я потерял ощущение времени. Казалось, мы здесь уже несколько часов. На второй план отошло все: местность, полумрак, сам противник, удаляющиеся обозы… Только порхающий практически у самого лица меч концентрировал и поглощал все внимание, не давая расслабиться ни на секунду. Длинный, режущий выпад Хали — уклонение; новая атака — защита; колющее движение — блок; обманный финт — вновь уклонение… Мне стало казаться, что это будет длиться до бесконечности. Я понимал, что рано или поздно я в чем-то ошибусь и ликованию моего врага не будет границ. Требовалось совершить какие-то четкие действия, которые если и не приведут к гибели противника, то уж к его обезвреживанию точно.
Сделав очередной круг и оказавшись там, где я и рассчитывал, мне ногой удалось приподнять лампу и в очередной раз швырнуть ее в лицо купцу. Тот будто только этого и ждал — закрылся левой рукой, держа правую перед собой. Но этого мне хватило. Я перехватил меч другой рукой, блокировал оружие купца и, сблизившись, рубящим движением, ударил ребром правой руки по запястью. Обычно, с тем, с кем я встречался до этого момента, хватало одного удара, но здесь потребовалось три. Хали выронил меч, и я попытался взять инициативу в свои руки.
Но и здесь меня ждало разочарование. Купец оказался не лыком шит и продемонстрировал прекрасную технику рукопашного боя, в результате чего я оказался обезоруженным. Может он и не дотягивал до наставника, но мастером точно являлся. Мы обменялись парой ударов и захватов, оценивая друг друга и выискивая слабые места, а потом перешли к связкам и комбинациям. Я пытался поймать Хали на какой-либо ошибке, но он действовал умело и уходил от моих атак, сам переходя в наступление. Удары сыпались друг за другом. Я еле успевал уворачиваться и наносить свои. Дважды я пытался провести болевой прием, но враг постоянно изворачивался, совершая немыслимые движения, и разрывал дистанцию.
Получив ощутимый удар в челюсть, я немного отступил, и инициативой моментально завладел купец. Он безошибочно произвел захват, перекинул меня через бедро, ударил в живот и двумя руками схватил за горло. Выбора не оставалось. Время шло на секунды и работало не в мою пользу. Разжать его хватку все равно не получилось бы, поэтому я, вспомнив своего сенсея, погрузил большие пальцы в его глазницы, раздавив глазные яблоки.
В ночной тишине повис душераздирающий крик. Я оттолкнул вопящего Хали, подобрал свой меч с лампой и побежал догонять остатки каравана, удалившегося на приличное расстояние. Убивать беспомощного врага не стал — не такой я убийца, как некоторые. Так или иначе, ему слепому не добраться ни до столицы, ни до какого-либо другого поселения, если, конечно же, в округе не бродят его друзья-товарищи, ожидающие от него какого-либо знака чтобы прийти на помощь.
Чем дальше я удалялся, тем тише слышались крики и стоны, которые вскоре и вовсе стихли. По приблизительным подсчетам, мне потребовалось где-то около получаса, чтобы догнать оба обоза, хотя бежал я не медленно. Не думал, что понуро идущие кони смогут удалиться на такое расстояние. Когда я вспрыгнул на козлы впереди идущего обоза, конь никак на это никак не отреагировал, продолжая плестись как ни в чем не бывало. Глубоко вздохнув, я взял
