Псы войны - Михаил Ежов
— Я сын небесного Махараджи, Мард-Риб! — возвестило существо и неожиданно расхохоталось.
Смех вылетал из его отверстого жуткого рта подобно стократ усиленному грому. Волосы-отростки яростно завибрировали, слившись в дрожащую тёмную массу.
Кулхугару передёрнуло от отвращения. Это огромное лицо монстра принадлежало Подателю Света⁈ Он не мог поверить в это. Но зачем чудовищу лгать? Если сын Яфры действительно оказался в портале, то следовало выяснить, почему.
— Что ты делаешь здесь? — спросил Кулхугара с почтением.
Ссориться с богом, пусть даже тот был врагом владыки Эреба, он не собирался.
— Я пришёл посмотреть, что делают мои дети. Узнать, не изменились ли они.
— Ты говоришь о людях? — Кулхугара незаметно взглянул на Рогбольда и Ирдегуса: как отреагируют она на слова сына Яфры?
Глава 33
Но он беспокоился напрасно. Воин стоял с безучастным видом, а лицо колдуна превратилось в маску, на которой ничего нельзя было прочесть. Впрочем, Масаб-Гарух знал со слов своих шпионов, что Ирдегус недолюбливает Несущего Свет и отзывается о его учении с презрением.
— Само собой, — ответил Мард-Риб, и его лицо на миг вновь стало ликом прекрасного существа с серебряными волосами.
— Что тебя интересует?
— Ты ждёшь армию нифилим? — вместо ответа спросил сын Яфры.
— Где она? — напрягся Масаб-Гарух.
— Здесь, на подходе, — Несущий Свет рассмеялся. — Не волнуйся!
Кулхугара промолчал, не зная, что сказать. Он не понимал, что происходит. Мард-Риба не должно быть здесь! Зачем бог появился, когда легионы с Нибиру должны попасть на Землю? Это он задержал их? Возможно, сын Яфры передумал и помиловал человечество?
— Но вначале я хочу знать, готовы ли мои дети к встрече с ними, — сказал Мард-Риб. — Я много размышлял в течение последних тысячелетий: не был ли я неправ? — вновь лицо бога преобразилось, став бледным и почти ласковым.
— О чём ты говоришь⁈ — Кулхугара нервно оглянулся на своих командиров.
Возможно, следовало немедленно связаться с Раваной и доложить о происходящем, а заодно выяснить, что предпринять? Но как это сделать? Прямо на глазах у Мард-Риба? Не оскорбит ли это бога? И насколько он могущественен? Неужели он действительно способен не пустить легионы Эреба на Землю⁈ От подобной мысли можно было впасть в отчаяние: что, если все надежды мурскулов пойдут прахом из-за вмешательства Несущего Свет⁈
— Я говорю о том, что в желании стать богом прошёл долгий путь, и за пять тысяч лет переосмыслил своё отношение к поступку своих детей. Я разозлился из-за того, что они позволили казнить меня, но имел ли я право требовать от них иного поступка? Был ли мой гнев справедлив?
Слушая Мард-Риба, Кулхугара сделал одному из своих командиров знак активировать золотой диск. Ему стало ясно, что сын Яфры не собирается обрекать людей на рабство под гнётом нифилим.
— Когда я спустился на Землю в первый раз, то проповедовал непротивление насилию, а сам требовал от людей, чтобы они брались за оружие. Значит, если речь шла обо мне, они должны были сражаться, а если о них — смиряться. Я сам себе противоречил, — Мард-Риб помолчал. — Я должен был гордиться тем, что они не вступились за меня — они в точности исполнили мои заветы! — сын Яфры устремил взгляд на Кулхугара. — Так что вынужден тебя разочаровать. Легионы твоего господина останутся на Нибиру. Все ваши приготовления были напрасны.
Над золотым диском возникла голограмма Раваны.
— В чём дело⁈ — воскликнул он, глядя на Масаб-Гаруха. — Портал открыт⁈
— Да, састар, — отозвался Кулхугара. — Но боюсь…. — он не находил нужных слов.
Мард-Риб взглянул на Равана и рассмеялся, снова превращаясь в монстра.
— Это ваш Ф’адук-Азамал? Представляю, каким ударом для него станет то, что я изменил решение!
— Несущий Свет запер наши войска на Нибиру, — проговорил Кулхугара. — Всё пропало, састар! Легионы Эреба не попадут на Землю, и наша раса погибнет!
— Что ты несёшь⁈ — взорвался Равана. — Откуда там взялся Мард-Риб⁈
— Прощай, нифилим! — проговорил сын Яры с жуткой улыбкой. — Я ухожу. Вам придётся ждать ещё пять тысяч лет, но боюсь, и тогда я не допущу вас в этот мир. Но вы можете попытаться! — Податель Света рассмеялся, отчего его лицо превратилось в жуткую гримасу. — Впрочем, едва ли ваш народ доживёт до того времени.
— Это невозможно! — в отчаянии заорал Равана. — Кровь взята у всех рас, они не сопротивлялись! Ты не можешь закрыть портал!
На лице сына Яфры отразилось изумление.
— Кровь?
— Да, кровь с частями кода от Врат! — выкрикнул састар.
Мард-Риб расхохотался.
— Наивный глупец! И ты поверил в эту байку? Будто кровь кого бы то ни было способна отворить портал? Это сказака для дураков, Састар, и все ваши усилия были напрасны! Лишь я один, Податель Света, решаю, когда и для кого открыть Красные Врата! А теперь прощайте! — жуткое лицо отодвинулось вглубь портала и начало покрываться рябью.
— Нет! — Ирдегус выскочил вперёд. Его лицо было перекошено от ярости, в глазах стояли слёзы. — Вернись!
— Кто ты? — Мард-Риб снова приблизился. — Что тебе от меня нужно?
— Ты! Ты! — колдун задыхался от гнева. — Лицемер!
— Я признал свою ошибки, — отозвался сын Яфры. — Человечество помиловано. Чем ты недоволен?
— Ты обрёк меня на вечные скитания! И за что⁈ За то, что я доказал твою двуличность!
— А, это ты, Ямей, предавший меня. Что ж, ты считаешь себя несправедливо наказанным? Разве не взял ты деньги за то, что выдал меня страже?
— Я ненавижу тебя! — выкрикнул Ирдегус, совершенно не владея собой.
— Мне жаль тебя, — проговорил Мард-Риб, меняясь в лице. Секунда — и на колдуна устремила глаза светлая ипостась бога. — И я прощаю тебя. Больше проклятие не будет довлеть над собой. Отныне ты станешь обычным человеком и примешь смерть в свой час.
— Думаешь, ты осчастливил меня, высокомерный ублюдок⁈ — прошипел Ирдегус, изменившись в лице. Его всего трясло от ярости и ненависти. — Легионы Эреба должны были разрушить твой дворец и прикончить тебя! Впусти их, трус!
Мард-Риб изобразил подобие улыбки, но когда он заговорил, в его голосе послышалось сожаление:
— Ты стал пленником
