Псы войны - Михаил Ежов
Глава 32
Риалея выкрикнула слова заклинания, замахнулась кинжалом и сильным ударом пронзила грудь охотника. Лезвие пронзило сердце, и, когда аватара вынула лезвие, из раны хлынула кровь. Тело Самарказа охватило зеленоватое сияние, воздух задрожал сильнее, и земля завибрировала, а ветер теперь завывал в скалах подобно стае баньш. Небо почернело, его пересекли несколько молний. Кровь охотника пролилась на алтарь и мгновенно впиталась. Искушённые начали медленно расходиться, словно расширяя треугольник, вершины которого образовывали. Со всех сторон налетали яростные вихри, долетел оглушительный удар грома, и хлынул проливной дождь. Камень раскололся, и тело Самарказа упало на землю. Из него вверх ударил столб алого пламени, вскоре он достиг небес и разлился по нему. Теперь молнии сверкали каждую секунду, и воздух расходился волнами, так что люди едва могли удержаться на ногах.
Из-за скал показалась процессия, состоявшая из мурскулов. Впереди шёл Кулхугара, за ним следовало высшее командование. Никто не пустился бежать при их появлении, включая Риалею. Вместо этого она коротко кивнула Масабе-Гаруху в знак приветствия.
— Что тут произошло? — спросил тот, подходя ближе. — Почему Проводник сопротивлялся?
— Не знаю, наверное, что-то почувствовал. Это было для нас полной неожиданностью.
Красное пламя тем временем постепенно превращалось в гигантское кольцо, начинающееся в небе, концы которого медленно приближались к земле, чтобы замкнуться.
— Вначале всё шло, как задумывалось. Уговорить его добровольно участвовать в ритуале было нетрудно, — голос у Риалеи стал низкий и хриплый — похожий на тот, которым говорил Кулхугара и другие мурскулы. — Достаточно оказалось убедить, что срок для открытия портала ещё не наступил.
— Он полагал, что попадёт во дворец махараджи? — с легкой усмешкой спросил Масаб-Гарух, наблюдая за тем, как в воздухе появляется портал.
— Глупец! — отозвалась Риалея.
— Но его кровь была испорчена. Почему же портал открылся?
— Это мне неизвестно, Масаба-Гарух.
— Вы рисковали, продолжив ритуал.
— Да, но иного выхода не было. У нас и так имелись проблемы с кровью мутанта и кентавра.
— Вот именно! И в совокупности с кровью этого человека это могло привести к катастрофе.
— Нам не следовало продолжать ритуал? — спросила Риалея.
Кулхугара помолчал.
— Что сделано, то сделано, — сказал он. — Нам повезло. Ты собираешься встретить войска владыки Эреба в этом виде? — добавил он, окинув Риалею скептическим взглядом.
— Нет, Масаба-Гарух, — Риалея слегка поклонилась. — Я немедленно сменю его.
С этими словами она достала из-под одежды две экрахеммы и сбросила платье, оставшись нагишом. Ударив палочки друг о друга, Риалея быстро заговорила, произнося заклинание, и через несколько секунд её тело начало преображаться: кожа стала грубой и покрылась костяными наростами, черты лица исказились, конечности удлинились, женская грудь втянулась, а талия расширилась. Вскоре перед алтарём стоял мурскул, на груди которого светился замысловатый символ, отдалённо напоминавший звезду с острыми лучами разной длины.
— Как тебя зовут? — спросил Кулхугара.
— Б’акар-Авах, — ответил с поклоном мурскул, — из касты Безликих!
— Кто пробудил тебя?
— Састар Равана.
— Ты хорошо поработал и будешь вознаграждён.
— Благодарю, Масаб-Гарух!
— Где храмовники, которые сопровождали вас?
— Они ушли.
— Хорошо, пусть едут беспрепятственно. Возможно, они нам ещё послужат.
— Да, Масаб-Гарух.
— Когда откроется портал?
Б’акар-Авах взглянул на небо.
— Скоро. Через несколько минут.
— Надеюсь, армия владыки Эреба готова.
— Уверен, что так.
— Я должен доложить обо всём састару Раване, — проговорил Кулхугара.
Один из сопровождавших его мурскулов вышел вперёд и положил на землю плоский золотой диск, покрытый символами древнего языка нифилим. Он нажал на нём несколько панелей, и в воздухе возникло неясное изображение чёрного тела Ф’адук-Азамала.
— Ну⁈ — нетерпеливо воскликнул тот, подаваясь вперёд.
— Красные Врата открываются, састар! — сказал Кулхугара с низким поклоном. — Осталось несколько минут!
— Прекрасно! Я хотел бы быть с вами. Но должен подготовить здесь всё.
— Владыка Эреб узнает о вашем усердии, састар, — пообещал Масаб-Гарух.
— Хорошо. Свяжись со мной, когда наша армия окажется на Земле.
— Слушаюсь! — Кулхугара сделал знак мурскулу, и тот выключил золотой диск.
Тем временем кольцо красного пламени замкнулось, сойдясь на том месте, где находился импровизированный алтарь. Внутри него воздух потемнел и словно загустел. Спустя некоторое время он задрожал как стекло, и вокруг разнёсся нарастающий свист. Дождь хлестал немилосердно, ветер превращался в ураган и рвал одежду.
Б’акар-Авах выкрикнул последнюю фразу заклинания, и три Искушённых как по команде направили свои экрахеммы в центр огненного круга. На мгновение пространство стало совсем чёрным, а затем из портала полился белый свет, и проступило огромное нечеловеческое лицо, при виде которого все присутствующие в замешательстве отступили.
Широкий беззубый рот медленно раскрылся, и внутри него показались острые зубы, между которыми метался длинный тонкий язык. Глаза с тяжёлыми веками не имели зрачков и походили на выпуклые блестящие камни вроде оникса. Определить направление их взгляда было невозможно, но каждый, кто стоял перед Красными Вратами, почувствовал, что существо смотрит на него. Вокруг этого пугающего лица копошилась какая-то масса, бывшая то ли волосами, то ли змеевидными отростками, которые содрогались от судорожных конвульсий.
Вдруг по гигантскому лицу прошла волна, и оно вмиг преобразилось: мурскулы увидели существо с бледной гладкой кожей, покрытой узорами, напоминающими едва различимую татуировку. Волосы стали серебристыми, заструились, испуская свет. В глазах вспыхнул белый огонь, и губы тронула лёгкая улыбка.
— Кто это⁈ — прокричал Кулхугара, переводя взгляд с лица на Искушённых и Б’акар-Аваха.
Но те только растерянно молчали.
— Где армия ракшасов⁈ — сделал ещё одну попытку Масаб-Гарух.
Существо неожиданно подалось вперёд и наполовину высунуло голову из портала. Его лицо вновь преобразилось, приобретя прежний демонический вид.
— Я вижу здесь демонов Эреба! — сказало оно, и голос у него был гулким, словно одновременно говорило множество различных существ. Язык яростно заметался между зубами. — Но где люди? — чёрные глянцевые глаза упёрлись в Рогбольда, и тот невольно попятился. — Один⁈ — в голосе послышалось разочарование.
— Кто ты⁈ — крикнул взявший себя в руки Кулхугара.
— Я? А ты как думаешь, аннунак?
— Не имею представления! — Масаб-Гарух начал терять терпение: что-то пошло не по плану, и вместо легионов Эреба в
