Ад - удел живых (СИ) - Ливень Юрий

— Бандюки тут погуляли, в Большом, похоже, тоже они. — ответил я на немой вопрос Виктора, аккуратно протискивавшего машину сквозь толпу на дороге. — Местные про ходячих мертвяков знают уже, больными считают. Рассказать бы им больше, но начнут вопросы задавать, до полуночи домой не доедем…

— Жалеть будут, лечить? — спросил Виктор.

— Нет… Знают, что неизлечимо. Кто-то из Москвы сюда успел добраться, просветил немного.

Родители, вместе с другими деревенскими, встретили нас на окраине села Могилицы, что рядом с деревней моих родных. Перед самым поселком красовался небольшой блокпост, все ещё достраиваемый мужиками. Сваленные в две кучи мешки с песком, бревна, потихоньку перетаскивались на свои места, образуя два габиона[35] на обочинах, и заграждение на дороге. Первыми нашу колонну увидели мужики, в одном из которых я узнал Вадима, местного егеря. Высокий, за два метра ростом, с лысой и блестящей, как бильярдный шар, головой, он был заметен издалека. Вооруженный такой же, как у меня, нарезной «Сайгой», только без обвеса, он взял оружие наизготовку, одновременно махнув рукой в сторону обочины, приказывая остановиться.

— Тормози, Витёк, приехали… — выдохнул я с облегчением. — Можно расслабиться, свои.

Оставив карабин в машине, я выпрыгнул из машины. Эх, хорошо то как! От близкой реки пахнуло влажной свежестью, легкий ветерок трепал волосы, мягкое, весеннее солнце приятно согревало лицо. Если б не это всё…

— Ба, Денис! Где так долго?! — сразу успокоился Вадим, узнав меня. — Вас тут с утра ждут! Проезжайте!

Пока я здоровался с егерем, колонна проехала за блокпост, остановившись у крайнего дома с красной крышей. Наши выбирались из машин, беспокойно оглядываясь. Матвеич вышел, пошатываясь, тут же отбежал к обочине и начал блевать, согнувшись пополам.

— С боем пробивались, Вадим… В Большом такого насмотрелись, что тесть, вон, кишки сейчас выплюнет…

Договорить я не успел. Из калитки выбежала моя мама, одетая в охотничий камуфляж. Как всегда, улыбчивая и ухоженная, словно жила не в деревне, а в центре столицы. Несмотря на шестидесятилетний возраст, она сохранила свою красоту, вместе с привычкой пользоваться аккуратным количеством косметики. Следом за ней вышел отец, с неизменной «вертикалкой» за спиной. Приняв от меня в подарок на юбилей охотничье ружье «беретта 686 сильвер», батя носился с ним, как с главной ценностью всей жизни, игнорируя любое другое оружие. Неторопливо, в отличие от мамы, он пошел в мою сторону, по пути здороваясь за руку с Бэтэром, Лукиным и Ксенией. Матвеичу, возле которого хлопотали жена и Алька, только кивнул. Впрочем, тому сейчас было не до приветствий — Вера Ивановна поддерживала его, пока он пытался умыться из бутылки, расплескивая дрожащими руками воду.

Оказавшись в жарких объятиях, сначала матери, а потом и отца, я окончательно почувствовал себя дома. Скупые слезинки в уголках глаз мамы, заострившиеся черты отцовского лица, и без того резкие, выдавали пережитую тревогу.

— Мам, пап, что случилось? — спросил я, когда, наконец, мы перестали обниматься.

— Да тут, сынок, такое дело… — ответил отец. — Из Нового утром приезжали, у них людей побили, да ты, наверное, сам уже знаешь.

— Да, знаю…

— Неспокойно в округе. Бандиты там были. Через нашу деревню ночью две машины пролетели, Женька, лесник, видел. За реку поехали. Мы с утра туда сунулись, а там у пристани, возле кафе, толпа этих, больных…

— Что вы сделали с ними? Никого не укусили? — встревожился я.

— Не… Мужики издалека на них посмотрели, да уехали. Ты же предупредил, что они заразные, а я мужикам сказал, чтобы не приближались. — успокоил меня отец. — Так там и ходят…

— Черт… — тяжело вздохнул я. — Придется ехать… Разбредутся по округе, беды не миновать…

— Да что ж ты сынок, куда собрался? — запричитала мать, положив руки мне на плечи. — Пускай, милиция и врачи с ними разбираются!

— Нет больше милиции, мам… И врачей тоже… — мне было неприятно огорчать её, но бесконечно скрывать правду ещё хуже. — Мы сами по себе теперь. Как всегда…

— А что вы с ними будете делать? — не унималась мать. — Они же заразные, ты сам говорил!

— Ма… — я посмотрел ей в глаза, не решаясь сказать, что именно мы сделаем. — Мы аккуратно… На паром загоним и запрем!

Оставив родителей, я пошел к Виктору, окруженному толпой местных. Одетый, снаряженный и вооруженный, как крутой спецназовец, он моментально оказался в центре внимания. Мужики с интересом рассматривали снарягу, расспрашивали, разглядывали навороченный обвес карабина. Впрочем, Витек никому не давал оружие в руки, лишь показывая и объясняя его характеристики и возможности. Оно и к лучшему, что его так отвлекли, смотреть на мою встречу с родителями ему было бы невыносимо…

— Игорь, Витек! Собрались, нам придется прогуляться! — скомандовал я, вокруг сразу стало тихо. — Надо к парому на Мышкин проехаться, тут недалеко. Там, похоже, то же самое, что в Большом…

Местные сразу загудели, кто осуждающе, а кто и с готовностью помочь. Лукин скривился и закатил глаза, Бэтэр, наоборот, облегченно встрепенулся. Обычно становившийся центром, душой компании, сегодня Одинец был совсем в другом настроении. Понимаю, брат, сам хочу забиться в глухой угол, никого не видеть…

С трудом отбившись от желающих поехать с нами, мы загрузились в «буханку». Ребята разместились в кабине, а я кое-как устроился в набитом вещами салоне, на крышу лезть было рановато. От блокпоста с нами поехал только егерь, на своем УАЗе, да и тот остался в Бороке, у моста через Юхоть, у другого такого же укрепления, уже построенного. Четверо мужиков, вооруженные охотничьими ружьями, обживали габионы, другие, безоружные, работали топорами, сооружая из бревен что-то похожее на противотанковые ежи.

Сразу за поворотом на Коровино мы остановились. Я влез на крышу, устроившись на мостках, Бэтэр решил наступать пешим порядком, впереди машины. Впрочем, до пристани двигаться ещё пару километров, поэтому он остался в кабине.

Машина, тихо урча мотором, не спеша ехала по центральной улице, довольно крупного по местным меркам села. Я безостановочно вертел головой, вглядываясь в каждый двор, тревожно-тихий, в каждое окно проплывавших мимо домов, вслушиваясь в окружающие звуки. Странно, не слышно собак, обычно они заливались лаем, но не сейчас. Пугающая тишина давила на нервы, деревня словно вымерла. Неужели все жители там, на пристани, смотрят перед собой мертвыми, белесыми глазами, от взгляда которых мороз по коже? Нет, не все! Из некоторых окон на мгновение выглядывают бледные, испуганные лица, тут же скрываясь в глубине комнат…

Положив нарезной карабин на мосток, взял дробовик, здесь он более уместен. Дорога с обеих сторон зажата заборами, дистанция для стрельбы, если что, минимальна.

Проехав лес, отделяющий деревню от пристани, мы остановились. Бэтэр выпрыгнул на дорогу, огляделся по сторонам, держа свой «Вепрь» наготове. Ещё Лукин в кабине, у него МР-133, отобьемся, если что, хотя, здесь навряд ли можно ждать такую толпу, как в Большом…

Бэтэр шагал впереди машины, я внимательно рассматривал местность сверху. Первый упырь, одиноко стоящий посреди дороги, попался возле стоянки, где обычно останавливаются автобусы и маршрутки. Сейчас она была совершенно пустой, только мусор валялся, да на лавочке крытой остановки лежала забытая кем-то дорожная сумка.

Услышав шум мотора, упырь дернулся, повернулся к нам, будто наводясь на цель. Неловко сделал первый шаг, затем ещё один, двигаясь как заржавевший робот. Машина остановилась, и я, прицелившись, снес ему голову первой же пулей двенадцатого калибра. Грохот выстрела разорвал тишину, прозвучав так, словно стреляли из пушки. Мы снова начали движение, миновали лежащее на асфальте тело, и тут увидели их…

Толпа из десятка мертвяков, заторможенных, конвульсивно дергающихся при каждом шаге, вышла из-за деревьев в полусотне метров впереди. Некоторые из них шли чуть быстрее остальных, цепочка упырей растянулась по дороге. Когда расстояние до них сократилось метров до двадцати, Бэтэр вскинул дробовик и выстрелил по их лидеру. Взмахнув руками, мертвяк отлетел назад на метр, выплеснув на серое полотно дороги содержимое черепа. Я взял прицел чуть дальше, укладывая на асфальт идущих позади. Детская забава, тир… Мертвяки валились наземь один за другим, и, если бы не выходящие из-за деревьев их собратья, дело закончилось бы очень быстро.