Ад - удел живых (СИ) - Ливень Юрий

— Эй, Берёза, ты в норме? — с тревогой в голосе спросил Бэтэр, когда стрелять уже было не в кого. — Ты всякую херню орал, пока мы ехали! Какое нахер пиво с воблой, какой монастырь?!

— Да, в норме уже, почти… — пробормотал я, усаживаясь на свой насест.

Это ж надо так, мозги набекрень свернулись, со мной такого и не случалось никогда… Видел, как другие плыли, но чтоб сам… Потряс головой из стороны в сторону, похлопал ладонями по ушам, вытряхивая из головы наваждение.

— Все, мужики, порядок! Поехали дальше! — крикнул я, поняв, что вполне контролирую себя и обстановку.

Выехав на перекресток, мы остановились. Слева от нас, возле одноэтажного магазинчика «Промтовары», стояли два обгоревших остова армейских «Уралов». Возле них кучей чернело какое-то тряпье, не хотелось даже думать, чем оно могло быть. Везде пятна запекшейся крови, россыпи гильз, следы от пуль и осколков на стенах зданий. Вот откуда взялись те упыри в военной форме, что попадались в прицел!

Сняв нескольких ходоков, шедших со стороны моста, я спрыгнул на землю. Бэтэр наоборот, влез на крышу трактора, контролируя обстановку. Следовавшие за нами машины я расположил между трактором и склоном вниз, к реке, здесь им будет безопаснее всего. Расставив всех по местам и дав короткие указания, отправился исследовать местность, держа оружие наизготовку. Если здесь были военные, может, осталось чего полезного? Патроны, например. Да и нормальный автомат не помешает, со «спортсменами» сражаться.

Не нашлось ничего. Кроме россыпей гильз и элементов обмундирования, вроде кепи или окровавленного бушлата, от военных не осталось ничего. Будто ехали они пустыми, или кто-то собрал все имущество. Ладно, не с руки сейчас в следователя играть, надо убираться отсюда, пока новая толпа не набежала.

Уже направляясь к машинам, краем зрения заметил что-то необычное под мостом, такое, чего там не должно быть, а именно, армейский «УАЗ» лежащий на боку. Подойдя поближе, увидел, что машина совсем немного не долетела до воды, окунувшись лишь передком капота. Если что-то и уцелело, то только здесь, машину, кажется, никто не вскрывал.

Спустившись вниз, первым делом постучал рукой по кузову, прислушался. Если бы внутри был кто-то, живой или не очень мертвый, наверняка отозвался бы. Тишина… Заглянув внутрь, через лобовое, увидел двух военных, к счастью, совсем мертвых, лежащих на прижатом к земле борту машины. Убедившись, что никто и ничто мне не угрожает, вспорол брезентовую крышу ножом.

А ведь не зря мы сюда приехали! В салоне сразу увидел два автомата, стандартных армейских АК-74М. Один взял без проблем, со вторым пришлось повозиться, вытаскивая придавившие ремень мертвые тела, с пробитыми затылками. Кто ж вас так, ребята? Сзади стреляли, по дыркам в тенте и стекле видно… Не те ли любители стрелять в спину, что на заправке мужика грохнули?

Выбравшись наверх, к своим, я гордо нес на плече два полноценных «калаша», а в руке вещмешок с восемью полностью заряженными магазинами и какой-то солдатской мелочевкой. Наш арсенал стал ещё круче, вот только бы стрелять кто-нибудь ещё научился… Пять карабинов, три пистолета, два автомата, снайперская винтовка, импортный магнитофон и замшевая куртка! И на все это добро, нажитое непосильным трудом, всего лишь два опричника!

— Где взял? — спросил Бэтэр, когда мы снова продолжили путь.

— У реки армейский «козлик» лежал, в нем подпол и сержант, холодные. Кто-то им черепушки продырявил на ходу, они с моста и ушли вниз. Калаши при них были.

— Кто-то покрошил военных… — сказал Бэтэр несколько минут спустя. — Я насчитал не меньше двух взводов «сапогов»[34] среди упырей. Тот бегун, крайний, тоже в форме был.

— Бегун, в форме??? — изумился я. — Нелюдь среди военных? Как же он прятался? Ну точно, кранты всем, если эти уроды ещё и оружием пользоваться умеют!

Бэтэр промолчал. Он вообще как-то осунулся, помрачнел, почернел даже, после расстрела толпы мертвяков. Без того хмурый, ходил после сообщения от отца, а сейчас словно постарел…

— Стой! — резко сказал я, когда мы выехали за пределы Большого Села. — Остановись!

Когда мы проехали деревеньку Шамнино, сразу за Большим, меня словно током ударило. Сознание пронзила болезненная, страшная мысль.

— Витек… Ты понимаешь, что это не изменить?! Это навсегда!!! — чуть ли не закричал я. — Всему пи. дец! ОМОН, армия, менты, гражданские! Все легли! Там, в селе, в городе, в Москве, везде! Эпидемия, пришельцы, насрать кто виноват! Только это — навсегда!!! Не будет больше никогда, как раньше было!

— Дошло наконец?.. — угрюмо спросил Виктор, сжимая баранку побелевшими от напряжения пальцами. — Я все понял в ту ночь, когда…

Оспины выбоин убегали под колеса, жужжащие глубоким протектором по асфальту, равнодушный к людским страстям лес, сжимающий дорогу с обеих сторон, иногда расступался, сменяясь полями радостно-зеленого цвета или дворами придорожных деревень… Если бы не пережитое недавно, я бы, наверное, задремал, переделанная прежним хозяином «буханка» по уровню комфорта не уступала какой-нибудь иномарке. Виктор молчал, я пытался уложить в голове мучительные, пугающие мысли, смириться с тем, что жизнь круто изменилась, что всем планам на будущее так и не суждено сбыться, что вместо уютного и тихого семейного очага меня и Альку ждут борьба за существование и выживание…

— Берёза, соберись! — откуда-то со стороны раздался голос Бэтэра, чужой и далекий. — в Новое въезжаем!

Вынырнув из сумрака своих дум, первым делом я проверил состояние оружия, затем завертел головой по сторонам, всматриваясь в окна и дворы набегающих домов. Проехав двухэтажный жилой дом, мы увидели толпу людей, живых людей, а не упырей, толпящихся за гастрономом, расположенным в самом центре поселка.

— Что за?.. — пробормотал Виктор, притормаживая перед поворотом.

У боковой стены магазина, на небольшой грунтовой площадке, покрытой остатками травы и мелким мусором, прямо на земле лежало около дюжины трупов, обернутых пленкой или тряпками. Одного из покойников зачем-то завернули в старый ковер. Бабы, в волнующейся в нескольких шагах от трупов толпе, плакали, мужики тихо переговаривались, некоторые при этом поглядывали, на понаехавших нас, с беспокойством или даже злостью.

— Что случилось? — спросил я у пожилого мужика, кряжистого и крепкого.

— Митрич… В ковре который… Участковый наш, в доме возле магазина жил… — неожиданно молодым, живым голосом заговорил мужик. — К полуночи бандиты приехали, крутые, на нескольких джипах, вот как вы, только у вас бабы, а они сами… За фурой гнали, вон она, лежит перед мостом…

— А дальше что? — поинтересовался я, оглянувшись перед этим на двадцатиметровую тушу «дальнобоя», наглухо перегородившую въезд на мост.

— Дальше… — мужик вздохнул. — Дальше фура на повороте, крутой он, в занос пошла, да и на бок легла… Митрич на шум выбежал, его и положили, первым. Мужики, что рядом жили, тоже выскочили… Шоферов из фуры тоже… Вон, все мертвые… А эти… В кожанках все… Походили тут, поискали чего-то, добили раненых по головам, да и уехали обратно, на Большое… У Митрича даже пистолет не забрали, сами с автоматами, ну точно, как вы!

— Да это не автомат, батя!.. — поторопился успокоить старика. — Карабин охотничий, из калаша сделанный, очередями не стреляет. Я ж сам местный, к родителям в Борок еду, друзей везу. В городе больных много, эпидемия. А бандиты эти, в Большом тоже наследили, сильно наследили…

Поболтав с мужиком и потолкавшись в толпе ещё несколько минут, я дал отмашку своим и запрыгнул обратно, в машину. До дома оставалось совсем немного, а на меня вдруг, после разговора с местным, накатилась безумная усталость, просто валящая с ног. Смерти, нескончаемые смерти… За три прошедших дня больше, чем за две войны. Всего двадцать километров, проехать, там дом, отец, соседи охотники, можно будет хотя бы денек отлежаться, прийти в себя, совсем расклеился…