Мусорные хроники - Александр Титов
Николай Алексеевич развёл руками и просто ответил:
— Попытайтесь начать новую жизнь. Иногда это бывает очень увлекательным занятием.
Я хмыкнул и сухо попрощался. В последнее время это случалось редко, но у меня больше не оставалось вопросов, на которые можно получить ответ. Я мог спрашивать и спрашивать, но толку от этого было мало. Всё равно знал, что услышу.
Хотя была вещь, без которой не обойтись. Я вспомнил о ней уже когда взялся за край плёнки и повернулся.
— У вас не найдётся машины до Чарки?
— Да, конечно.
Глава 23
Я вернулся в Чарку совершенно разбитый, не ощутив вкуса нормальной пищи поел и завалился спать. Даже с горбуном толком не поговорил, хотя он засыпал меня вопросами и всю дорогу до спальни следовал за мной по пятам. Прошёл бы и в комнату, но я захлопнул дверь прямо перед его носом.
— Ну и пожалуйста, — пробубнил он. — Говорил я, не надобно супротив Главного идти. Ой, говорил.
Я ещё полежал в темноте, прежде чем уснуть. Уставился перед собой бессмысленным взглядом, а сознание отпустил в вольное плавание. И оно, как ни странно, тут же направилось в вязкую липкую черноту, смердящую протухшими желаниями и гнилью несбывшихся надежд.
Принять и жить дальше, твердили мне сегодня все. Но зачем? Я всю жизнь искал благосостояния, хотел иметь всё и ни в чём себе не отказывать. Хуже того, я всего этого достиг! А теперь что? Здесь даже не найдётся лестницы, на которую бы я взобрался. Только если самому её сколотить. Но сколько же сил на это потребуется? Сколько ответственности придётся на себя взгромоздить?
Я сам не заметил, как темнота сменилась светлым ярким сном. Были красочные пятна земной природы и тонкие фигурки красавиц, был запах новой машины, прохлада золотых часов на запястье и вкус виски десятилетней выдержки. Но разлетелось это всё на мелкие осколки, едва я открыл глаза.
Утро встретило меня приливом сил. Потеряв надежду выбраться, я обрёл стремление исправить мир вокруг себя. Прибрать бардак, заставить свои города жить так, как мне хочется, и оставить печаль на будущее, когда не так болезненно будет думать о своём положении.
— Ну чаво? Продолжишь молчанку молчать? — спросил горбун, когда мы встретились в столовой.
— Главный ваш страшный тип, — без предыстории объявил я.
И горбун растерялся. Он как раз нёс ложку с овсяной кашей ко рту, но от неожиданности промахнулся и размазал её по бороде.
— Так ты с ним разговаривал, что ля?
— С ним самым.
— И как? И чаво он? И прям с рогами? И даже на копытах? И… И… И…
— В общем и целом, мягко говоря и грубо выражаясь, да. Но не совсем.
— Ну и ну. Кому скажи — не поверит, — обрадовался горбун, поняв всё по-своему. — Так и чаво он? Оставил тебе Чарку? Или вертать в зад велел?
— Не велел. Но предложил… — я посмотрел в маслянистые от восхищения глаза Черепахи и с наслаждением продолжил, наблюдая их округление: — сделать всё так, как я считаю нужным.
— Да ты шо?.. — прошипел, чуть не захлебнувшись слюной, горбун.
— Так точно. Теперь никакого рабства, и повсюду будут нормальные кирпичные дома. А потом ещё и свет проведём. Так что своё «люди будут против» можешь забыть навсегда.
— Ну и ну… Кто б мог накумекать такое.
Горбун ещё долго причитал, силясь понять, как такое возможно. Я смотрел на него и представлял, как всё население Шатовки начнёт говорить то же самое в один голос. А вдруг они не станут сложа руки терпеть перемены? Бунт поднимут, с оружием на меня полезут? На этот случай необходимо иметь армию. Причём лучше, если молодчики из Чарки будут охранять порядок в Шатовке и наоборот. На всякий случай, чтобы не вздумали перейти на сторону врага.
Да и дорогу между городами хорошо бы для начала отремонтировать. Чем проще сообщение, тем легче пойдёт развитие. Потом провести телефон, свет. Без всего этого сложно будет.
Начать я решил с самого простого. Вооружился бумагой и карандашами, сел в машину и как мог кропотливо зарисовал план первой половины дороги. Длиной она была всего около двадцати километров, но из-за выбоин и кочек казалась куда длиннее. Заодно нанёс на план все прилегающие кучи с примерным описанием содержимого. Интересного там было мало, но я заметил несколько почти целых приборов, кое-какие строй материалы. Когда всё это сложилось в список, стало понятно, что при желании найти в кучах можно много почти новых вещей, но для поисков нужны руки. Много рук.
Вернувшись в крепость, я отыскал работников. Потом прикупил партию гравия. Сложнее было разобраться с его доставкой, но всё же и этот вопрос решился. Недалеко от Чарки обитал счастливый обладатель прицепа, который в обмен на моё честное слово и пятьдесят дюпонов сдал мне в аренду своё ценнейшее имущество на пробитых колёсах. Ещё полдня ушло на поиски запаски. Одним словом, когда гравий выгрузили на обочине недалеко от крепостных ворот, я уже сбился с ног и засыпал на ходу.
Утро следующего дня началось с поисков отгруженного гравия. Рогатый, которого я лично оставил сторожить кучу, попросту заснул на посту.
Всем рогатым, кто находился в городе, я велел искать пропажу. Землю ногтями рыть, но найти всё до последнего камушка. А сам отправился в кабинет наверху башни, чтобы хорошенько подумать.
— Костолом, ты не поверишь! — радостно обратился ко мне горбун, ввалившись без стука.
— Что ещё?
— Я тут ночью прогуливался за стенами и нашёл тако-ое.
— Да говори уже.
— Помнишь, ты вчера гравий прикупил за бешенные деньги?
Зная Черепаху, я решил сначала его выслушать, а уж затем делать выводы. Иначе он мог сильно удивить.
— Помню, — подтвердил я.
— Щас бушь локти грызть и ногти заламывать!
— Уже начинаю.
— Я нашёл цельную гору халявного гравия прям перед самой нашей калиткой.
— И?
— Чаво «И»? Перетащил её в укромное местечко, да и баста. Так что можешь своему энтому поставщику кукишь выставить вместо дюпонов.
Поджав губы, я долго и вдумчиво смотрел на его сияющее лицо и косматую бороду, колышущуюся от сдавленных смешков. Спасением ему стали двое рогатых, ввалившихся в кабинет без стука.
— Босс, мы нашли!
— Нашли, босс!
Наперебой заголосили они.
— И где же? — спросил я, по прежнему сохраняя вид безразличного спокойствия.
— Слон у себя на ферме сложил. Мы ему прописали для понимания, а гравий уже…
— А ты куда спрятал? — не дав им договорить, я перевёл
