Мусорные хроники - Александр Титов

— Да там пустырёк тут недалеко имеется. Я глянул — кучи все бесхозные там, значится, лишних глаз не будет до поры до времени.

— А вы спросили своего Слона, где он гравия столько взял? — снова обратился я к рогатым.

Те переглянулись, не понимая, будут ли их ругать или хвалить, и осторожно произнесли:

— Сказал, что валялся никому не нужный, а он утром к себе и перетащил.

Закатив глаза, я откинулся на спинку, и несколько раз нервно хихикнул.

На этот раз я не стал откладывать в долгий ящик дорожные работы. Немедленно отправился к воротам и скрупулёзно следил, чтобы всё делали правильно, хотя и сам я знал об этом примерно ничего.

Две недели упорной работы и первая половина дороги была готова. Ошибок я наделал немало, но зато кое-чему научился. Например, что регулярно присутствовать на месте необязательно. Банально, но в первые три дня я только тем и занимался, что давал указания и контролировал каждое движение. Только потом понял, что дел ещё по горло и такими темпами я с ними годы буду разбираться.

В освободившееся время я занялся наймом новобранцев и их тренировками. Уж очень мне не хотелось, чтобы в следующей заварушке они снова все погибли.

Когда план второй половины дороги был начерчен, а работы начаты, я занялся вопросом связи. Он выглядел проще некуда. Найти несколько телефонов и соединить проводком. Я так думал. Но оказалось, что в этом деле я разбираюсь примерно так же, как в квантовой физики.

В поисках совета я направился к Николаю Алексеевичу. Тот выслушал меня с умилением, будто я ребёнок неразумный. Сидел, склонив на бок голову, подняв уголки губ в снисходительной улыбке, и часто кивал.

— Это вы интересно придумали, Константин Андреевич, — с иронией похвалил он меня. — Только это работает немного по-другому. Нужен узел связи, а для этого оборудование найти сложно.

— Но возможно?

— Мне ни разу не попадалось.

— И что, мне без связи сидеть?

— Я могу вам дать две рации, — подумав, предложил Николай. — На высоких частотах они должны покрыть расстояние от Шатовки до Чарки.

— А вы с остальными землянами так же поддерживаете общение?

— Да, я назову вам нашу частоту, но, думаю, Олег будет недоволен.

— Олег?

— Да, Олег Игоревич, он тоже из нашей партии. Вы разве ещё не познакомились.

— Пока не довелось.

— Что ж, тогда он точно не обрадуется.

Николай Алексеевич написал на пустом листе несколько чисел и отдал мне. Затем провёл в ту комнату, что выполняла роль склада. Заставленная ящиками, чемоданами и коробками, распределёнными по простеньким стеллажам, сложенные в шаткие пирамиды, колонны и просто оставленные в одиночестве. Здесь был тот самый порядок, который ясен лишь одному человеку. Тому, кто его и наводил. Для всех же остальных он гордо именовался «творческим беспорядком».

Где-то в дальнем, особо заваленном углу Николай отыскал нужный чемодан и вытащил из него рации с проводами для зарядки.

На прощание он сам их настроил и посоветовал держать заряженными.

Глава 24

Через три недели напряжённой работы силы мои подошли к концу. Слишком резвый темп взял, так что когда дорога была закончена, я внезапно ощутил дикую слабость. Благо, выходной мог себе выписать сам, что, не задумываясь, и сделал.

Горбун, узнав о моëм «отпуске» немедленно предложил снять девочек или хорошенько напиться. Но даже теперь, по прошествии стольких дней и привыкнув к местным обычаям, на здешних проституток я смотреть не мог. Все они казались грязнее портовых девиц, а любовь с такими никакого наслаждения не принесёт.

Зато я вспомнил про Шанти. За делами я вовсе перестал о ней думать, а тот поцелуй уже давно потерял свой вкус. Но первая же свободная минута огрела меня по затылку ярким воспоминанием. Глаза Шанти, всё такие же живые и яркие, всплыли передо мной и разожгли тревожное предчувствие, что слишком долго я заставил себя ждать.

Я немедленно потребовал машину и уже через пару минут покинул особняк. Меньше часа понадобилось, чтобы добраться до Шатовки.

Торговля на рыночной площади кипела. Как всегда, громко и со страстью, достойной молодожёнов в постели, люди боролись за каждый дюпон. Мне уже стала забываться эта картина.

Первым к автомобилю подбежал Шаман.

— Босс, ты вернулся? — спросил он, не дав мне толком выйти.

— Я не надолго. Может, пару дней здесь поживу и уеду. Дел ещё по горло.

— Босс, на кой ляд тебе эта Чарка? Смотри, как у нас тут хорошо.

Странной мне показалась щенячья преданность в его глазах. Я был уверен, что здесь он возомнил себя настоящим хозяином и, наоборот, не обрадуется моему приезду.

Иногда ошибаться бывает приятно.

Мы прошли в зал, где я передал Шаману рацию и научил ею пользоваться. Потом расспросил о делах, но ничего интересного не услышал. Деньги заносились, кучи разбирались, мусор торговался. Дремучая глушь, как она есть.

Наконец, когда разговор наш перешёл от дел к более простым темам, я спросил про Шанти:

— Слушай, а тут девчонка одна была. Может, ты еë видел? Сама бледная такая, а носит всё чëрное вызывающее.

Шаман почесал голову.

— Из проституток? — спросил он после паузы.

— Может быть, но я сомневаюсь.

— Может, и знаю. А как звать её?

— Шанти.

— А-а, — протянул Шаман, — эту дуру кто не знает?

— Почему дуру?

— Да потому что половина мужиков в городе на неё слюни пускают, а она нос воротит. Столько бы денег могла срубить, что ни одной ляде и не снилось. Но, видишь ли, жить в нищете ей больше нравится.

— Принципиальная? Это хорошо.

— Да не, долбанутая. Говорят, мать у неё была стрёмная, вот и дочку переклинило.

— Это в каком смысле?

— Когда Шанти мелкой была, мамашка мужиков меняла, как перчатки. Ну а те, сам понимаешь, под смирной иной раз постель путали.

Была бы эта история о ком угодно другом, я бы и бровью не повёл. Но речь шла о Шанти, а это для меня звучало как вилкой по стеклу.

— Я этого не слышал, — сказал я с нажимом. — И ты не слышал. Всё понятно?

— Хорошо, босс, без базара. Только это ж правда, чё не так?

— Всё не так. Это давно в прошлом, и там должно остаться.

— А чё, ты сам с ней решил замутить?

— Во-первых, это не твоё дело. А во-вторых, ты можешь её найти и пригласить сюда?

— Какие вопросы, босс? Сейчас мигом отыщем и приведём.

— Только повежливее. Без рукоприкладства. Если хоть пальцем её тронешь, я тебе этот палец сломаю, чтобы не