ВоенТур 2 (СИ) - Александр Айзенберг
Пока его ждал, пямять подкинула информацию к размышлению. Когда-то я от полной скуки, застряв в одном месте, прочел исследование двух историков. Уже сейчас, пожалуй и не вспомню откуда они, и как их зовут, но в своей работе они убедительно доказали, по крайней мере мне, что служащие немецких рот пропаганды, вовсе не были аполитичными журналистами, которых нацисты силой заставили надеть военную форму. Практически все фотографы и кинооператоры этих подразделений разделяли национал-социалистические взгляды и рьяно исполняли приказы командования и начальства, желая продвинуться по службе. При этом они очень жестко конкурировали между собой, впрочем как все люди творческих профессий, пытаясь пробиться со своими снимками на обложки немецких СМИ.
Наконец Шохер подошел, и только глянув на немца, он резко побледнел. Значит я не ошибся, это тот самый малый, которй участвовал в крававой и бесчеловечной постановке с нашей танкеткой. Сделав лейтенанту знак молчать и пока не отсвечивать, включили установленную на штативе от артиллерийской буссоли, замаскированную в специально сделанный для этого футляр видеокамеру. Блин!!! Маркони даже звук работы механизма кинокамеры сумел приколхозить… Но это так…
— Я смотрю, у вас знаки различия связиста?
— Да… Наше подразделение является составной частью войск связи, и подчиняются командованию своих армий.
— Представтесь гер офицер.
— Лейтенант Георг Шмидт. Специальный корреспондент.
— Расскажите, кто ставит задачи вашему подразделению?
— Указания о форме и содержании своих репортажей мы получаем от министерства народного просвещения и пропаганды.
— Вот как… Расскажите об этом подробнее…
— Насколько я знаю историю вопроса, то еще осенью 1938 года, согласно Правилам ведения пропаганды на войне, которые разработало Верховное Командование Вермахта, ответственность в этом вопросе возложена на ведомство доктора Геббельса. Оно спускает свои указания через специально созданный весной 1939 года, отдел пропаганды в составе ВКВ.
— Какой состав имеет рота пропаганды?
— При полном штате рота насчитывает около 150 человек: до десяти из них являются фотографами и кинооператорами, а остальные — обычными солдатами. Кандидатуру командира роты утверждал лично министр пропаганды Йозеф Геббельс.
— Как вы попали в это подразделение?
— Поскольку я прежде не служил в вооружённых силах, то начинал службу с рядового. Когда несколько моих удачных работ появились в прессе, мне присвоили чин унтер-офицера. Во время польской и французкой компаний, сразу несколько моих работ получили немалую известность, и я смог продвинуться до офицерского звания и получить статус специального корреспондента.
— Что вы можете сказать еще, о задачах перед аналогичными подразделениями?
— Отдел пропаганды вермахта ставит задачу улучшить репутацию вооружённых сил. Снимки и кинохроника проходят строжайшую цензуру, которая, с одной стороны, не позволяет показывать ничего лишнего, а с другой — определяет темы, которые надлежит осветить.
Блин!!! И эти козлы еще кричат в нашем времени о том что наше правительство использует так называемые «темники»… Вот уроды!
— Продолжайте Георг!
— Могу с полной уверенностью сказать, что фотографии и кинохроника, сделанные пропагандистскими ротами, стали для всех немцев важнейшим источниками информации о событиях в оккупированных регионах. Вы бы видели их лица, когда они смотрят выпуски киножурнала о боевых действиях наших войск.
— Название киножурнала?
— Дойче Вохеншау.
— Дайте более развернутую характеристику этого киножурнала, Георг.
— С середины июня 1940 года программы новостей, которые готовились до этого различными фирмами, были объединены под общим названием «Die Deutsche Wochenschau», если мне не изменяет память, то с выпуска номер 512.
— Откуда такие подробности?
— Я сам, в свое время начинал в одной такой частной фирме. Осталось много хорошо знакомых коллег.
— Понятно. Итак, мы с вами остановились на лицах немцев, которые смотрят выпуски киножурнала.
— Да… да… Нам необходимо было создать впечатление у них, что вермахт несёт культуру в дикие края, освобождает страдающие от тирании народы и помогает местным жителям. Работы фотографов и кинооператоров должны были показать превосходство немецкой нации над народами востока. Кинофотоматериалы не только информируют население сейчас, в будущем они должны будут послужить источниками для написания истории. Все негативы и кинопленка отправляются на хранение в государственный фотоархив.
— Скажите Георг, а в вашей версии истории будет указано, какими изуверскими способами снималась кинохроника о победах вермахта на восточном фронте?
— Я не понимаю о чем вы!
— Например о раздавленной танкетке с живым человеком в ней… Как, этот сюжет прошел цензуру и его показали немцам? — Лейтенант!
Шохер подошел ближе, и Шмидт его явно вспомнил.
— Ну что Георг, я уже имею право лишить вас жизни за военное преступление. Пожалуй я посажу вас на мотоцикл с неисправным двигателем и вас переедет наш танк, а наш оператор будет это снимать!
— Вы не сделаете этого!
— Назовите хоть одну причину, почему?
— Женевская…
— А где была эта конвенция, когда по твоему приказу, живьем раздавили пленного и безоружного нашего солдата?
— У меня жена и ребенок…
— И у него тоже были жена и дети, тебя свинья это остановило?
— Я сделаю все что вы скажете!
— Хорошо. О каких случаях, таких как этот тебе известно еще?
— Ведомство доктора Геббельса приказывает снимать сюжеты с целью умиротворения жителей оккупированнх территорий. Например, захватывают в плен раненого командира или красноармейца и подстраивают так, чтобы на глазах у населения была оказана тщательная медицинская помощь. При этом выказывают массу признаков участия. Затем провожают якобы к санитарному поезду, а легкораненых — на свою территорию, а за селом срывают ими же наложенные повязки и расстреливают.
— Вы участвовали в этом?
— Нет, нет господин офицер. Я был только свидетелем этого. Но я моу назвать номер подразделения и тех кто призвел казнь.
— Говорите!
—…
— Что еще можете сказать?
— Печатают большое количество листовок и даже плакатов с изображением действия всех видов немецкого оружия и с прославляющим его текстом.
К этому моменту помощь всем раненным уже оказали и трофеи собрали.
— Ну что товарищи командиры по коням!
Пленного увели, он нам еще пригодится, а с полковым комиссаром и группой политработников которые усиленно изображали политотдел отряда, я начал довольно резкий разговор.
— Слышали, видели?
— Еще Владимир Ильич сказал, что кинематограф это важнейшее из исскуств…
— Так почему вы, до сих пор не используете его в своей работе? Почему ограничиваетесь стенгазетой и политинформацией? Почему черт возьми? Ладно, станем на дневку решим как это лучше организовать, а пока всему политсоставу отряда подотовить предложения по ведению пропаганды внутри части, среди местного населения и против личного состава противника. Задача понятна?
Идя к своему «кюбелю», невольно думал о том, что не без таланта сделанные работы фотографов и операторов этих рот, продолжали оказывать влияние на умы и в наше время. Ведь нет-нет, да раздаются шепотки, что солдаты вермахта были совсем не так жестоки, как уверяют учебники истории. У кого-то даже складывается впечатление, что и национал-социализм вовсе не так уж плох, а его приверженцы, немного немало несли культуру и просвещение в «дикие» земли: ведь не зря простой народ приветствовал немецких солдат. С-су#и!!!
Глава 15
9 июля 1941 года
Штаб ГА «Центр»
Фельдмаршал вызвал к себе своего начальника штаба. Вошел высокий, седой, по-военному подтянутый офицер.
— Прошу доложить обстановку в районе дислокации нашей группы.
Генерал тщательно протер абсолютно белоснежным платком свое пенсне, водрузил его на мясистый нос, подошел к висевшей на стене оперативной карте, раздвинул шторки и монотонно начал:
— Господин фельдмаршал! В течение истекших суток вверенные вам войска оказывают постоянной давление на русских. Все виды разведки непрерывно продолжают искать наиболее слабый стык между частями противника, но…
— Мне это известно, — прервал фельдмаршал. — Доложите о частях Красной Армии, оставшихся в котле.
— Они уничтожены…
— У вас совершенно точные сведения?
Генерал слегка замялся.
— Господин фельдмаршал, на текущий момент сведения поступили от всех армий, за исключением четвертой.
— Какая причина, вы выяснили?
— Последние полчаса отсутствует связь с их штабом. Нижестоящие штабы сообщают, что не более часа назад их представители покинули штаб армии и все было нормально.
— Будем надеяться,
