ВоенТур 2 (СИ) - Александр Айзенберг
— Согласно подписанного вами приказа не иметь пленных, все они расстреляны на месте пленения. Раненых, обнаруженных в лазаретах, мы вывезим за город и…
— У меня есть сведения, что эти варвары крайне жестоко обходятся с нашими солдатами, если они попадают к ним в плен. То же самое происходит и с нашими раненными.
— Выжившие утверждают, что это происходит только в ответ на наши, крайне жесткие действия в отношении некомботантов…
Фельмаршал прошелся по кабинету, и слегка брезливо положил на плечо полковника только кончики пальцев правой руки.
— Зер гут, — произнес он одобрительно. Побарабанил пальцами по плечу. — Дорогой мой, поверьте мне, старому солдату лучшей в мире прусской военной школы. Только полное уничтожение русских, белорусов, украинцев и прочих славян обеспечит великой Германии крайне необходимое ей жизненное пространство.
— Так велит наш фюрер, — согласился генерал.
— Ганц, — также вкрадчиво продолжал генерал, — если все окруженные части, как вы изволили доложить, уничтожены, на кого в таком случае наш доблестный Кессельринг сегодня обрушил бомбовый удар? Да, да, в лесу!
Генерал неуверенно ответил:
— На разный сброд.
— Итак, как вы утверждаете, этот разный сброд из этих русских сначала уничтожает два наших аэродрома со всем персоналом и техникой, вы слышите, ДВА!!! Мы потеряли обе лучших эскадры пикировщиков, в которых были собраны саме опытные летчики, у которых за плечами были Испания, Польская и Французская компании, а кроме пилотов, люфтваффе потеряли и обученный наземнй персонал. Но тогда это был промах Геринга, нас это касалось только в том плане, что мы получили возможность объяснить фюреру, что наше замедление наступления происходит из-за отсутсвия авиаподдержки на поле боя. Даже гибель рейхсфюрера прошла мимо нас…
В этот момент, из-за двери безплотной тенью скользнул адъютатнт фельдмаршала, который стал его раздражать в последнее время. Подполковник был еще относительно молод, услужлив без назойливости. Высокий блондин с чертами лица, отвечающими стандартам «нордической расы». Раньше это нравилось генералу. Но это понравилось и его супруге генерала — Хельге.
Склонившись к уху фельдмаршала он произнес буквально несколько слов.
— Это информация проверена? — Вместо ответа адъютант коротко кивнул. — Могу вас обрадовать генерал, этот сброд полчаса назад разнес в пух и прах штаб четвертой танковой… — и тут фельдмаршал не сдержался и почти выкрикнул:
— Я даю вам трое суток, слышите, трое, не четверо, и не пять, а трое на их уничтожение. Потрудитесь уничтожить этот сброд, генерал! Немедленно! Об исполнении доложите лично!
— Слушаюсь!..
* * *
Среди трофейного добра оказалась и очень хорошая плотная ткань правильного красного цвета. Я увидел ее совершенно случайно, и сразу меня озарило, блин, ведь при потери знамени часть расформировывают, нет ничего более позорного, а у нас флага части нет. Пускай мы сейчас не официальны, так с бору по сосенке, но все же. Ткань есть, с мастерами думаю тоже дело не станет, вот только что на знамени вышить? Так, у меня на моем ИСе дракоша нарисован, но на знамя его не возьмешь, это уже слишком будет, да и не наше это по сути. А что наше? Во, придумал! Варяги, вот что и считай славянское и боевое, были нашим аналогом скандинавских викингов. Вон у немцев есть пока дивизия СС «Викинг», а у нас уже есть бригада, то пускай это будет моторизованная бригада «Варяг». А в качестве нашей эмблемы — классический русский щит, ростовой с закругленным верхом и заостренным низом, а поперек его перекрещенные меч и боевой топор. Как я и думал, портных и вышивальщиков мы нашли, это оказалась еврейская семья, которая не успела вовремя сбежать. Об отношении немцев к их национальности они уже иллюзий ниаких не питали, потому с радостью ухватились за возможность выбраться из окружения вместе с нами. Они и сделают знамя бригады, должно получиться очень даже ничего, вверху эмблема, а ниже золотми буквами «МОТОРИЗОВАННАЯ БРИГАДА 'ВАРЯГ»«. И тут ко мне пришло понимание, что упущено в этом вопросе! Нехватает на знамени очень актуального сейчас лозунга: 'СМЕРТЬ НЕМЕЦКИМ ОККУПАНТАМ!».
Ставка Гитлера
«Вольфшанце»
Адольф Гитлер обедал, когда из соседней комнаты, которую занимали военные, выышел фон Браухич и скрипучим голосом доложил ему, что штаб 4-й танковой армии уничтожен. Какая судьба постигла его командующего и остальных офицеров штаба не известно, так как их трупов найдено не было.
От услышанного им фюрер резко вскочил из-за стола, опрокинув при этом тарелку с варенной свеклой и луком и начал бить по столу одновременно обеими руками:
— Нет! Нет и нет!!! Сколько я ещё должен терпетьвыходкиэтих большевицких свиней? Они убивают моих людей как мух! Сначала были уничтожены две лучших эскадры пикировщиков, затем Гиммлер, взяты в плен генералы люфтваффе, а теперь штаб самой крупной нашей танковой группировки на Восточном фронте! Почему те то это сделал, до сих пор не уничтожены?
— Они выходят из любого окружения как призраки. Как будто могут исчезать и появляться, где и когда хотят.
Дальнейшая реакция Гитлера была неожиданной, и это поведение очень сильно поразило главнокомандующего сухопутнми силами вермахта — Гитлер чуть согнулся над столом, на мгновение замер, а потом попросил:
— Очень хочется кофе… Занятная деталь — мой пес Блонди тоже вегетарианец, я наблюдаю за ним довольно долго. Видимо, это разумно, раз животные своим инстинктом дошли до этого.
Когда подали кофе, Гитлер отпил маленький глоток и чуть улыбнулся:
— Вам нравится кофе?
— Кофе прекрасен, — ответил Браухич.
Гитлер долго смотрел в коричневую гущу, оставшуюся на дне чашки, вздохнул, плечи его опустились, кожу возле виска свело тиком. Он притронулся к виску указательным пальцем, испуганно отдернул руку, и быстро посмотрел на Браухича — понял ли тот его испуг, снова вздохнул, потом вымученно улыбнулся и сказал:
— Пусть подберут какой-нибудь хороший фильм. Очень хочется посмотреть хороший веселый фильм.
Он поднялся, и у его собеседника сжалось сердце. Гитлер был сгорбленный, нога волочилась, правая рука тряслась, а на лице замерла виноватая, добрая улыбка.
— Итак, фильм…
* * *
Мы отошли от места разгрома немецкого штаба на расстояние около двадцати километров и в восемь вечера встали на привал сразу по нескольким причинам. Хоть эти места и были разведаны заранее, но как гласит народная мудрость — береженного бог бережет. Да… Не даром все последнее время моя разведка рыскала в направлении фронта, намечая маршрут следования, места остановок, а заодно и места удобные для засад.
Заодно на специальной карте отмечали, где и чем на маршруте можно поживится, моя жаба раздулась до гигантских размеров, вокруг было столько всего вкусного, что аж дух захватывало, вот только птица обломинго довольно часто пролетела рядом. На все это добро нужны были в первую очередь люди, а вот с ними былнапряг. А еще нужно было топливо, запчасти и только в потом боеприпасы, хотя многое из последнего можно было найти или у немцев отобрать. Сколько мы смогли — нашли. Ощутимое количество водителей смогли наскоро подготовить за неделю непрерывной учебы в учебной автороте, напрочь убив два десятка полуторок. Перед уходом с них сняли всё более менее ценное и бросили в лесу на месте нашего последнео лагеря, перед нападением на немецкий штаб. Эти молодые водители с горем пополам могли управлять машиной, но если по уму, им ещё надо было учиться и учиться.
Разместились на привал мы по всем правилам, каждое подразделение отдельно с выставлением часовых и отправкой подвижных дозоров на километр от места стоянкики.
Одной из причин того, что бригада стала на привал, было то что отряд пополнился на более чем тысячу человек людьми майора Климовского, которые в отличии от нас были чистой пехотой. Конечно, какое-то число его людей мы смогли посадить на машины, но это были в основном раненные и ослабевшие. Поэтому пришлось эти два батальона дополнить нашим дивизионом на конной тяге, и почти сотней конных разведчиков, плюс обязательная связь. Для них был разработан отдельный маршрут движения,
