ВоенТур 2 (СИ) - Александр Айзенберг
Тут мне можно сказать повезло, крупно повезло, конечно чисто по человечески мне было искренне жаль этого здорового, косая сажень в плечах бойца. Он оказался именно из этой самой деревни и в армию его призвали всего три недели назад. Оказавшись в передовом отряде, он с ужасом нашел свою убитую молодую жену перед амбаром. Когда привели пленных эсесовцев, то он чуть не убил их на месте, и вот теперь он делал эту грязную, но нужную работу.
Он был одним из тех кто опускал пленных на колья, а сейчас, после моих инструкций с мясницким тесаком, которым он раньше у себя дома рубил туши и который взял в своем собственном доме, подходил к Майселю. Тот, не смотря на влитые ему пол литра шнапса, испуганно пятился от него. Пара других ребят подхватила его, с него мигом срезали штаны и исподнее, затем перетянули веревками ноги и руки возле тела и положили на колоду для рубки дров. Раздался звук удара и правая рука эсесовца отлетела в сторону, обрубок тут же прижгли и повторили процедуру уже с левой рукой, а затем и с ногами. С обрубка тела, солдат уже ножом откочерижил член с мошонкой и уши, а затем выжег глаза.
От классической японской казни эта отличилась только тем, что эсесовцу оставили нос, язык и не стали прокалывать барабанные перепонки в ушах. Его положили на землю, а рядом аккуратно приложили все отрезанное и отрубленное, а также кусок дощатого забора с надписью на немецком — так будет со всеми карателями, кто будет истязать пленных, глумиться и убивать мирных жителей.
Шедшие через деревню бойцы видели и погибших жителей и расправу над их палачами и командиры сознавали, что после перенесенного плена и вида сожженных деревень, расстрелянных на дорогах санитарных колонн и мирных беженцев, пощады врагу не будет. Они и сами больше не будут сдаваться, но и немцев брать в плен не станут.
Уже отходя, я услышал произнесенное кем то из командиров — ну точно Малюта Скуратов, странно что он в армии, а не в НКВД. И это от местных, а от наших я слышал — Дракула. Пускай интеллигенты и либералы обзывают меня кровавым палачом и маньяком, Малютой Скуратовым и Дракулой, я твердо знал одно — террор можно победить только еще большим террором.
Глава 14
Час назад, основную часть отряда догнала группа выделенная для налета на райцентр, в котором проживала та иуда, которая сдала немцам наших раненных и сельчан, которые их приняли к себе. Командир этого отряда — комбат десантников, провел операцию блестяще. Воспользовавшись тем, что у него вся техника трофейная, он без боя, частью сил оцепил местечко. Ему удалось заморочить голову местному военному коменданту и построить на площади обе роты и всех пособников, затем погрузить в машины и привести в соженную деревню. Там, прямо у еще не остывших пепелищах всех просто расстрелял, а с той самой иудой поступил так же как с командиром эсесовцев. Так что результатом нашей акции возмездия я был доволен.
Задержка в сожженой деревне выбила нас из графика, так что пришлось корректировать наши планы. Если первоначально, планировался штурм и захват штаба 4-й танковой армии, то теперь хотел поступить иначе.
Разгромить крупный немецкий штаб и даже взять в плен кого-то из высокопоставленных офицеров это конечно, как говорят в нашем времени, классный рекламный ход и неплохие бонусы, но… сам факт пленения офицеров штаба, напару с его уничтожением автоматом отменит все подготовленные и разработанные планы! Плюс то, что для осуществления такой операции требуется затратить много времени и сил, а это мы себе сейчас позволить не можем.
Именно поэтому мной предполагается просто снести этот штаб, используя все мои орудия и минометы, включая танковые. Тяжелой артиллерией с расстояния в пять-восемь километров, когда эллипс рассеивания невелик и попасть можно в отдельно стоящее строение или капонир. Тогда и приближаться на первом этапе никому кроме разведки и корректировщиков нет необходимости — достаточно арткорректировщиков. Плюс у нас есть трофейный «Шторьх» с которого проведем качественную аэрофотовидеосъемку! Вот с нее и начнем… С тем количеством тяжелых стволов, там все выворотит крупнокалиберными чемоданами до самых глубоких подвалов и превратит в лунный ландшафт за четверть часа. А потом тотальная зачистка.
Согласно знаниям полученным в академии, штаб такого уровня должен быть не ближе суточного перехода от фронта, а это значит, не ближе сорока пяти-пятидесяти километров.
Охрану осуществляет скорее всего пехотный батальон усиленный не более чем дивизионом артиллерии из своей же дивизии, плюс рота средних танков — армия, то танковая… А при армии у немцев всегда крупный штаб люфтваффе, значит будет и зенитное прикрытие, скорее всего по дивизиону «ахт-ахтов» и «эрликонов». Да на ближайшем аэродроме забазируют эскадрилию истребителей… Так что есть над чем подумать.
Сам штаб будет расположен скорее всего в школе или местном доме культуры. Кроме того, первую линию охраны скорее всего несут секреты и подвижные егерские группы.
* * *
— Ваня, почему разведгруппы молчат? — обратился я к Якубовскому.
— Рискованно выходить в эфир — моментом пеленгуют и наводят свои ягдкоманды. Уже две группы чуть не потеряли, чудом ушли… правда с потерями.
— Что предлагаешь?
— Маркони уже определил откуда поступают команды немецким егерям, думаю уничтожить артиллерией.
— Нельзя, они сразу поймут что рядом находится крупная наша часть. Сложат два и два, и придут к выводу что это мы… Тут надо тоньше сработать…
— Втихую вырезать их группы?
— Ну просидят немцы пару-тройку часов на попе ровно, а дальше?
Тут к нам подошел наш радиобог и радиохулиган Маркони.
— Что нового?
— Особо ничего, я к вам с предложением…
— Каким?
— Конструктивным. Сейчас погодка подходящая для одного дела. Предлагаю под видом атмосферных помех заглушить часть передатчиков немецкого штаба, в первую очередь двух, через которые идет управление ядкомандами.
— Золотой ты мой!!! — Не сдержал своих чувств будущий маршал и обнял нашего Маркони.
Зная нашего радиоспеца не первый год, понимал что это не все, и оказался прав…
— Под эту сурдинку можно втихую вырезать егерей, желательно целыми брать их станции. Подчерк какждого радиста установлен, как и позывные с паролями, так что можно начинать радиоигру. После того конечно, как прекратяться атмосферные помехи…
— Тогда за дело! Как назовем радиоигру?
— «Березина».
* * *
Только благодаря идее Маркони, нашим разведчикам удалось вскрыть очень многое. Судя по всему штаб тут обосновался минимум три-четыре дня назад. Немцы заняли под него дом отдыха в бывшем монастыре, расположенном на красивейшем берегу лесного озера.
Сам штаб и довольно протяженный периметр охранялся солдатами вермахта, числом не менее батальона и ротой десантников люфтваффе, которых снова выдали каски и камуфлированные куртки. Сюда часто подъезжали легковые машины, почти всегда сопровождаемые автоматчиками на бронетранспортерах. Отовсюду тянулись подвешенные на временных мачтах телефонные провода. Неподалеку от штаба в нескольких подсобных помещениях размещалась караульная рота.
На западной стороне периметра, у самой дороги, находится склад ГСМ, обнесенный вкруг высокой сетью колючей проволоки. Так же по всему периметру стоят в добротных капонирах «ахт-ахты» и «эрликоны». Их позиции расположен так, что опустив стволы они могут отражать нападение сухопутнх сил. Кроме них присутствовала рядом с дежурной сменой караула рота «четверок», которая в любой момент може прийти на помощь. Несколько часов наблюдения за ними выявили, что в машинах часто не оставалось ни одного человека, а к вечеру, скорее всего, выставив возле танков караул, экипажи, захлопнув люки, уйдут спать в более удобное место. Возле многих домов стояли автомашины укрытые от наблюдения с воздуха.
Часа через два пришло новое сообщение от одной из групп. Она сообщала, что всего пять минут назад внутрь периметра охраны штаба вошло двенадцатьполугусеннечных тягачей с легкими гаубицами на прицепе и четырнадцать больших автомашин. Кузова всех машин были нагружены ящиками со снарядами. Колонна остановилась рядом с танковой ротой, у караулки. Вся техника и пушки после остановкибыли укрыты брезентами и другими маскировочными средствами, и гитлеровцы, выставив часовых, расположились в палатках, разбитых в яблочном саду бывшего
