Анна Калинкина - Станция-призрак
и всем недовольным!
Вечером Нюта еще долго не могла уснуть. Из-за нехватки ме-
ста или стараниями Лолы ее устроили в общей палатке, где жи-
ли еще четыре женщины. Ворочаясь без сна, девушка досадова-
ла на Кирилла, который, оказывается, так падок на восхищен-
ные взгляды. Конечно, отрадно осознавать, что ее парень... ну,
пусть не парень, а спутник пользуется вниманием противопо-
ложного пола, только Нюту это почему-то не радовало. Не то
чтобы она сильно ревновала, просто чувствовала, что это может
стать источником проблем. Хотя, наверное, и немного ревнова-
ла тоже...
* * *
На следующий день Нюта вышла на работу в швейный цех.
Странное это было место. Десятки женщин в подземелье склони-
лись над швейными машинками, прострачивая жесткую свиную
кожу. Пахло потом, плохо выделанными шкурами и чем-то кис-
лым, от монотонной работы быстро затекали плечи и руки, а день
все тянулся и тянулся. Некоторым работницам становилось жар-
ко, и они сбрасывали верхнюю одежду, оставались в одних дра-
ных майках. Правда, когда Нюта тоже хотела снять свою куртку,
соседка шепотом велела ей не дурить: на самом деле здесь холод-
но, так недолго и простудиться. Хотя, продолжала она, некоторые
нарочно стараются простудиться — пока болеешь, и работать ни-
кто не заставит, и аппетита особого нет. Другое дело, что иногда
те, кто заболел и лег, особенно женщины в возрасте, уже не хотят
подниматься и возвращаться к унылому существованию. Так и
лежат, отвернувшись лицом к стене и отказываясь от еды, пока не
умрут. Соседка скорбно покачала головой — на ее глазах такое
уже случалось не раз.
Горячих обедов тут не предусматривалось, но два раза за сме-
ну устраивались короткие перерывы, чтобы работницы могли пе-
рекусить. В это время между раздраженными женщинами иногда
вспыхивали яростные перебранки по совершенно пустяковым
поводам. Однажды раздался крик боли — одна из женщин ни с
того ни с сего до крови укусила товарку. Помахивая дубинкой, к
ним тут же направился охранник, а Нюта испуганно втянула го-
лову в плечи и постаралась отключиться от всего, кроме работы.
В результате, к концу смены она и сама была готова кого-нибудь
укусить.
Когда девушка увидела вечером Кирилла, тот был на удивле-
ние бодр, как будто весь день отдыхал. Нюта спросила, чем он за-
нимался, и парень небрежно махнул рукой — для начала его по-
просили разобрать какие-то бумаги. Здешние подземелья еще не
были до конца изучены, а тут сталкеры принесли какие-то черте-
жи, и руководство думает, что это планы подземных коммуника-
ций. Нюта решила, что у Лолы, наверное, хорошие связи, поэто-
му она устроила приглянувшегося ей новичка на такую непыль-
ную работу. Впрочем, Нюте всегда казалось, что мужчинам в ме-
тро приходится не в пример легче, чем женщинам. Да, они чаще
гибнут на поверхности или в туннелях, но вот, к примеру, стоять
в дозоре — не такая уж тяжелая работа. Ведь по-настоящему это
опасно лишь там, где живут монстры, или во время военных
столкновений между станциями. А так дозорные большую часть
времени сидели, покуривая и травя байки, да проверяли доку-
менты у приходящих, которых обычно было не так уж много. Же-
ны давали им с собой еду или приходили их кормить, да и неже-
натые были уверены, что свою миску горячей пищи из общего
котла уж всяко получат. Получалось, что мужчин надо окружать
заботой за то, что их могут убить. Как будто женщины не гибли в
метро сплошь и рядом, не умирали от болезней, вызванных про-
мозглой сыростью, тяжелой работой или неудачной беременнос-
тью! А воевать они, в случае чего, могли и наравне с мужчинами:
много ли надо ума, чтобы на курок нажимать?
Говорили, правда, что на Ганзе женщинам живется совсем не-
плохо. Другое дело, что богатая Кольцевая почти не принимала
мигрантов. Еще у анархистов Нюта наслушалась разных баек:
про какие-то чисто женские разбойничьи шайки, якобы орудо-
вавшие в туннелях возле Китай-города, и про некую отдаленную
станцию, где вообще женщины занимают все ключевые посты и
прекрасно с этим справляются. Даже какое-то слово для обозна-
чения такой женской власти было специальное, Стас говорил,
что оно с древних времен сохранилось. Вот только станцию каж-
дый раз называли разную — наверное, это просто такая легенда
была. Да, еще, по слухам, где-то в Подмосковье (то есть рядом с
городом), чуть ли не на поверхности живет племя амазонок, так
там мужиков вообще нет ни одного! Правда, судя по всему, не от
хорошей жизни, а просто все они перемерли от какой-то загадоч-
ной болезни.
Сама Нюта вовсе не горела желанием водить в бой отряды или
управлять станцией, но, чем гнуть спину в швейном цеху, по две-
надцать часов без горячего, она предпочла бы стоять в дозоре или
тоже разбирать бумаги, о чем и сообщила Кириллу. Парень с важ-
ным видом ответил, что для нее такой работы пока не предвидит-
ся. Конечно, он поговорит с Лолой, но ничего не обещает. Да и по-
том, Нютиного образования для бумажной работы явно маловато.
Лола, легка на помине, вскоре появилась, неся очередные
вкусности, и с умилением смотрела, как Кирилл их уничтожает.
Впрочем, Нюту женщина тоже угостила, но та чувствовала себя
совершенно разбитой и вскоре ушла в палатку, где готовились ко
сну остальные работницы.
На сон грядущий они обожали рассказывать всякие страшил-
ки. Вот, например, где-то поблизости туннель проходил прямо
через старое кладбище, и, говорят, в отделке станции даже ис-
пользовали мрамор с надгробий, а это очень нехорошо. Теперь
покойники могут прийти и потребовать свое обратно. Правда, ни-
кто не мог сказать точно, здесь ли приспособили мрамор с погос-
та или, например, где-то на центральных станциях, но все сходи-
лись в том, что кладбище точно было совсем недалеко, кости
мертвых потревожили, значит, теперь жди беды. Никого не вол-
новало, что станция строилась около ста лет назад: то ли на такие
случаи срок давности не распространялся, то ли пресловутые по-
койники были очень уж мстительными и вредными.
— А вот еще случай был, — многозначительно заговорила одна
из женщин. — Решили на одной станции устроить кладбище по-
дальше. Как раз накануне у них большой бой случился, погибших
набралось чуть не два десятка, надо скорее хоронить, пока пах-
нуть не начали. И вот пошли они по туннелю в одно подземелье
небольшое, да там трупы и замуровали.
Все слушали, затаив дыхание, хотя Нюта была уверена, что
рассказывают специально для нее, а остальные уже не по одному
разу слышали эту историю.
— И вот через неделю хватились вдруг одного солдатика, кото-
рого давно никто не видел. Стали вспоминать, и вышло, что в по-
следний раз он аккурат на похоронах мелькал. А на той станции
как раз бабка-колдунья жила...
— Настоящая? — не поверила Нюта.
— Нет, игрушечная! — фыркнула тетка. — Конечно настоящая.
Ей уж под сто лет было, она и Катастрофу предсказала, и вообще
много чего могла. Ну, пошли к ней, она что-то пошептала, а потом
и говорит: «Живой был положен с мертвыми». Тут-то люди и
смекнули, что к чему, и побежали к тому склепу, да уж поздно.
Видно, когда трупы складывали, солдатик тот сомлел, вот его
вместе с ними впопыхах и замуровали...
Немного помолчали, а потом Нюта, набравшись храбрости,
спросила:
— А вы ничего не знаете про такую... Алику-заступницу?
— Кто ж не слышал про Алику? — отозвалась другая женщина,
помоложе. Нюта смущенно созналась, что ей в самом деле неиз-
вестно ничего, кроме имени.
— Откуда ж ты такая взялась? — изумилась женщина. — Ну
ладно, слушай. На одной станции, никто не помнит, на какой, но
может, даже на Полежаевской, жили люди. И что-то у них там
случилось с водой, а может, радиация была выше нормы, но толь-
ко стали иногда у тамошних женщин рождаться красивые детки-
ангелочки с голубыми глазками. А потом смотрят люди — детки
эти только лет до трех нормальными остаются, а потом потихонь-
ку превращаются в дебилов и к пяти уже лежат пластом и под се-
бя ходят, а потом умирают. И главное — только голубоглазые, а
если глаза какого другого цвета, то живут себе и живут, как обыч-
ные люди. И когда комендант это заметил, отдал он тайный при-
