Елена Старкова - Поцелуй Морты
– Ты нашла очередного донора? – с трудом пересилив себя, обратился к Норе Нугзар.
– Нашла… – ответила она, выкладывая на стол очередную карту из колоды.
– И как это произойдет?
– Он полезет в петлю. Ну надо же! Третий раз пасьянс не сходится. Никогда у меня такого не было.
Нугзар помолчал, несколько раз затянулся душистым дымом и внимательно посмотрел на Нору.
– Я чувствую напряжение злой воли! – Нугзар поднялся с кресла и подошел к окну. – Тебе не кажется, что за нами наблюдают?
Распахнув створку, он впустил в квартиру уличный шум и свежий ветерок. Нора с досадой дернула плечами: ей больше нравилась тишина. Она сгребла карты двумя руками, перетасовала колоду и сказала недовольным голосом:
– Похоже, что наблюдают. Я думаю, это связано с Альтернатором… Может быть, попробуешь с ним договориться?
– Хорошо, я назначу ему свидание. Где-нибудь повыше…
– Хоть на небесах… – Нора явно была не в духе.
Нугзар против воли засмеялся и выколотил свою трубку прямо в цветочный горшок. Назло Норе.
Михаил уже отвык от общества приличных людей и все время боялся сказать или сделать какую-нибудь несуразность. Ладони потели от сдерживаемого напряжения, но держался он молодцом. Боссу Михаил понравился сразу, и, поковыряв для приличия некоторые профессиональные тонкости, он остался доволен новым сотрудником.
Домой Миша пришел с двумя бутылками шампанского, веселый и довольный. Люда встретила его отменным пирогом с мясом и хорошим настроением. Посыпались проникновенные тосты за понятные им одним вехи. Такое довольство и умиротворение царило в эти минуты за кухонным столом, если бы они только могли предположить, что это их последний хороший день!
Михаил работал на новом месте уже две недели, получил аванс – долгожданные деньги – и, окрыленный, помчался домой. Такси он не взял, хотя опасался за крупную сумму, а поехал на метро из экономии. Пока дошел до дома, изрядно промок, потому что забыл взять зонтик. Его не очень волновала мокрая шевелюра и холодные капли, попадавшие за воротник, не замочило бы деньги!
Наспех клюнув жену в щеку, он первым делом достал пачку из внутреннего кармана. Нет, не промокли. Очень хорошо!
– Ну как у тебя дела на работе? – спросила Люда.
– Все нормально, вот аванс дали за полмесяца, – его глаза горели от сдерживаемых эмоций, – и то, что раньше Толик давал, возвращать не надо! Представляешь, какая удача!
– Здорово. Нам сейчас денежки очень бы пригодились. – Люда мечтательно возвела глаза к потолку и принялась перечислять то, что им надо бы срочно приобрести.
Взгляд Михаила неожиданно стал подозрительным, колючим и очень злым. Он смотрел на жену так, как будто первый раз в жизни видел. Вот так мотовка! Если купить только половину того, что она тут перечислила, надо работать полгода. Смотри-ка, разошлась, прямо не догнать! Ей нужно немедленно и твердо дать понять, кто в доме хозяин, иначе со своими запросами она его просто по миру пустит…
– Ладно, ладно, мечтать не вредно, – довольно грубо прервал он Люду, – скажи-ка лучше, что из продуктов ты завтра планируешь покупать, я оставлю денег.
Люда растерялась. Деньги? Деньги всегда лежали в баре, в пустой коробке из-под кубинских сигар, а теперь он оставит денег. Как это понимать?
– Нам нужно купить овощи, морковь, картошку, лук, капусту, – перечисляла она, – что-то мясное, чтобы приготовить. Или лучше курочку? Как ты думаешь? Еще сметану, масло, ну и так далее, сразу и не скажешь! – Люда и сама не поняла, что стала говорить с ним в униженном, просительным тоне.
– Определись, пожалуйста, иначе много денег потратишь зря, – грубо сказал он.
Да, Михаил был очень недоволен. Сейчас перед ним открылась истина, что все их материальные беды были связаны только с неумением разгильдяйки-жены вести хозяйство. Мотовка и неумеха!
Он поужинал в отвратительном настроении. Было от чего негодовать! Люда вылила в раковину почти полный чайник остывшего чая, чтобы заварить свежий, набухала ему в суп две ложки сметаны, хотя можно было свободно обойтись одной. Она даже не соображала, что таким образом из дома утекают Деньги!
Случилась и еще одна неприятность. Когда Михаил расположился на диване посмотреть после ужина новости по телевизору, рядом плюхнулась Люда, и ножка дивана подломилась. Сломалась сама и сломала раму, на которой крепилась. Даже при беглом осмотре было ясно, что диван приказал долго жить. А Люда совсем и не расстроилась!
– Ну и хорошо, что этот монстр развалился! – легкомысленно заявила она. – Теперь у нас будет новый диван. Купим красивый, прочный.
– Купим, – ехидно согласился Михаил, – только новых ботинок теперь не жди. Это просто невозможно, такие траты!
– Миша, но ведь на все хватает, что ты переживаешь? – попыталась успокоить его жена.
– Я вижу, что ты совсем не переживаешь. – Ему безумно хотелось ударить ее, такую тупую и жалкую.
Люда теперь ждала мужа с работы не с радостью, как прежде, а с большим напряжением и неохотой. Она старалась не потратить ни одной лишней копейки, и Миша был очень рад, когда она подавала на ужин вегетарианский супчик и макароны с кетчупом без масла.
Питались они теперь, пожалуй, даже хуже, чем во времена тотального безденежья, потому что тогда Михаил правдами и неправдами ухитрялся принести домой то шоколадку, то немножко хорошей колбасы, чтобы порадовать любимую жену. Теперь же это было внесено в разряд непозволительных трат.
Звонок Нугзара и предложение срочно встретиться выбили Диму из колеи. Он посмотрел на часы – десять вечера. Конечно, выяснить номер его мобильного в деканате литфака МГУ не составляло труда, но все равно он удивлялся инициативе странного преподавателя. Тем более что тот назначил такое место встречи, что впору было усомниться в его психической нормальности. К тому же Нугзар потребовал, чтобы Дима никому не говорил о необычном рандеву.
Поэтому Дима не сказал Кате ни слова: воспользовался моментом, когда та ушла в ванну ополоснуться перед сном. Майор уже спал и десятый сон видел, а Наталья что-то готовила на кухне. Когда он надевал ботинки в прихожей, из своей комнаты вышла Саша с черным плюшевым щенком в руках. Она смотрела на Диму с обычным своим выражением лица: мрачной сосредоточенностью, свойственной обычно немым. Но ему стало понятно, что ее интересует.
– Я скоро приду, – сказал он девочке, накинул новую джинсовую куртку и вышел из ставшей родной квартиры в Гольянове…
На крыше главного здания МГУ – прямо под огромным циферблатом башенных часов – Дима оказался раньше Нугзара и только здесь вспомнил о своем обещании отцу не оставаться наедине с этим человеком. Дима понял, что свалял дурака, никого не предупредив, куда идет. Еще не поздно было вернуться тем же путем, каким пришел сюда: по запасной лестнице, которой пользуется часовщик для ухода за механизмом курантов. Но вместо этого Дима подошел к самому краю крыши и невольно залюбовался потрясающей воображение панорамой Москвы.
Ночной город выглядел, как горячие угли гигантского костра, раскинувшегося на территории в тысячу квадратных километров. В небе, как прибитая, висела полная луна, похожая на старинный серебряный рубль. На небе ни облака, одни звезды помигивают, там, где им позволяет яркий лунный свет, мириадами сигнальных огоньков. Высота кружила голову. У Димы появилось ощущение легкости, он раскинул руки, как крылья, ловя свежий ветер, свободно гулявший на этой высоте. Он впал в состояние, близкое к эйфории, поэтому раздавшийся за спиной голос застал его врасплох:
– Здравствуй, Альтернатор! Я вижу, ты совсем не боишься летать…
Дима обернулся и увидел перед собой Нугзара в черном спортивном костюме и того же цвета кроссовках с серебристыми полосками в виде зигзагов молний. Такие же полоски украшали его черную бейсболку с длинным козырьком. Он был похож на любителя джоггинга,[4] выбравшегося на очередную вечернюю пробежку, хотя было уже поздновато для физических нагрузок: часы на башне МГУ у них над головой показывали полночь.
– А я должен бояться? – поинтересовался Дима, становясь лицом к преподавателю.
– Не будем ссориться по пустякам, – примирительно сказал Нугзар, жестом гида обводя рукой панораму города. – Ты только посмотри, какая красота!
– Зачем звали? – Диме не хотелось быть грубым, но это получилось само собой.
– Ну не Москвой же любоваться. Смотри, сколько домов, десятки тысяч светящихся окон, а за каждым из них – люди. Много миллионов людей и столько же миллионов судеб. Море зла и преступлений. Ты согласен со мной?
– И океан добра и любви! – вызывающим тоном заметил Дима.
– Чушь! – рассмеялся Нугзар и подмигнул Диме, как сообщнику: мол, знаю я, почему ты со мной споришь. – Сладкая сказочка, которую сочинили попы в расчете на слабаков и недоумков! Миром правят алчность, похоть и страх. А еще – жажда удовольствий. Люди предсказуемы – все, все до одного, все! Даже самые лучшие из них… Но ты не такой…
