Ночная вахта - Юрий Павлович Валин
— Приплыли, мляенаё? — Сан всматривался в берег.
Вторая галета, намазанная жиром от солонины, временно прояснила разум гребца.
— Да, мы уже рядом. Но что-то не так с дозорным постом.
Гребец в тоске почесался о леер и прошептал:
— Чую, нет побратимов. Увели полк, наверное, млхуего. Может, обратно отмутируют, млих, а? Мама-кинга же должна приказ издать, еесучежэ. Ох, свербит невозможно.
Чесать ему хвост я и не подумал — там у него шаровары от сукровицы аж хрустели.
Сан смаковал остатки кофе, временами отрываясь от кружки и пытаясь объяснить, что в его стране раньше были великолепные кофейные плантации, но коварный гибрид-враг… В общем как обычно: предали, заморозили, отравили и отняли. Язык его заплетался все непонятнее, и через пару минут несчастный заснул, уткнувшись лбом в крышку кормового люка. Я подождал и осторожно нащупал разъем под оборванной рубахой гребца. Сан застонал, когда я отомкнул хвостовую часть, но не проснулся. Ничего, нельзя же существовать постоянно замкнутым на сугубо внутренний бред? Это не жизнь, как говорится, мляеенах…
Я издалека услышал плеск весел лодки — разведчики возвращались.
— А ялик почти чистый, — взбираясь на катер, отсутствующе отметил Магнус. — Не думал, что отмоете.
Сэлби возмущенно шмыгнул носом, я тоже ждал от лазутчиков несколько иных новостей.
— Пост пустует, — объяснил доктор, передавая на борт винтовку. — Навес часовых разобран и исчез. Дыры от столбов еще заметны, загаженный склон тоже — так что с местом мы не ошиблись.
— Худо-худо, — пробормотал Сэлби.
Это гнусавое «хуфо-хуфо» заставило меня вздрогнуть. А что если… нет, быть такого не может. Гарнизонный лагерь слишком велик и многолюден — Болотам с ним не справиться. По крайней мере, за такой короткий срок.
— Мы прошли чуть дальше по береговой возвышенности, — продолжил Док. — Ни дымов, ни звуков. Тропа тоже пуста. А ведь раньше отсюда можно было разглядеть лагерь и пристань. Возможно, виновата облачная погода…
— Пристань мы бы в любом случае разглядели, — горько напомнил Магнус. — Русло здесь почти прямое, а давешнюю рощу вырубили.
— Может, перенесли, пристань-то? — с надеждой прогнусавил Сэлби. — Ее ж только достраивали…
— Возможно, — Док посмотрел на меня. — Придется предпринять еще одну разведку. За прибрежными холмами начинается долина, спустившись, мы окажемся как на ладони. Сразу подходить катером к пристани… э-э… к месту где была пристань, тоже рискованно. Все это безлюдье выглядит весьма тревожно. Полагаю в сумерках осторожно пройти по берегу. От устья Портового ручья просматривается весь лагерь. Но необходимо помнить, что нас могут подстрелить часовые.
— Фто ферно, то ферно, — согласился знающий бдительность и нервность своих однополчан Сэлби. — Кто пойтет?
— Полагаю, вечером мое зрение придется кстати, — сказал я. — Вы как. Док?
— Несомненно, я отправлюсь с тобой, — заверил доктор. — Уверен, что нам нужно хорошенько отдохнуть и продумать план разведки.
План мы продумали и нарисовали на страничке из дневника Дока. Как ни странно, выяснить, как лучше подкрадываться к лагерю, оказалось не так-то просто: каждый из нас знал только территорию около своего места службы. Сэлби — армейские палатки и два поста, на которых ему доводилось торчать на часах, мы со шкипером — стапель, пристань и хижины, где квартировали экипажи. Чуть больше знал Док, по долгу службы бывавший в штабной части и в тех пещерах, что именовались Заводом. Так или иначе, теперь мы представляли расположение гарнизона и общую схему расставленных часовых. Иное дело, что часовые и дозоры сейчас явно отступили вглубь расположения…
Несомненно, мы врали сами себе. Людям свойственен такой примитивный фокус. Почему-то мы считаем, что не признавая очевидное, оставляем себе шанс на чудо. Я знал, что в лагере мы никого не застанем. Форты и строительство брошены. Я был уверен, что и мои спутники уже поняли это. И все же мы играли свои глуповатые роли…
Мы с Доком подкрепились и, едва начали сгущаться сумерки, отправились на берег. На сушу нас переправил в ялике Магнус, и вскоре мы карабкались по скользкому откосу берега.
— Не знаю, что мы там найдем, но уж перепачкаемся изрядно, — на редкость мрачно предрек доктор.
Он был отягощен солдатской винтовкой и пневмом, мне из оружия доверили лишь топорик. Впрочем, я не видел оснований возражать — вступать в серьезное сражение с кем бы то ни было не имело смысла.
Снова принялся накрапывать дождь, но в разведке это только на руку. Мы осторожно шли вдоль берега, стараясь держаться в сгущающихся тенях. Док шепотом ругался, то и дело оскальзываясь на травянистом склоне, мне было куда легче. Я видел всю долину, западный ветер без злобы кидал в лицо мелкие капли дождя, дразнил запахами мокрых камней и обмякших под тяжелой влагой колючих трав. Я видел низкие заросли кустарника, склоны и вершины далеких западных холмов, небо над которыми еще светлело остатком дня. Хотелось заглянуть за ту холмистую грань, понять, что там дальше… и еще дальше, там, где день еще не оставил землю. Наверное, земли Холмов ничуть не меньше мира Болот. Проклятье, ну как я мог жить без этого любопытства?
Док опустил приклад винтовки на землю и утер мокрое лицо:
— Дай перевести дух, Энди. Похоже, ты окончательно выздоровел — шагаешь как заведенный.
— Видимо, засиделся на борту. Сэр, накиньте капюшон — у вас борода мокнет.
—
