Кристофер Банч - Последний легион
— Даже не думай, — ответил Майлот. — Я должен доказать, что не забыл, откуда я родом. А ты должен доказать, что достоин уважения Иссуса. Сперва рыбачим, а потом возвращаемся на большой праздник.
— А это как же тогда называется? — Ньянгу обвел рукой толпу.
— Так, разминка, — ответил Майлот.
— И что за рыбу будем ловить? Уже темнеет.
— Мы идем на баррако, — сказал Майлот. — Большие отвратительные плотоядные суки. Весят что-то около восьмидесяти килограмм. Мы будем брать их гарпуном.
— Вкусные?
— Лучше не бывает.
— А они о нас какого мнения?
— Такого же.
— Почему бы нам не ловить кого-нибудь помельче и… ну, побезопаснее? — внес предложение Ньянгу.
— Не волнуйся, — сказал Майлот. — С гарпуном буду я.
— А я что буду делать? Держать твою шляпу?
— Не угадал. Ты будешь наживкой.
Майлот не шутил. Ненадежно держась одной рукой за ограждение палубы, другой Ньянгу Иоситаро держал фонарик и светил им за борт, направляя луч света из стороны в сторону. Антигравы медленно несли корабль прямо над спокойными, флюоресцирующими водами. Позади Ньянгу стоял Тон Майлот, держа в руках длинное копье с зазубринами, соединенное веревками с большими поплавками. Управлял кораблем Алей, брат Майлота.
Вместо формы на обоих солдатах были фуфайки и драные шорты.
Вместе с ними на промысел вышли еще двенадцать кораблей. Их огни чертили на воде сверкающие линии. Позади такие же линии вели к огням Иссуса.
— Там есть движение, — объявил Тон. — Покрути еще фонариком, как будто ты — встревоженная птица с лампочкой на хвосте.
— Зачем? — не понял Ньянгу. — Я просто счастлив, что эта рыбина не вылезает из своих глубин.
— Ты что, не будешь ужинать?
— Буду, — сказал Иоситаро. — Съем несколько вкусных, сочных фруктов и буду очень…
Он резко отпрыгнул. Узкое серебряное тело стрелой выскочило из воды прямо на него, сверкнув острыми зубами.
— Черт! — крикнул Ньянгу, и в тот же момент Майлот швырнул гарпун в пасть монстра. Ньянгу пошатнулся и, молотя руками по воздуху в поисках поручней, полетел за борт. Входя в воду, он почувствовал, как сверху на него обрушилось что-то гладкое, холодное и смертоносное. Он инстинктивно ударил тварь ногой. Баррако ответила чувствительным взмахом хвоста и куда-то исчезла. Ньянгу глубоко нырнул, изо всех сил работая ногами. Он почувствовал, что ему не хватает воздуха, и всплыл на поверхность. Корабль поднялся метров на пять в высоту, и в этом пространстве между Ньянгу и машиной в предсмертной судороге билась баррако.
Майлот с братом корчились от смеха, прислонясь к кабине корабля.
— Эй, идиоты, может, вытащите меня? — крикнул Ньянгу. — А то вдруг у этого исчадья ада объявится старший брат?
— Сейчас, сейчас, — отозвался Алей. — А вдруг действительно — брат? Тогда мы тебя оставим там, чтобы он вышел с глубины, не возражаешь? Ты оказался самой лучшей наживкой за всю мою жизнь!
— Сейчас я кого-то убью, — пообещал Ньянгу, усиленно работая ногами, чтобы удержаться на плаву, и стараясь не смотреть в темную пучину внизу. — И мне все равно, кого!
— Вот черт, — сказал Гарвин, глядя на цепочку длинных лимузинов. — Я и не знал, что на этой Камбре водятся такие кучи денег.
— Я тебя уверяю, — откликнулся Эрик. — Шахты — это чистое золото, даже если они добывают не его.
— Вот, кстати, еще о чем мы не говорили, — заметил Гарвин. Прогулочным шагом они направлялись к воротам усадьбы. — Если мы отрезаны от Конфедерации, то кто будет покупать полезные ископаемые? Мне кажется, вся эта роскошь стоит теперь на тонком льду.
— Ну, многое из того, что выкапывается, перерабатывает сама Камбра, — ответил Эрик. — А все, что остается, с удовольствием покупают мусфии и отвозят на свои родные звезды. Им все равно, кто это выкопал — их шахтеры или 'раум. Шахты — надежная вещь. Мы всегда будем богаты.
— Добрый вечер, мистер Пенвит, — сказала женщина в форме секьюрити. Эрик кивнул, и они стали подниматься по широкой лестнице.
— Да, деньги у Бампуров нешуточные, — признал Гарвин. — Никаких тебе роботов-охранников. И как приятно находиться в компании того, кого охрана хорошо знает!
— Что? Автоматы? — Эрик изобразил ужас. — Зачем, если можно нанять лакея из низших классов или из 'раум? Если мы, породистая элита, будем использовать роботов, то кто же будет воровать у нас мелкие вещички и шантажировать нас, застав в постели с кем-то, с кем мы не должны были там находиться?
— Полегче, страйкер, — сказал Гарвин. — Ты говоришь, как революционер.
Они шли по длинной галерее, ведущей в главное здание дворца Бампуров. Сперва Гарвину казалось, что он идет под открытым небом, а колонны по сторонам — декоративные. Но потом он понял, что они поддерживают огромный купол, который выглядел изнутри, как ночное небо.
— Умная вещь, — сказал Эрик. — Днем смотрится как дневное небо, ночью — ты сам видишь.
— Для чего им понадобилась эта заморочка?
— Наверное, не любят дождя, — предположил Эрик. — А потом рантье, самые богатые, совсем не похожи на нас с тобой. Запомни.
— Я думал, ты богатый.
— Не до такой степени.
— Ну и чем они от нас отличаются? — спросил Гарвин. — Мне не случалось плотно пообщаться с богатейшими из богатых.
Эрик приблизился и шепнул ему на ухо:
— Они находят абсолютно идиотские способы потратить свои деньги.
Дорожка между колоннами полого спускалась к озеру, в центре которого, на острове, и располагался дворец. К нему по воде вел крытый понтонный мост. Навстречу им по мосту на четвереньках полз какой-то человек.
— Я рыба, — объяснил он. — Иду про… ик!.. против течения. Метать… ик!.. икру.
— Может быть, следовало прийти все-таки пораньше? — сказал Гарвин.
— Не-а, — ответил Эрик. — Если бы мы опоздали, то старина Ренсслер уже лежал бы без движения.
— Понятно. Славно тут все устроено, — указал на понтоны Гарвин.
— Когда Бампуры ищут уединения, они сворачивают эту ковровую дорожку, и если ты хочешь постучать в дверь, то должен принести с собой лодку.
— Умно сделано, по-моему.
— И по-моему, тоже. Ага! — воскликнул Эрик. — Я знал, что Язифь плохого не посоветует. Слышишь? Оркестранты уже пьяные. Значит, сейчас вечеринка начнет набирать обороты.
Гарвин прислушался, кивнул.
— Да, среди них нет ни одного безобразно трезвого.
Они вошли в главный зал дворца. Это было огромное, открытое на все стороны помещение под куполом, уходящим на двадцать метров в высоту. Большие защитные шторы на случай плохой погоды сейчас были подняты. С другими частями дворца зал соединяли разбегающиеся коридоры.
Вечеринка представляла собой водоворот людей, кто-то танцевал, кто-то пил, кто-то делал и то и другое одновременно и кто во что горазд. Один человек смотрел по холо балет и горько рыдал. Другой припал к бронзовой, в человеческий рост, статуе русалки и рассказывал сочувствующей слушательнице историю своей жизни.
Гарвин старался выглядеть космополитом, но это было трудно. По периметру зала располагалось три бара по четыре бармена в каждом. Бармены были людьми. Еще экзотичнее смотрелись слуги, тоже не роботы. Двадцать человек в одежде белого цвета. У Бампуров было очень много денег.
Гарвин с вожделением подумал, нет ли какого-нибудь способа прибрать к рукам часть этого богатства, но, увидев, как к Эрику подскочила миниатюрная девушка с темными глазами, тут же забыл об этом. Язифь Миллазин была в невероятном наряде. Черное облегающее платье с длинным несимметричным подолом самым бесстыдным образом не предусматривало боковых частей. Передняя и задняя его части были скреплены пятисантиметровыми серебряными застежками от бедер до подмышек, явно демонстрируя отсутствие нижнего белья.
— Ты обо мне не забыл!
Эрик поцеловал ее:
— Как я мог? Как ты и сказала, я только что пришел. Пропустил что-нибудь интересное?
— Две с половиной драки, двоих швырнули в озеро поплавать, одно предложение руки и сердца, три расстроенные помолвки. То есть пока мы не слишком много успели.
— Что нам сделать, чтобы оживить вечеринку? — спросил Эрик. — Кстати, это Гарвин Янсма, мы с ним вместе защищаем свободу. Язифь Миллазин.
Язифь оценивающе посмотрела на высокого блондина:
— Ты один?
— Если не считать вот этого зануду, — Гарвин указал на Эрика. — Все время пытается воспитывать.
— Эрик, считай, что мой вечер ты уже оживил, — сказала Язифь своим гортанным шепотком. Она взяла Гарвина под руку: — Ты танцуешь?
— Как ангел, — заверил ее Гарвин.
— Что такое ангел?
Гарвин злодейски усмехнулся.
— Похоже, мы подойдем друг другу. — Он отвесил поклон Эрику: — Спасибо, что представил меня, дружище. Надеюсь, будем тут сталкиваться.
