Эпоха Опустошителя. Том VI - Вел Павлов
Первичное состояние Жажды Неистовства…
В гостиной внезапно образовалась гробовая тишина. Взгляд дочери Данакта вдруг рассвирепел, и под контролем техники и скверного нрава я тотчас выступил вперед и практически лицом к лицу оказался перед Гаероном.
— Если я услышу еще хоть одно вероломное слово в сторону наставника и свой клинок деспота я затолкаю тебе в говорливую глотку прямо здесь и сейчас! Хочешь?
— Это вызов? — осклабился надменно аристократ. — Выродок Изувера хочет бросить вызов наследнику великого дома Урелей? Ты так желаешь…
Впрочем, довести речь до конца тот попросту не успел, потому как миг погодя до ушей присутсвующим донесся тихий баритон, а следом за голосом в дверном проёме появился силуэт главы дома Хаззак, на который все разом уставились с шоком и неверием. Но с каким-то потрясением на мужчину смотрел именно кудрявый:
— Давно я не слышал столь оскорбительных слов, Гаерон. Очень давно. Даже твой отец не смел разбрасываться такими изречениями. Выродок Изувера может сам решать кому хочет бросать вызов, но позволь своему наставнику, Ранкар, самому заступиться за его честь и достоинство, — с тёплой улыбкой молвил слегка бледный Дэймон, неуловимо мне подмигнув. — Надеюсь, ты не против этого?..
Глава 10
Одиночка…
— Вовсе нет, наставник. Это ваше право, — радушно отозвался я, глядя тому в глаза. — Рад, что вы вернулись так вовремя.
Практически следом за Дэймоном в гостиную прошествовала Имания и как ни в чем не бывало присела на свободное место рядом с племянницей. Впрочем, и остальным Хаззакам необходимо отдать должное. Они хоть и находились в какой-то ошеломляющей прострации, но болтать лишнего не стали. Лишь с неверием смотрели в сторону отца.
— Дядя Хаззак, я так рада вас видеть, — с какой-то нарастающей радостью и восторженным удивлением изрекла Кайса, а следом быстро двинувшись к мужчине навстречу, с беззаботным видом клюнула того в щеку и переняла игру всех собравшихся. — Вы действительно вернулись как нельзя из своего странствия, потому как поползли мерзкие слухи.
— Да, юная госпожа, — хмыкнул невозмутимо Дэймон, взглянув на бледнеющего кудрявого. — Я уже заметил.
— Глава Хаззак… Я… я… я… не хотел, — с заметной паникой проблеял Гаерон, начиная запинаться, но в ответ деспот лишь холодно усмехнулся.
— Да, я уже понял, что ты не хотел меня оскорбить, но… оскорбил! А ведь такого даже твой отец не смел себе позволить, — говорил мужчина тихо, но его неторопливые шаги напоминали поступь самой смерти. — Ты оскорбил не только меня, но и посмел оскорбить мою семью. Твоя свита оскорбила и перешла грань дозволенного. Будь я на месте своего воспитанника, поступил бы аналогичным образом… Знаешь, Гаерон, — чуть тише молвил Хаззак и поравнявшись со мной, тот внезапно остановился и тоже встал прямо напротив наследника дома Урелей. — Мне всё чаще на пути стала попадаться чересчур дерзкая молодежь. Вы не знаете, когда следует остановиться. Вы не понимаете, что порой лучше держать язык за зубами. И вы не осознаете, что могут возникнуть последствия из-за ваших деяний. Так каким образом нам стоит решить образовавшийся инцидент?
К этому мигу на кудрявого стало жалко смотреть. Вся его решимость испарилась. Тот толком не мог встретиться взором с деспотом. Нет, наставник не использовал и грамма своей мощи, видимо просто не мог этого сделать сейчас, но его твёрдая уверенность способна разрушать горы.
— Так тебе есть что сказать? — чуть повысил Дэймон голос. — Ты пришел в мой дом. Ты использовал архаику на моих родных. Считаешь, твой отец хоть слово скажет мне, если я прямо сейчас лишу тебя жизни?
От услышанного Гаерон внезапно вздрогнул, в глазах вспыхнула толика твёрдости, а его аура вновь начала расти в мощи.
— Вы не посмеете! Я наследник великого дома Урелей! Не забывайте своего места, глава Хаззак, вы всего лишь слуга тех, кто стоит над вами! Вы…
« Ранкар, этот ублюдок совсем рехнулся…»
Знаю! Терпеть более не стану. Да и наставник не может функционировать нормально. Сам обо всём позабочусь.
Такая речь поразила не только Дэймона, но и всех присутствующих. Взор Знающей обозлился, и та медленно начала подниматься с кресла. В его направлении двинулись как Кайса, так и её телохранители наряду с Элаем и Алесой. Но ближе всех к кудрявому был я и Хаззак, так что итог оказался вполне закономерным.
Однако, прежде чем я успел сделать шаг вперед, до ушей всех собравшихся донесся рассерженный крик Мелькора:
— ИДИОТ, ТЫ ЧТО СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ⁈
Впрочем, все беседы остались в прошлом.
Сумрачный сдвиг…
Первичное состояние Жажды Неистовства…
Черно-Алый Арбитр…
Странно это или же нет, но Гаерон будто бы был готов к такому повороту событий, однако вся выставленная защита на основе ветра и эссенции его не спасла, когда моё колено со всего размаху влетело тому точно в голову. Удар оказался настолько мощным, что раздробил нижнюю челюсть, потому как я услышал очевидный треск, а его туша будто пушечное ядро пробила каменную стену за спиной и кубарем вылетело наружу.
На секунду на лицах у Хаззаков я увидел нарастающее потрясение. Наставник с лёгким удивлением приподнял брови, но вот взгляд Кайсы фонтанировал неверием, которое стало перерастать в восторг. Самым спокойным, как ни странно, оказался Рамас, который пытался скрыть ото всех ликующую ухмылку.
— Тебе же говорили, чтобы ты держал пасть закрытой! — процедил я сквозь зубы, быстро выбираясь наружу через дыру и также быстро шагая к нему. — Считаешь, что мы будем терпеть такие выходки? Считаешь, что мы слабы? Так я тебе сейчас продемонстрирую нашу слабость! Ты грозил мне смертью? Так вперед, мразь! Исполни то, что обещал!
— УНИЧ… ТОЖУ!!! — рявкнул яростно, но мало разборчиво Гаерон держась за челюсть и сплёвывая кровь на пожухлую траву, а его аура стала расти еще больше. — НУ ИДИ СЮДА, УРОДЕЦ!!!
Лишь сейчас я осознал, что мощь кудрявого являлась выдающейся. Минимум старший Мастир Крови и Советник Магии Ветра первого отсечения. Вот только до Верховных он откровенно не дотягивал.
Ко мне, малышка…
« Давно пора!»
Однако, прежде чем я успел совершить очередную телепортацию, передо мной возникла троица телохранителей Кайсы и тем самым преградила мне путь.
— Прочь с дороги, олухи, если жить хотите! — отрезал свирепо я, глядя им в глаза, а их физиономии помрачнели от услышанного, но
