Цветущий ад. Том 2 - Сергей Владимирович Руденко
Обсуждение не затянулось. Уже минут через десять было решено поступить, как и во время недавнего набега: ополчение должно было разбиться на семейные отряды и попытаться охватить место приземления, но первыми не нападать. Был шанс, откупиться железом, Зернами Душ и продуктами, а не кровью.
Правитель успел порадоваться, что пока никто из его шумных подданных не знает о проблемах, ожидающих в ближайшее время предгорья.
Когда вернулись разведчики, основной план был готов, и народ даже успел разбиться по отрядам. После прошлой неразберихи, дело прошло неожиданно легко. Возможно, причина было в том, что сейчас мотивация у ополчения была куда выше. Потенциальный враг УЖЕ находился внутри, и действительно мог угрожать жителям Урюпинска…
* * *
День 67, время к полудню
Решение проблемы c засевшим на палубе роем оказалось до смешного простым.
Стоило мне запустить силовые машины и вывести канонерку на реальную высоту, как жужжание на палубе стало ощутимо стихать. Оказалось, даже летающие гигантские насекомые, почему-то категорически не выносят высоты. С какого-то момента.
Взлететь, действительно, пришлось не меньше чем на полтора километра, чтоб процесс приобрел лавинообразный характер.
Точнее на глаз было не определить, потому что связь между высотой и выставленной мощностью оказалась не слишком очевидной. Последовательность явно была не такая уж и прямая. Мол, выставил деление на «тройку» — взлетел на сто пятьдесят метров, а на «четверку» — на двести. Чтобы подняться на полтора километра или около того, мощность пришлось поднять почти на девять делений вверх.
Решив не рисковать — слишком уж наша команда была небольшой — я прибавил еще несколько делений на высотометре, и только дождавшись, когда корабль перестанет подниматься, разрешил попытку отвоевать верхнюю палубу…
Вот тогда-то и выяснилось, что противник боя не принял.
Наверху нас ждали всего два насекомых. Одна — скорее всего, рабочая пчела — не сумевшая сбежать, запутавшись в вантах, и куда более крупная тварь, вяло шевелившая поникшими крыльями, но почему-то не делавшая никаких попыток сбежать.
Ромка тут же предположил, что это «королева» и ее надо попытаться сохранить:
— А вдруг, удастся самим их разводить? — предположил он.
Мне было пофиг, отец Андрей явно не был склонен к превентивной кровожадности, а англичанина никто спрашивать не стал. Кстати, странная штука: дышалось на высоте, где мы сейчас находились, однозначно ощутимо хуже, чем внизу.
То ли я неверно оценил наш подъем (точнее — крепко недооценил), то ли с атмосферой в этом мире и вправду было что-то не так, но довольно народ сразу начал испытывать неудобства и жаловаться на недостаток кислорода.
Священник, который куда сильнее нас всех ослабил организм во время своей робинзонады, почувствовал это первым. Выбравшись вслед за нами на палубу, он неожиданно охнул и сел, тут же сообщив о своих трудностях.
— Ребят, кажется, я задыхаюсь… — пробормотал он едва слышно.
Я в этот момент особого дискомфорта не испытывал, но не мог не обратить внимание, что стал ощущать пульсацию крови и учащенное сердцебиение. Это было не слишком неприятно, но так необычно, что сам бы еще некоторое время прислушивался, однако наблюдать за смертью нашего пассажира в мои планы не входило.
— Сделай что-нибудь с непрошеными гостями, потому что сейчас я снижусь, и они могут опомниться… — напомнил я Ромке, перед тем, как нырнуть в люк.
Внизу ждал другой сюрприз.
Во всех шести силовых машинах сработали те самые, обещанные «аварийные» сигналы. И их действительно было видно даже сквозь закрытые панели. В последующие несколько минут мир для меня слился в беготню по кругу, и постепенный перевод высотометров к прежним трем единицам и высоте канонерки примерно в сто-сто двадцать метров.
В какой-то момент я отвлекся на своих товарищей, убедился, что все с ними хорошо, и тут не без испуга осознал некую несуразность. Вернувшись вниз, несколько раз перепроверил, но с недоумением убедился, что нет, не ошибся. Шкала заполнения топливом показывала, что на короткий взлет мы потратили топлива столько же, сколько прежние владельцы сожгли его на весь перелет к «железному» оазису.
«…Да что это за фигня такая?!? — поразился я, когда осознал проблему. — Так ведь можно и навернуться с высоты, даже не подозревая об опасности…»
Вернувшись к остальным, я сначала в сердцах выругался, а потом поделился результатами эксперимента:
— Короче получается, какой-то бред, но один подъем на нашу недавнюю высоту, обошелся почти в недельный запас топлива…
Ромка перевел мои слова англичанину, тот что-то посчитал в уме и в итоге просто кивнул. Проследив за результатом этого молчаливого обсуждения, Ромка тут же уточнил: а на сколько, мол, нам осталось топлива?
Теперь пришла уже моя очередь шевелить пальцами и ушами, но в итоге я пришел к выводу, что если больше не экспериментировать, то, наверное, недели три еще полетаем… Мои слова погрузили русскоговорящую часть слушателей в глубокую задумчивость и в итоге мореман выдал:
— Джонни, почему твой бывший капитан не взял с собой запас топлива на случай неприятностей? (Johnny, why didn’t your ex-captain bring a supply of fuel with him in case of trouble?)
Тот кивнул, будто ждал этого вопроса, и спокойно пояснил, что главные неприятности с такими небольшими корабликами случаются, когда враги попадают именно в такой запас топлива, даже из мушкета:
— Дикари канонеркам редко угрожают всерьез. Обычно они умирают куда раньше, чем успевают осознать, с кем связались. Ну, или мы с ними не связываемся и просто улетаем. А вот если во время нападения другого корабля враги случайно попадут в этот запас, то нашей посудине крышка! Уже заправленное топливо не детонирует даже от падания из пушки, а вот от выстрела горит именно со взрывом…
— Ты кого назвал дикарем, рыжая морда? — хмыкнул Ромка, будто и в самом деле не сразу понял сказанное.
— Конечно же, людей, у которых нет своего флота, господин боцман! — насмешливо отрапортовал англичанин.
Не позволил пикировке превратиться в конфликт, я разогнал горячих финских парней, и напомнил им, что прямо сейчас наши невеликие запасы расходуются совершенно зря. «Потому что мы дрейфуем на юг, а нам надо — вроде как — в Урюпинск, который относительно нашего нынешнего положения — на юго-востоке». Знал я это точно, ведь в трофейном компасе по-прежнему оставалась точка, указывающая на Петровский оазис. Тот самый, в котором я нашел профессионального Погонщика Саню и завел «немного врагов».
Тут
