Евгений Прошкин - Война мертвых
– Почему?
– Каждый занят собой.
– Нечетные экипажи, внимание, – объявил командир. – По данным слежения, в пяти километрах по курсу находится населенный пункт. Приказ понятен?
Колонна разобралась в шеренгу и пошла на город длинным серпом. Дома – или в чем они там жили – загораживала посадка коренастых деревьев, и Тихон поймал себя на том, что хочет подпрыгнуть, до того ему не терпелось увидеть конкурские постройки. Навстречу не попалось ни одной вражеской машины. Противник будто и не собирался отстаивать свою территорию.
– У них на уме что-то другое, – предположила Лиза. – А пожертвовать несколькими тысячами особей для конкуров не проблема.
– Зачем нужны планеты, если не беречь население?
– Не беспокойся, в отличие от людей, они легко размножаются.
Тихон обратился к резервной памяти в надежде выудить какие-нибудь сведения о Тарме, но нашел лишь результаты химических и бактериологических анализов. Карта была составлена весьма приблизительно. Конкуры предпочитали жить в небольших поселках – на схеме их значилось около тысячи, причем половина сопровождалась пометкой “информация устарела”.
Танки выпустили по огненному языку, и за испепеленной рощей появились странные сооружения. Это, конечно, были дома – а что еще, если не они? – но столь причудливой конфигурации, что Тихон не мог и представить.
Нагромождение зданий казалось нескончаемой пристройкой к чему-то, находящемуся в центре и скрытому от глаз. Ни параллелограммов, ни куполов, ни одной знакомой формы: конкурские зодчие надругались над пространством, свалили все измерения в кучу и в этом хаосе возвели нечто такое, что по законам нормальной физики давно должно было рухнуть.
Угловатый кусок камня в три этажа высотой, водруженный на тонкие, асимметрично изогнутые трубки, образовывал кривую арку – из местной архитектуры это было самым простым для восприятия. В покатых стенах тут и там зияли неровные отверстия – одни едва годились для вентиляции, другие были достаточно просторными, чтобы в них въехала средней величины машина. Например, танк.
– Погоди стрелять, – сказал Тихон, выбирая дыру покрупнее.
Город безмолвствовал. Радар показал лабиринт из полостей и ходов, но объяснять их назначение не собирался. Какой-то стрелок с правого фланга не утерпел и дал пробный залп. Фрагмент ноздреватой перегородки раскалился и ухнул внутрь – ничего интересного за ним не открылось. Полумрак, в котором виднелась новая стена.
Танки, как по команде, открыли шквальный огонь. Они жгли город длинными разрядами из главных орудий, словно от того, насколько быстро он будет уничтожен, зависел исход войны. В ответ не прозвучало ни единого выстрела, но это еще больше раззадоривало операторов, будто конкуры, сдав свое поселение без боя, их чем-то оскорбили.
– Идиоты, – проскрежетал Тихон. – Такая возможность расширить наши знания о противнике, а они пускают ее на ветер.
Он направил машину к постройке в том месте, где бравые вояки еще не успели размолотить ее в горелую труху. Притормозив перед многоугольным сводом, он проверил детектор движения. Ничего.
– Мне страшно, – пожаловалась Лиза.
– Тогда отлепись, – ответил он. – Я справлюсь сам.
Тихон подкатил к дыре и включил инфракрасное зрение – теплокровные твари его беспокоили гораздо больше, чем механизмы.
Пустое помещение с наклонным полом плавно спускалось вниз. Прожектор выхватил овальный колодец. За ним шла изгибающаяся галерея. Столбы, державшие потолок, были расположены настолько бессистемно, будто расстояние между ними определял генератор случайных чисел.
– Вот она, конкурская гармония, – завороженно молвила Лиза.
Экипаж, исследуйте все, – возник в сознании голос командира. – Что бы вы ни нашли, это будет крайне полезно.
– Дай приказ остальным машинам. В одиночку нам эти трущобы не осмотреть.
– Они не поедут, – сказала Лиза.
– Слышал, водитель? Всякое безумие имеет свой предел. Я велю им прекратить огонь.
– И на том спасибо.
Тихон осторожно подобрался к колодцу и просканировал глубину – ствол уходил на сотни метров в землю и там, на самом дне, закруглялся каменным мешком, в котором пульсировало что-то горячее. Вулкан? Нет, только не природное явление. Конкуры построили эту штуку специально, и то, что в ней сидит, тоже их рук дело. Скорее энергетическая установка. Зачем она нужна в брошенном городе?
Колебания в шахте усилились и стали еще более неравномерными. Колодец задышал, он то выбрасывал поток раскаленного ветра, то втягивал его обратно.
– Уедем отсюда, – предложила Лиза. – Сейчас здесь что-то начнется. – Поэтому и не уедем. Командир, связь не пропала?
– Все хорошо, данные получаем. Внезапно сгусток замер, и приборы отметили резкое падение температуры.
– Или он сдох, или...
– Стрелок! – взорвалось в эфире. – Уничтожь это, немедленно!
"Как?” – отчаянно подумала Лиза, и Тихону передалась ее растерянность. Стрелять в пол конструкция танка не позволяла. Максимум, на что он способен, – это поразить цель в метре от себя, но достать то, что находится под землей?..
– Что там у вас?
– Слоны. Они появились ниоткуда. Была пустая площадка, а теперь девять машин.
Тихон снова прощупал трубу – кажется, на дне зарождался новый цикл. Сгусток на глубине стремительно разогревался, и вот уже выкинул наружу первый поток жаркого воздуха.
– Ты хоть что-нибудь понимаешь? – в ужасе спросила Лиза.
– Это их транспортная система, а мы около реактора, или как его там.
– Уедем отсюда, – повторила она.
– Ты рехнулась. Конкуры перебросят на Тарм кучу слонов, и весь десант – коту под хвост.
– Кому?
"Ты не с Земли, девочка”, – сообразил Тихон.
"Нет, конечно”, – беззвучно ответила она.
– Уничтожить!! – зашелся в крике командир. Это было просто. Тихон сдвинулся на несколько метров вперед и, когда центр тяжести оказался над овальным зевом, медленно опрокинулся. Ширина колодца была чуть больше высоты танка – машина летела вниз, скребя башней по его стенке, но все равно безудержно разгоняясь. Впереди колыхалась бордовая бездна, еще несколько секунд, и он в ней утонет.
– Лиза, только не стреляй.
– Мне страшно!..
Тихон заглушил двигатель и коснулся накопителя – дохлый реактор питал его так скупо, что хотелось плакать. Нужно забить его до отказа, тогда взрыв получится достаточно мощным. Это хорошо, что они почти минуту стояли на месте, в нем уже успело кое-что отложиться.
Семьдесят два процента. Восемьдесят. Самоликвидироваться можно с одним реактором, но если к нему добавить полный накопитель, будет гораздо лучше. Пятьдесят метров до дна. Лобовая броня расплавилась, орудия оплыли, как свечи в историческом интеркино. Двадцать метров и полторы тысячи градусов. Хватит.
Я – не хочу – жить.
Его выдернуло из тела и крутануло вокруг чего-то несуществующего – аналогия была довольно условной, но Тихон почувствовал такой мучительный накат тошноты, что никакого сравнения, кроме примитивной карусели, ему в голову не пришло. Он оказался за пределами пространства – времени, и его продолжало тащить куда-то вверх. Повсюду мелькали фантомы чужих личностей, и, захлебнувшись в их хороводе, Тихон познал последние впечатления сотен операторов.
На конкурской платформе уже появилась следующая партия тяжелых ракетоносцев, когда город вспух плазменным пузырем и лопнул, разметав рваные протуберанцы. И от слонов, и от танков остались лишь темные островки – земля в радиусе пяти километров превратилась в белую золу. Песчаная коса, пересекавшая оазис с востока, закипела и растеклась золотистой до рожкой.
Ударная волна пронеслась над пустыней и достигла хребта, на который высаживался десант. Звено перистов, стерегущих небо, швырнуло на скалы и расплющило подобно экспонатам чудовищного гербария. Наземная техника возле Транзитной Камеры не пострадала. Приборы зарегистрировали всплеск гамма-излучения, но для машин оно опасности не представляло, а до колонизации Тарма было еще далеко.
– Здорово, – по-милому просто сказала Лиза. Тихон обернулся и, кажется, не сумел совладать с мимикой – девушка увидела его разочарование и сама тут же сникла, еще больше посерела. Напрасно он пытался исправить положение, изобразить заинтересованность, даже оттенок влечения, – во-первых, не очень-то у него получилось, а во-вторых, было уже поздно. Лиза разочаровалась в ответ, сразу и навсегда.
Назвать ее малопривлекательной значило бы сильно пощадить женское самолюбие. “Темненькая, с хвостиком” – вот, пожалуй, и все комплименты, которые ей можно было сделать. Свою внешность Лиза не приукрасила: действительно брюнетка, действительно хвост – блестящий, изогнутый к шее, гладящий воротник ровным, пушистым кончиком.
Все остальное Тихону не понравилось. Лицо пустое, дрябловатое, кожа – черт ее знает, то ли в прыщах, то ли в мелких родинках. С такими, как она, хорошо общаться на расстоянии, по интервидению – естественно, с выключенным экраном. Приятный собеседник, не более.
