Евгений Прошкин - Война мертвых
Взлетев, транспортный корабль отбросил радужный ореол и исчез. Тугой хлопок, долетевший до земли с небольшой задержкой, взметнул желтую пыль, которая в отсутствие ветра повисла жиденьким туманом.
Посадочный модуль стоял посреди треугольного плато. С двух сторон его отгораживали старые скалы, изъеденные множеством трещин и неглубоких пещер, с третьей плавно спускалась бесконечная пустыня.
Стены ангара разложились в пологие эстакады, и несколько колонн, взревев двигателями, ринулись к каньону. Оставшиеся машины съезжали с платформы и быстро рассеивались по площадке.
Тихон находился в центре строя, поэтому его очередь подошла в самом конце, когда из-за обгрызенного гребня уже вынырнуло первое звено мух. По металлическому полу забегали тонкие дорожки вспышек, и Тихон, пользуясь тем, что на платформе почти никого не осталось, рванул по диагонали. На миг возникло опасение, что в углу съезд не предусмотрен и там нет пандуса, но энциклопедия подсказала, что высота посадочного модуля – три с половиной метра.
– Три с половиной – это не высота, правда, стрелок? – спросил Тихон, разгоняясь все сильнее.
– Смотря как приземлиться, – сдержанно ответила Лиза.
За ними увязалась огненная строчка, и Тихону пришлось прибавить еще – с края платформы он сорвался на скорости свыше ста. Танк пролетел около пятнадцати метров и тяжело рухнул поперек разрытой чужими траками колеи. Сзади поднялся темный столб песка, и Лиза прожгла его насквозь, отомстив мухе за преследование. В ущелье показались медузы, между ними и штурмовым отрядом моментально возникла стычка, и Тихон еле удержался, чтобы не свернуть.
Сверху ослепительно полыхнуло, и над плато появились еще два транспорта, похожие на гигантских крабов, сжимающих в клешнях плоские коробки. Один, невзирая на полчища налетевших мух, пошел на посадку, другой распахнул ангар прямо в воздухе, и оттуда посыпались хищные четырехкрылые птицы.
– Внимание стрелкам! Небо заперто!
Решая, где укрыться, Тихон обратился к радару – тот отразил лишь дикую чехарду. Точки машин резво перемещались по полю, то слипаясь бесформенными комами, то вновь распадаясь на отдельные огоньки. Контролировать обстановку с помощью локатора было слишком сложно, и Тихон переключился обратно на прямое видение.
Танки метались по плато в поисках удобной позиции, и он с безмерным разочарованием понял, что большинство из них не имеет абсолютно никаких тактических навыков. “Занять и удержать”. Каким образом? Для чего?
По склону спустилась тень – над хребтом зависла целая армада мух, настолько плотная, что лучи солнца сквозь нее едва пробивались. В тучу врезались черные клинья перистов, и в воздухе началось нечто невообразимое. В сполохах и густых струях копоти смешались свои и чужие. И люди, и конкуры охотно шли на таран, превращая сражение в массовую дуэль. Казалось, летчики с обеих сторон воспринимают войну как долг немедленно погибнуть.
Радар подсчитал общее количество летательных аппаратов – их было более семисот, и каждый миг несколько штук валилось на землю. Машины глубоко уходили в песок, оставляя на поверхности какие-то обломки, оплавленные части, по которым нельзя было определить, кому они только что принадлежали.
Схватка в ущелье закончилась, не успев толком начаться. От лейтенантской, надо думать, элитной сотни осталась груда огарков. Стиснутые меж крутых склонов танки утратили маневренность и стали легкой добычей. Медузы расстреляли их пятью-шестью залпами, при этом сами они не потеряли и половины состава.
Тихон надеялся, что нападение на конкурскую базу спланировано с некой хитростью, он до последней секунды верил, что прогон машин по узкому каньону имеет хоть какой-то смысл, однако теперь убедился, что операция на Тарме была проиграна еще до высадки.
Через каньон поплыла вереница медуз, и группа перистов, вырвавшись из боя, бросилась им навстречу. Ракетоносцы передвигались, не касаясь земли, и завал растерзанной техники преодолевали сравнительно легко, тогда как для танков он обратился в сплошную полосу препятствий.
Вдалеке заклубилась рыжая пыль – к плато приближались колесные броневики. Блохи наступали тремя длинными цепями. Расчет был предельно прост: пока выйдут из строя первая и вторая, третья подберется достаточно близко. Танки, схоронившиеся за рыхлыми скалами, выпустили по длинной огненной струе, и Тихон вновь подивился их неорганизованности: на таком расстоянии даже разряд из большого орудия размывался в жалкое облачко и оседал на почву в виде слабого статического поля. Ненужные выстрелы, ребячество, благодаря которому конкуры получили представление об их линии обороны.
Неожиданно для самого себя Тихон обратил внимание на подходящий закуток под скалой и уже проехал половину пути, чтоб обосноваться за крупным валуном, но, опомнившись, послал машину к расселине, ведущей на вражескую базу.
– Не дури, – сказала Лиза.
– Две тысячи танков против пятисот блох – вот настоящая дурь! Нам в спину ракеты наводят, а мы тут насекомых подстерегаем. Не буду я в твоей пещерке отсиживаться.
– Ты что, приказ забыл?
– Помалкивай, девочка.
Только сейчас Тихон оценил преимущества водителя. Стрелок, управляющий башнями и орудиями, мог изойти на пену, но танк ехал туда, куда хотели ноги. Он, Тихон, был его ногами, и он гнал машину к самой норе, если, конечно, допустить, что медузы живут в норах.
– Надо начальству доложить.
Тихон попросил Лизу вызвать командира бригады, но тот не откликнулся. На запрос о связи хоть с каким-нибудь офицером также никто не ответил.
– Совесть чиста, – констатировал Тихон. – Кстати, ты их уже достанешь.
Его советы стрелку не требовались. Трель поворотного механизма известила о движении башни, затем он почувствовал, как спирает дыхание – это опорожнился накопитель. В следующее мгновение по железному телу прошла дрожь от сильного выстрела, и ракетоносец с угольной дырой в боку грохнулся на останки своего собрата. Медузу лизнули языки пламени, и выдранные с корнем люки ракетных шахт разлетелись, дробя мягкую породу в щебень.
Тем не менее через каньон их перебралось до тридцати штук, и теперь почти все они ополчились против одного-единственного танка. Хотя нет, не одного. Сзади одновременно хлынуло несколько голубых потоков, и еще два диска, не успев выпустить ракеты, разломились прямо в воздухе.
Все было не так уж плохо. За Тихоном подтягивалась целая группа, а вместе с ней и новые перисты. Для прорыва к базе этого было явно недостаточно, но попытаться отразить контратаку стоило. Основная масса занималась блохами, плацдарм пока оставался в их руках, но его запросто можно было потерять, если не остановить подход противника с тыла. Тихон в который раз проклял тактиков, высадивших десант в таком неудобном месте. Направь начальство к базе все две тысячи танков, результат был бы иным.
– Вызываю командира бригады, – без особой надежды пробубнил Тихон, уходя от трех ракет, вертящихся асимметричным, непредсказуемым винтом.
В реальном бою полигонные тренировки ничего не значили – как Егор ни мудрствовал, создать в симуляторе полный хаос ему не удавалось. Гораздо ценнее для Тихона оказался мимолетный опыт, полученный в якобы учебном сражении здесь же, на Тарме.
Бросок влево. Разворот. Вперед – назад. Две ракеты, настигнутые разрядами, вспыхнули оранжевыми шарами, третья, обойдя заградительный огонь по спирали, вонзилась в землю в опасной близости от правого трака. Броню окатило жаром. Раздалась дробь падающего гравия, чуть позже – шорох осыпающегося песка.
Тихон осторожно тронулся с места – вроде ходовая часть в порядке. Повреждения гусениц он боялся панически. Потерять мобильность, приклеиться к одному месту – это конец.
Опять влево, за обломок скалы. Еще рывок. Вовремя: валун раскололся по вертикали, как большой корявый цветок. Лиза полоснула голубым зигзагом по люкам ближнего диска и сразу переключила внимание на другой, этот был уже не опасен. “Надо запомнить, – мелькнуло в сознании Тихона. – Уничтожать медузу необязательно, достаточно вывести из строя ракетные шахты”.
"Банннг!!” – прогремело сбоку. Соседний танк словил крылатую иглу прямо под нижнюю башню, и ту отнесло далеко в сторону. На какое-то время танк замер, но потом, словно придя в себя, ринулся в самую гущу вражеских машин. Рядом с ним шарахнуло, но он, чудом выскользнув из-под огненного куста, добрался-таки до ущелья, и там его водитель сделал то, что рано или поздно предстоит совершить каждому.
Самоликвидация выглядела, как обычный взрыв, разве что сильнее, чем от ракеты. Противники отшатнулись к скалам, но каньон был слишком узким, и несколько медуз зацепило, одну – довольно серьезно.
Из ущелья выскользнула новая партия ракетоносцев. За ними плыли еще как минимум пятьдесят – у выхода на плато им противостояли всего четыре танка и небольшое количество перистов, толку от которых почти не было. Остальные, продолжая тупо следовать инструкции, защищали площадку от неубедительной атаки блох.
