Мертвым – мертвое - Михаил Ежов
Носферату пошли по ней, легко удерживая равновесие и молясь Молоху, чтобы тот отвёл глаза часовым. К счастью, в сторону моста никто не смотрел, так как оттуда не ожидали угрозы.
Очутившись на бастионе замка, вампиры начали перебираться по его выступам, приближаясь к донжону, в котором было освещено только одно окно. Именно к нему стремились они, осторожно минуя расставленных по зубчатым стенам стражников из клана Валерио.
На фоне тёмного неба полоскались широкие флаги с изображением тура, попирающего змею. С высоты главной башни замка можно было разглядеть установленные на улицах и крышах домов штандарты с этой же эмблемой.
Вейдэль, прижавшись к стене, подполз к карнизу. Окно закрывала тяжёлая портьера, однако свет проникал сквозь щели по бокам и очерчивал вокруг неё жёлтую рамку. Вейдэль сделал своим спутникам знак обогнуть донжон и перекрыть выход из комнаты, а сам подтянулся и легко забрался на каменный выступ. На секунду он замер, прислушиваясь, а затем отодвинул занавеску и заглянул в комнату.
Глава 24
Мстислав сидел перед потухающим огнем очага, поставив локти на стол и подперев голову руками. Справа от него лежал в роскошных ножнах Калигорст, рукоять которого неярко поблескивала самоцветом.
На губах Вейдэля мелькнула зловещая улыбка: наконец-то он добрался до предателя, которого искал! Повелитель погоды, один из самых могущественных и опасных вампиров, некогда изгнанных из Бальгона, сидел в княжеских палатах, а значит, правил в Городе Мёртвых.
Вейдэль потянул из ножен Семеракх. Вдруг где-то внизу заржала лошадь. Мстислав поднял голову и тотчас увидел бледное, искажённое ненавистью лицо своего врага. Вскочив на ноги, он выхватил из ножен Калигорст, хищно блеснувший в свете потухающего пламени. Вейдэль рванул одной рукой портьеру, другой обнажил оружие и, запрыгнув в комнату, без лишних слов бросился в атаку.
Носферату схлестнулись, двигаясь с огромной скоростью. Подобно урагану они сокрушали всё, что попадалось на пути. Со стоном встречались ежесекундно клинки их мечей, резали воздух, выбивали искры из каменных стен.
Через некоторое время Мстиславу, теснимому Вейдэлем, удалось пробиться к двери, и он, не оборачиваясь, открыл ее, намереваясь бежать или позвать стражников, однако на пороге стоял Дарон, сжимающий в руке доставшийся ему от Грингфельда Мангтар, Красную Молнию. Одним точным движением он пронзил не успевшего обернуться Мстислава насквозь, а Вейдэль сильным ударом выбил у растерявшегося от внезапной боли вампира из рук Калигорст.
Тотчас в комнату ворвались остальные спутники Вейдэля. Они скрутили Мстислава, заткнув ему рот заранее приготовленным кляпом. Никто не собирался убивать его просто так. Нужно было захватить предателя и казнить — как и полагается поступать с изменниками.
* * *
Балкон был залит мутно-розовым светом, идущим сквозь густые облака с горизонта. Светлые длинные тени лежали повсюду, расчерчивая каменный пол и перила широкими полосами.
Восемь закутанных в плащи фигур склонились над сидевшим у стены вампиром, связанным и безоружным. Некоторое время длилось молчание, нарушаемое лишь тяжёлым дыханием пленника. Наконец, один из носферату заговорил, и его голос, доносившийся из-под опущенного на лицо капюшона, был полон презрения:
— Мстислав арра Валерио! Ты обвиняешься в измене роду вампиров, забвении кодекса Служения и предательстве Подателя Жизни. Я, Вейдэль арра Грингфельд, Пророк Молоха, законный повелитель Бальгона, судил тебя судом праведным и признал виновным. Ты приговариваешься к смерти и будешь казнён сегодня, как только солнце появится над горизонтом, и его лучи коснутся твоего тела. Хочешь сказать что-нибудь напоследок?
Мстислав облизнул пересохшие губы — хотя рассвет ещё не наступил, приближение небесного светила уже начинало действовать на его ничем не прикрытую кожу.
— Только то, — сказал он хрипло, — что я никогда не предавал Служения и не забывал своего долга перед Молохом. Это вы изменили моему клану, приговорив к изгнанию, нарушив закон Единства носферату. Если бы Великий судил меня, он увидел бы, что я всегда был предан ему. Больше мне нечего вам сказать!
— Что ж, как угодно, — Вейдэль взглянул на горизонт. — Солнце близко, и нам пора укрыться. Прощай!
Вампиры направились к распахнутому окну башни, оставив Мстислава одного. Он был прикован цепью к стальному кольцу, вмурованному в камни, и не мог освободиться, ибо палачи лишили его силы, связав пропитанными чесночным экстрактом верёвками, которые причиняли острую боль, постепенно разрушая плоть на запястьях. О, если бы только это! Он оторвал бы себе кисти и скрылся, но, лишённый силы, Мстислав не мог сделать этого.
Горизонт вспыхнул алым, и небо стало густо-розовым, вызолотились кромки белых облаков. Зрелище было бы прекрасным, если б не несло неминуемую гибель. Давно уже Мстислав не видел ничего подобного.
Расплата за предательство, наказание за измену! Всё это он мог бы оспорить, но сейчас не хотелось думать о таких вещах, ведь он прекрасно понимал, что судившие его носферату правы, и по законам вампиров он действительно заслужил смерть. Но было отчаянно больно от того, что он умирает здесь, на балконе, когда весь Бальгон спит, и после того, как солнечные лучи выскользнут из-за горизонта, от него, Мстислава, ничего не останется.
Вампир прикрыл глаза, и в этот момент солнце засияло в полную силу, рассеяв утреннюю мглу облаков. Оно осветило снежные вершины Кадрадских гор, сверкающие шпили Бальгона, его величественные здания, наполнило золотом озеро, заискрившееся в центре города, скользнуло по стенам замка Брандеген и ласково залило карминно-жёлтым его донжон, зубцы вокруг верхней площадки и каменный балкон.
Над Бальгоном пронёсся протяжный крик и внезапно оборвался. Воцарившаяся тишина казалась нерушимой.
Глава 25
Эл коснулся очередного отрезка кометы и вздрогнул. Он нашёл то, что искал: под тощей льда находилась металлическая комната овальной формы! Из неё торчало множество зазубренных лезвий, прочно закрепившихся в спрессованном замороженном газе. Эл проверил её на наличие магической защиты, но ничего не обнаружил. Он проник сквозь оболочку и замер, потрясённый увиденным.
В комнате лежали круглые тёмно-зелёные с чёрными крапинами яйца каждое размером с человеческую голову. Они помещались на стеллажах, каждое в своем углублении. И было их здесь не меньше двух сотен!
Эл проник сознанием под скорлупу одного из яиц. В густой полупрозрачной массе лежал скрученный кольцами зародыш — отвратительный червь с гибкими тонкими отростками. Эл никогда не видел ничего подобного и невольно содрогнулся от отвращения — настолько чуждым была природа этого существа человеческому миру. Некромант проник внутрь зародыша, коснулся его
