Фантастика 2025-22 - Виталий Хонихоев
Итати еще вздрагивал, но время утекало.
Убедившись, что брат пошел на огород, Хироюки вломился в дом и отыскал паровой пирожок без начинки, который они готовили вчера вместе. Вернулся в сарай и выдернул из итати нож. Брызнула золотая кровь, пачкая лицо и одежду. Хироюки, будто не замечая, вырезал икигимо – он был совсем небольшим, – и запихал внутрь теста. Получилось неаккуратно, но итати уже скоро умрет, и надо срочно…
– Брат? – в сарай заглянул Ясухиро. – Папа не велел сюда входить без разрешения.
– Теперь мне можно, а тебе все еще надо спрашивать разрешения, – ответил Хироюки. – Почему ты не съел пирожок? Он станет совсем невкусным.
– Я оставил его тебе.
– Нет уж, тебе надо выздоравливать. Ешь, – и Хироюки протянул пирожок в испачканной золотой жидкостью ладони.
Ясухиро нахмурился.
– Почему…
– Ешь, – надавил Хироюки. – Не обижай меня, Ясу-чан.
Он смотрел, как мальчик берет в руки кривой пирожок и послушно откусывает. Замирает, и глаза его расширяются.
– Что там такое?
– Невкусно? – Хироюки едва не забыл, как дышать.
– Н… нет. Вкусно, очень вкусно. – И Ясухиро доел пирожок, чуть морщась, потому что совсем не умел лгать старшему брату. Хироюки почувствовал, как издохла ласка, прикрытая мусором за его спиной. – Но что это такое?
– Лекарство, – уверенно ответил Хироюки и выпроводил брата вон. Позже ему надо будет избавиться от ласки.
Новое лекарство и впрямь помогло. Шли дни, а Ясухиро не кашлял, выглядел здоровым и веселым, а вместе с ним радовался и Хироюки. Но все хорошее рано или поздно заканчивается. Хироюки насчитал пять дней, а на шестой Ясухиро слег. Ему будто бы стало еще хуже, чем было, насилу удалось откачать. Хироюки провел ночь у его постели, а перед рассветом снова закрылся в сарае в поисках способа спасти брата. Наверняка он существует, отец не мог не искать его так же, как сейчас Хироюки. Все сводилось к икигимо, но Хироюки не все понимал. Одно ему было ясно – единственного раза недостаточно. К тому же простой хэнгеёкай мог и не подойти для такой важной миссии. Нужен еще кто-то для сравнения.
Хироюки никогда не пробовал охотиться на ёкаев, но чувствовал в себе силу и смелость одолеть хоть целого они. Но где искать ёкая? У Хироюки не было времени бегать по лесу в поисках кого-то посерьезнее итати.
Решение пришло с первыми лучами солнца. Он весь день провел как обычно, ничем не выдал намерений, а едва начало темнеть, приготовился незаметно проникнуть в деревню. В их доме не было дзасики-вараси, может, для них он был слишком бедным и неказистым. Даже домашние духи и те ищут местечко получше. Хироюки не чувствовал жалости, его не мучила совесть. У него был брат, нуждающийся в заботе и лечении. Нуждающийся в нормальной жизни. Хироюки поддерживали эти мысли, и он тенью скользил между уснувших до утра домов. Ему всего-то оставалось найти дзасики-вараси или иного ёкая, живущего рядом с людьми, и украсть его. Он ощущал в себе горячее бурление ки.
Но от удара палкой по затылку она его не спасла.
Он ненадолго очнулся много позже, чтобы услышать возмущенный гомон, сливающийся в один сплошной поток раздражающего звука. Человеческие голоса. Она были злы и испуганы. Хироюки попытался встать, но снова потерял сознание.
Второй раз он очнулся возле старого колодца на самой окраине деревни, им пользовались редко, и Хироюки удивился, а потом его подтолкнули ближе, и он все понял.
– Стойте! Что вы творите?!
– Бросай скорее, как бы не проклял, злодей, – Хироюки узнал голос одного из сыновей старосты, а потом его толкнули в спину, и он, как был, со связанными руками, рухнул в колодец. От ударов о стенки все тело вмиг покрылось синяками, а внизу уже ждала ледяная вода, со всплеском укрывшая его почти до самого подбородка. Хироюки охватил страх, он забился, засучил ногами, да только нахлебался. Свет сосредоточился в маленьком кружке над головой, ни за что не достать, как ни прыгай. Хироюки обмяк, крепко зажмурившись.
«Светлые ками, хоть бы это был просто кошмар».
Однако кошмар перетек в реальность, и Хироюки услышал наверху голоса, вынесшие ему приговор.
– Ещё той зимой я его у леса видала, а после Мана пропала. Точно этот ублюдок сгубил девчонку.
«Это не я! Это дикий оками!» – хотел выкрикнуть Хироюки, но от холода голос охрип, и он ничего не смог сказать.
– Зря только господина оммёдзи вызывали. Он-то сразу личину его подлую разглядел, вон как гонял, что демона какого.
Голос отдалялись, никто даже не проверил, как он, жив ли.
– Постойте! – все-таки крикнул Хироюки. – Мой брат…
Нет! Нельзя напоминать про Ясухиро. Хироюки стиснул зубы и принялся растягивать веревку на запястьях. Он быстро окоченел в студеной воде, едва чувствовал, что делает, но упрямо продолжал. Он обязан выбраться и найти Ясухиро. Никто не обидит его, пока Хироюки жив.
Сколько просидел в колодце, он не понимал. Руки бездумно растягивали путы, зубы стучали так, что страшно было откусить язык. Пару раз Хироюки пробовал позвать на помощь ки, ненадолго становилось теплее, но чего-то не хватало. Возможно, спокойствия. Круг света над головой темнел, похоже, солнце перевалило на другую сторону, а значит, близился вечер. Никто не пришел проведать Хироюки, пусть не вытащить, так хотя бы убедиться, что он не утонул и не замерз до смерти. Хотя… Быть может, в этом и была суть? Может, они хотели, чтобы он утонул или замерз насмерть?
Один раз ему почудилось, он слышит голоса, но они проходили в отдалении, так и не приблизившись к колодцу. Хироюки терял надежду. О чем сейчас думает Ясу-чан? Наверное, послушно ждет его дома, волнуется. Усталое отупение сменилось тревогой, а тревога – яростью. Он бы все отдал, чтобы выбраться и успокоить брата. Увезти его отсюда и больше никогда не возвращаться. Не может же быть, чтобы все люди на земле были такими же злыми и черствыми?
А ведь он и правда думал, что станет учеником оммёдзи, его будут почитать и уважать, он же особенный, он избранный – у него есть то, чего нет у других, ни у кого из этой их вшивой деревеньки.
– Брат? Братик? – на лицо упала тень, и высоко над собой Хироюки увидел Ясухиро. Он заглядывал в колодец, пытаясь разобрать хоть что-то в тихо плещущемся о стены мраке. – Ты правда
