Капитан космического флота - Геннадий Борчанинов
— Дежурный, вызови «Беспощадного», — попросил я через интерком.
Связь починили во всех диапазонах, больше не придётся сверкать лазером. Можно просто говорить через наушники, как прежде.
— На связи, — отозвался лейтенант Каргин со своего рабочего места.
Моим вмешательством в его епархию он был крайне недоволен, но виду не подавал. Исполнял свои рабочие обязанности как и прежде.
— «Гремящий», старший лейтенант Мясников, — произнёс я.
— «Беспощадный», капитан-лейтенант Жилин, — прозвучало в наушниках. — Не нравится мне это всё.
— Аналогично, — сказал я.
Дрона-разведчика не было ни на «Гремящем», ни на «Беспощадном», значит, кому-то придётся отправляться на челноке. Исследовать эту злосчастную станцию силами вооружённого отряда человек этак из десяти.
— Либо все куда-то сбежали, либо мертвы, — произнёс Жилин. — Иначе бы хоть как-то дали о себе знать. Теми же лазерами, например. Да хоть фонариком.
— Нужна экспедиция, — сказал я.
Я бы и сам был не прочь её возглавить. Лично пройти по мрачным коридорам орбитальной станции, разгадать её тайну, выяснить причину инцидента. Но как командир корабля я обязан был остаться на борту. А работу «в полях» должны делать специально обученные люди. Всяк сверчок знай свой шесток, как говорится, и мне теперь по статусу не положено было разгуливать в бронескафандре с табельным «Кракеном» наперевес.
— Да, похоже на то, — согласился Жилин. — Быстрее будет, если мы отправим наших бойцов с двух сторон одновременно. Через первый и восьмидесятый шлюзы, если это станция типовая, а это она и есть. Есть у вас возможность отправить людей?
— Разумеется, — сказал я.
Я вызвал мичмана Заварзина, нашего командира взвода охраны. Для этой задачи они подходили как никто другой.
Заварзин явился лично. Он не слишком-то был рад внезапному вызову в командирскую рубку, обычно за такими обязательно следует выволочка от начальства, но не в этот раз.
— Готовы на вылазку? — спросил я, выслушав его доклад. — Слетать на станцию, посмотреть, что там, вернуться обратно.
Мичман заметно расслабился, понимая, что выволочки не будет. Не в этот раз.
— Так точно, готов, — бодро доложил он.
— Бери одно отделение, дуйте в оружейку и потом к челноку, — сказал я. — Скафандры на станции не снимать. Мало ли что. Связь держим постоянно. По возможности через видео.
— Есть, — ответил Заварзин. — Разрешите идти?
— Идите, — кивнул я.
После того случая с дракой взвод охраны пока не доставлял проблем, но они всё равно по большей части сидели без дела. Теперь дело появилось, причём как раз по их профилю.
— Отправляю отделение на восьмидесятый шлюз, — сказал я Жилину, который всё ещё был на связи.
— Принято, — ответил капитан «Беспощадного».
Я мог бы всем этим не заниматься. Сослаться на свои очень важные дела, нырнуть в гиперпространство и помчаться обратно в Зардоб с чёрным ящиком, доказывающим нашу невиновность. Но капитан Жилин помог нам, и я чувствовал, что мы должны отплатить тем же.
За отправлением челнока я наблюдал через мониторы, куда вывел картинку со шлема мичмана Заварзина. Постоянная связь поддерживалась без потерь, на таком расстоянии даже видео высокой чёткости можно было спокойно передавать без всяких усилителей сигнала.
Видео от первого лица создавало эффект присутствия, но это всё равно не то. Мне хотелось присутствовать лично, возглавлять команду, вести людей за собой. Конечно, маловероятно, что на станции вообще встретятся какие-то угрозы. Но исключать такой возможности всё равно было нельзя.
С «Беспощадного» тоже отправился челнок, к противоположному шлюзу. Обе команды будут двигаться навстречу друг другу, так будет гораздо проще прочесать всю станцию за максимально короткий срок. Между собой команды тоже поддерживали связь, лейтенант Ватрушин отвечал за обе группы, как старший по званию.
Нам с капитаном Жилиным оставалось только ждать.
Челноки подошли к шлюзам примерно в одно и то же время, станция по-прежнему не подавала признаков жизни. Хотя никто и не рассчитывал на то, что она вдруг оживёт и снова засияет всеми цветами радуги и рекламой зубного порошка.
Автоматика на шлюзах тоже не сработала. Заварзин приказал одному из своих людей выйти в открытый космос и сделать всё вручную. Люди Ватрушина делали то же самое.
Ручная стыковка несколько отличается от автоматической. Каждый замок надо защёлкнуть, подсоединить всё без исключения, чтобы вдруг не произошло какой-нибудь неприятности. На челноке, конечно, все были в скафандрах, даже пилот, но лишние проблемы с утечкой воздуха и потерей давления не нужны никому.
Гермодверь пришлось запитать от систем челнока, сама она не открылась.
На мониторе я увидел пустой тёмный коридор, один только вид которого навевал ничем не объяснимую жуть. До мурашек. Что при этом чувствовали бойцы на челноке — не представляю. Наверное, то же самое, но в несколько раз сильнее.
В коридоре лишь тускло мерцали аварийные лампы. Заварзин, к его чести, первым шагнул в разверстую пасть гермодвери, пусть даже переведя своё оружие в боевой режим. Коридор всё равно оказался пуст.
— Вторая группа внутри, — доложил мичман.
— Первая группа… Внутри, — доложил лейтенант Ватрушин.
За Ватрушиным я наблюдать не мог, не было доступов.
— Доложите обстановку, — потребовал Жилин, хотя мы оба прекрасно видели всё на своих мониторах.
— Пусто, — доложил Ватрушин. — Давление в норме, кислород в норме.
— Пусто, — повторил за ним Заварзин. — Выдвигаюсь дальше.
Обе команды отправились дальше, медленно продвигаясь по тёмным коридорам орбитальной станции. Вскоре обнаружились первые трупы.
— Вижу… Тело, — доложил один из бойцов Заварзина. — Без скафандра. Следов насильственной смерти нет. Судя по виду, давнишнее.
Судя по звукам в наушниках, кому-то даже поплохело.
— Двигаемся дальше, — сдавленно приказал мичман. — Но тут уже, похоже, всё ясно.
Глава 9
Обе группы двигались по тесным и мрачным коридорам орбитальной станции от шлюзов к её центру. Мёртвые тела работников и гостей станции встречались всё чаще, но это не было похоже на чьё-то нападение или массовое убийство. Видимых повреждений ни у кого не встречалось, только следы начинающегося разложения. Бойцы внимательно всё фиксировали на камеры для последующего отчёта в штаб.
Тишину коридоров взрезало гулкое эхо, порождаемое топотом магнитных ботинок. Несмотря на то, что
