Лев Пучков - К-55. Обманувшие смерть
– Что, прямо насквозь до Тринадцатого?!
– Именно так.
– Ничего себе! – возбудился Панин. – Покажешь?
– Нет, не стоит, – отказался Мусаев. – Место там больно нехорошее…
– Да ладно, Ильдар! Скажи честно: приврал для красного словца, никакого колодца там нет.
– Колодец есть, но ходить туда не стоит. Во-первых, реально место нехорошее. Во-вторых, получится небольшой крюк, придётся сойти с маршрута ненадолго.
– Ну так ненадолго же! Ильдар, да я потом никогда в жизни ТАКОГО не увижу! Ты что, не хочешь помочь науке?
– А что науке до тех колодцев?
– Как это что?! Да это реальное открытие! Я про те сквозные дыры с детства слышал и всегда считал, что это мифы и небылицы, наподобие Теней и Призраков…
– А что за Тени? – заинтересовался Вадим.
– Мифы и небылицы, я же сказал, – нетерпеливо отмахнулся Панин. – Ильдар, ну же! Ты что, мне не друг?
– Ладно, покажу, – сдался Мусаев. – Только близко подходить не будем. Издалека глянем и сразу назад…
* * *Вскоре группа вышла к заброшенному рудному комбинату.
Комбинат располагался в огромной выработке, от края до края которой не везде добивал луч мощного фонаря, а средняя высота свода достигала семи метров.
Здесь была многоколенчатая конвейерная линия и несколько цехов с проржавевшими механизмами.
Вагонетки, узкоколейки, большой тоннель с «железкой» нормальной ширины: всё примерно так же, как и в прочих пунктах брошенного производства, что попадались ранее на маршруте движения группы.
На Вадима, порядком утомившегося от путешествия и переживаний сегодняшнего дня, эти однообразные картинки уже навевали скуку.
Выживать не надо, воевать не надо, думать не надо. За тебя всё делают и решают, иди себе да смотри кино… Но кино какое-то депрессивное и монотонное, быстро приедается.
Помимо профильного тоннеля с «железкой», здесь так же, как и в руддворе, были несколько недоношенных тоннелей с узкоколейками.
Ну и, разумеется, вся округа густо заросла «лесом».
– Нам туда, – Мусаев включил свой фонарь и показал лучом на один из тоннелей справа от входа в комбинат.
– А дыра где? – нетерпеливо спросил Панин.
– Там, – сержант перевёл луч влево. – Во-он тот ходок…
«Там», на противоположном конце выработки, виднелся какой-то дикий лаз, к которому даже не вела узкоколейка.
– Далеко идти? – уточнил Панин.
– Минут пятнадцать. Но…
– Что?
– Я тут давно не был… – Мусаев почему-то смутился, как будто долгое отсутствие в здешних местах можно было поставить ему в вину. – В общем, есть вариант, что там всё обвалилось.
– Пятнадцать минут ничего не решают, – оптимистично заявил Панин. – А если будет обвал, просто развернёмся и потопаем на маршрут. Верно?
– Верно… – Голос сержанта звучал неуверенно.
Вадим с удивлением посмотрел на опытного воина.
Странно, но сержант, похоже, боялся идти к этой загадочной дыре, которую так жаждал лицезреть воочию молодой учёный.
– Ну так, чего ждём? Пошли!
– Привал три минуты, – угрюмо скомандовал Мусаев. – Попьём, лес спрыснем, потом уже пойдём.
Немного передохнули, попили, спрыснули.
Вадим хотел подвесить флягу к карабину на поясе, чтобы каждый раз не развязывать рюкзак, но Мусаев не разрешил.
– Говоришь, ТАМ частенько в походы хаживал?
– Не так чтобы уж совсем частенько, но доводилось.
– С водой там проблем не было?
– Да ну, какие проблемы? Енисей рядом, ручьёв, родников, озёр, речушек разных полно.
– В общем, здесь с этим проблемы. Чистая вода только в жилых секторах и в особых местах, о которых не каждый знает. Поэтому воду экономим, пьём по команде, мелкими глотками. Это не потому, что жалко, просто впереди долгий путь. Кончится вода, придётся брать местную, обеззараживать, чистить, это целое дело… А вкус у неё будет такой, что в рот не возьмёшь.
– Понял, – послушно кивнул Вадим и упрятал флягу в мешок.
И вроде бы всё было сказано правильно и по делу, но нетипичная для Мусаева ворчливая интонация выдавала смятение и нежелание идти к пресловутому колодцу. Сержант словно бы не на Вадима ворчал, а ругал себя: «Вот дурак-то, и зачем сказал про этот колодец, будь он неладен…»
Собрались, пошли в левый угол.
– Сюда?
– Да…
Это был даже не тоннель, если сравнивать с теми полостями, по которым группа перемещалась ранее, а именно «ходок» по шахтёрской терминологии.
Сержант так и сказал: «вон тот ходок». Просто узкая нора в человеческий рост, вырубленная в породе, и, что примечательно, совершенно не заросшая лесом. Чистая каменная стенка, без единой проплешины – норма для пещер без света в том мире, откуда изъяли Вадима, и своего рода аномалия среди здешних бесхозных ландшафтов, повсеместно заросших зелёным ковром.
По контрасту с микроклиматом обжитых лесом тоннелей здесь было непривычно сухо, а уже ставший естественным и обыденным травяной аромат сменился режущим нос запахом, похожим на горелую машинную отработку.
– Как-то тут… лысо… – растерянно заметил идущий впереди Олег. – Ильдар, это нормально?
– Не знаю, – пробурчал Мусаев, встревоженно принюхиваясь. – Смотрите в оба, слушайте внимательно…
Настроение сержанта быстро передалось всем членам команды, кроме Панина. Шли тихонько, чуть ли не на цыпочках, чутко прислушиваясь и зачем-то даже принюхиваясь.
С Вадима, словно бы по щелчку мастера-гипнотизёра, разом слетела расслабленность и беспечность, и нехорошо заныло под ложечкой, как бывает в предвкушении неведомой опасности, про которую сообщили, что она существует в природе, но забыли уточнить, где именно, как выглядит и в какой момент следует ожидать близкого знакомства.
Спокойно… Может, просто действие транквилизатора кончилось. А вообще, странный какой-то этот лысый ходок. И запах тут странный…
Судя по некоторым признакам, Олег и Витя испытывали примерно то же самое.
Один только Панин излучал всепобеждающий оптимизм и возбуждённо сопел в предвкушении судьбоносного открытия. Он пытался даже тихонько мурлыкать какую-то бравурную мелодию, однако этот приступ восторга Мусаев тут же пресёк – возмущённо кашлянул в формате «Лёша, ты совсем припух, или как?!»
Минут через десять впереди показалась основательная горка осыпавшейся со свода породы.
– О! – как будто бы даже обрадовался Мусаев. – Похоже, завал.
Увы (хотя для кого как!), полноценного завала не получилось. Всего лишь баррикада из крупных кусков породы, высотой метра в полтора.
В своде над баррикадой была приличная выемка, так что Олег без проблем перелез на ту сторону и сообщил:
– Чисто!
Преодолели баррикаду, пошли дальше.
Через пару сотен метров вышли в невысокую продолговатую пещеру, вытянутую несколько наискосок влево от входа.
Прямо и направо убегали ещё два узких ходка, а слева, в самом конце пещеры, виднелась воронка.
Приличная такая воронка, диаметром метра три, от стенки до стенки.
– Это оно? – затаив дыхание, спросил Панин.
– Угу… – буркнул Мусаев. – Вот он, колодец…
От входа к воронке шёл небольшой уклон, и Вадиму почему-то показалось, что ещё несколько шагов, и группа в полном составе покатится, как по скользкому льду, и упадёт в эту зияющую тьмой дыру.
Нет, никаких оснований для столь странных ощущений не было: дно пещеры каменное, шероховатое, сцепление отличное, да и уклон минимальный, но…
Но вот возникло такое ощущение, и всё тут.
И не у одного Вадима.
– Стоять, – скомандовал Мусаев, ухватив за руку направившегося было к воронке Панина. – Ни шагу дальше.
– А то что? – удивился Панин.
– А то булькнешь туда, и всё…
– И что теперь?
– Ничего. Смотрите. Слушайте.
Постояли у входа, направив лучи двух фонарей в конец пещеры, посмотрели, послушали…
Со стороны воронки чувствовалось заметное движение воздуха, можно даже сказать, что это был лёгкий ветерок, насыщенный тем самым ароматом, похожим на горелую отработку.
Помимо движения воздуха, из воронки доносился негромкий шумовой фон, состоящий из множества разных звуков неопределённого характера. Порой из этого фона выделялись звуки, до дрожи похожие на мучительный стон.
– Слышите? – прошептал Мусаев.
– Стонет кто-то? – предположил Олег.
– Акустический эффект, – уверенно заявил Панин. – Если отверстие в самом деле насквозь до Тринадцатого, при прохождении воздушного потока через такое расстояние столько всего наберётся, что…
Из воронки раздался басовитый звериный рёв, низкий, злобный, многообещающий…
– О! Тоже эффект? – шёпотом спросил Витя.
– Вне всякого сомнения, – заверил Панин в полный голос. – Ну что, я пойду, гляну…
– Стоять! – решительно приказал Мусаев.
