Ад - удел живых (СИ) - Ливень Юрий

Глава 7

Денис Хворостов, сотрудник ЧОП «Легион»

9.04.2008. Очень раннее утро, Ярославль

После полуночи за окном началась стрельба. Сначала несколько выстрелов раздалось неподалеку от дома, затем прозвучала отдаленная автоматная очередь, ближе к двум часам где-то вдалеке прозвучало несколько взрывов. Алька испуганно жалась ко мне, на корню пресекая попытки сходить к Игорю, проверить, что с ним происходит. Каждый раз, стоило мне подняться с кровати, Алька намертво цеплялась в меня, шепча «Не пущу, не пущу, пусть Витька приедет, вдвоем пойдете!». Я укладывался обратно на кровать, попадая в её объятия, и мы лежали, слушая уличную канонаду и завидуя Ксюхе, спящей крепким сном. Почти на излете ночи, тренькнул мобильник, на экране загорелось имя «Бэтэр».

С трудом оторвав от себя Саньку, я сунул за пояс служебный «ИЖ» и спустился вниз, вынырнув из безопасного подъезда, в полный тревог морок ночи. Осмотревшись по сторонам, убедившись, что вокруг нет ничего, и главное, никого опасного, слегка поежился от налетевшего ветерка, а через минуту во двор вкатилась прокачанная «буханка» Виктора. Дорулив до подъезда, он заглушил мотор, выскочил из машины и без слов сгреб меня в свои медвежьи объятия.

— Здорово, братка! У вас тут жарко! За Волгой бой с крупняком идет, полыхает что-то крепко! — Бэтэр сходу сообщил горячи новости. — У вас все нормально?

— Давай скорее в дом, там расскажу! — поторопил я его. — Тут тоже стреляли.

— Хватай сумки, я остальное заберу! — деловито распорядился Одинец, вытаскивая из машины свои баулы.

Взвалив на себя часть сумок, привезенных Виктором, как всегда, тяжеленных, я быстро вернулся в квартиру, на радость Альке. Ещё больший её восторг вызвал Бэтэр, приветливо улыбнувшийся при встрече, отчего по моей спине прокатился холодок. Пора бы давно привыкнуть, но никак…

— Привет, красавица! — Одинец, с галантностью экскаватора поцеловал Санькину ручку. — Приехал вас спасать. Ксюха спит?

— Да, Витя… Ты так вовремя… Тут такие ужасы… — тревожно заговорила Аля. — Игорь там…

— Знаю, знаю… — Бэтэр вздохнул. — Давай к нему сначала, чаи потом погоняем. Или горькой выпьем, не чокаясь…

Выудив из глубины рюкзака перчатки, он одел их, кивнув мне. Я запаковался в форменную куртку, тоже натянул перчатки, приказал Саньке тихо дожидаться нас дома, не высовываться и вообще, быть тише воды, ниже травы.

Когда мы спустились к жилищу Лукина, Виктор вытащил из разгрузки пистолет, передернул затвор и встал у двери.

— Открывай! — скомандовал он. — Первым пойду!

Отперев замок, я приоткрыл дверь. Мы прислушались, внутри было тихо, лишь с улицы доносились звуки стрельбы. Бэтэр двинулся вперед, взяв оружие наизготовку. Пройдя пару шагов, он остановился и прошептал мне:

— На кухне лежит… Или спит, или холодный…

Осторожно сделав ещё несколько шагов, мимо открытой ванной, откуда несло жутким зловонием, смесью химии и каких-то нечистот, мы остановились у входа на кухню, снова прислушавшись. Отчетливо слышалось легкое посапывание спящего человека.

— Живой, кажись… Мертвяки только сипят… — снова шепнул Виктор. — Включи свет.

Он взял на прицел голову Игоря, а я, нащупав выключатель, зажег лампы.

Перед нами открылась сцена жуткого погрома. По всей кухне были разбросаны разорванные пачки круп и макаронов, пустые консервные банки, рассыпана мука, консервированные горошек и фасоль, огрызки, размазанный по полу майонез и подсохшая масса разбитых яиц. Везде виднелись пятна крови, на полу валялись вырванные зубы, покрытые кровавыми сгустками. Венчала натюрморт мощная фигура Лукина, слегка подрагивавшего во сне. Виктор вошел на кухню, не сводя пистолет с лежащего, а я, сняв одну перчатку, присел над соседом.

— Пульс есть… Теплый, чуть горячее обычного… — сообщил я, ощупав шею и лоб Игоря, стараясь не дышать. — Все лицо в крови… Ффу… Ну и запах…

— Нихрена он раскачался! Здоровее меня будет! — удивился Бэтэр, разглядывая соседа. Отойди чуть! Попробую его разбудить.

Теперь уже он присел над спящим, одной рукой держа оружие, а второй похлопал его по щеке, поморщившись от вони, исходившей от Игоря.

— Э, боец, подъем! — громко пробасил Витек, то хлопая по щеке, то таская за ухо.

Лукин что-то промычал, затем шевельнулся. Одинец сделал шаг назад, все ещё не убирая пистолет.

Игорь поворочался, затем шевельнулся, отчего его рубашка затрещала и разошлась на спине и плечах.

— Караул, в ружье! — снова скомандовал Виктор. — Ты живой, бродяга?

Игорь чуть привстал, затем тяжело сел. На нем жалобно захрустели джинсы, ткань не выдержала и лопнула на бедрах и поясе. Измазанное едой и кровью лицо выражало вселенские муки, он шатался, как пьяный, но наконец, с трудом поднял веки.

Вместо мутных, белесых буркал ожившего мертвеца, на нас с Виктором уставились ярко-зеленые, изумрудного цвета глаза. Казалось, они даже светились изнутри. Как завороженные, мы смотрели на это чудо, а Игорь, тем временем, начал приходить в себя.

— Что за дерьмо… — прохрипел он, откашлялся, выплюнув кровавый сгусток, и продолжил. — Что случилось?

— Живой, бродяга!!! — весело загудел Бэтэр. — Живой! А мы думали ты того, сотни сложил!

— Игорянище! Ты как? — я тоже не мог промолчать. — Как себя чувствуешь?

— Нормально… — он попытался встать, но поскользнулся рукой по разлитому майонезу и чуть не завалился на бок. — Чуть не сдох! Где Ксюха, что с ней?!

Сообщив соседу, что его жена спит у меня дома, под присмотром Альки, я помог ему подняться на ноги, усадив затем на табурет. Он, обведя взглядом разгромленную кухню, разразился долгой речью, вспомнил северного пушистого зверька, гулящих женщин и выразил желание заняться извращенным сексом с предметами домашнего обихода и бытовой техникой. Наконец, выговорившись, он замолчал, снова уставился на нас.

— Что не так? Со мной что-то не так? — удивленно и тревожно спросил он.

— Глаза. И зубы. Да вообще, весь ты! — я попытался ответить, не понимая, как в дополнение к изумительно зеленым глазам и невесть как выросшим за ночь мышцам, вместо его старых, желтоватых и потертых временем зубов, появились два ряда новых, жемчужно-белых.

Лукин молча поднялся, аккуратно пробрался по измазанному полу, протиснулся мимо нас и зашел в ванную.

— Едрена мама!!! — заорал он. — Что это? Что за?.. — дальше последовал новый поток отборнейшей брани.

— Точно живой, если херами купальню обкладывает! — обрадованно толкнул меня локтем в бок Бэтэр. — Звони Саньке, шухер отменяется!

Следующий час, мы вместе с изрядно удивленной и напуганной Алькой пытались привести квартиру соседа в пристойный вид. Распахнули окна, чтобы выветрилась едкая вонь, убрали и вымыли кухню. Лукин долго мылся в душе, всё ещё громко матерясь, убирался в ванной, затем завернулся в полотенце, не найдя в гардеробе подходящей одежды для своего нового тела. Если вчера он был просто здоровым, то сейчас превратился в огромного бугая, размерами с Бэтэра, только повыше сантиметров на десять. Тугие мышцы перекатывались под кожей, а лицо, помолодело на добрых два десятка лет. Я кидал на него косые взгляды, не узнавая соседа. Выглядит… пацаном, лет двадцати пяти. Как так? Ему же за пятьдесят!

Когда Витек притащил запасной комплект своей одежды, севшей на торс Игоря идеально, а брюки оказались коротковаты, мы принялись будить Ксению. Несмотря на две таблетки снотворного, она проснулась довольно быстро, сразу же сообщив о том, что ненавидит меня и пообещав при случае убить самым изощренным способом. Поднявшись с дивана, она потребовала отвести её к мужу, не встретив на этот раз возражений.

— С ним все в порядке? — округлив глаза, спросила она, глядя на наши с Алькой счастливые лица.

— Сейчас сама увидишь! — улыбаясь, заявила Саня. — А вот и он!

В этот момент в комнату вошел Лукин, задев стоящий у двери шкаф. Кажется, он ещё не привык к своим внушительным габаритам.