Москит. Том I - Павел Николаевич Корнев
— Понял, — кивнул я и больше не сказал ничего.
А вот Лия никакой неловкости не испытала вовсе.
— Душно! — заявила она. — Так и парит. Точно гроза будет.
Герасим глянул в небо, затянутое едва заметной сизой дымкой, и задумчиво произнёс:
— Пожалуй, так.
И тут встрепенулся один из старшекурсников.
— О, бегут!
И точно — от корпусов к нам вприпрыжку неслись огненно-рыжая и отчаянно конопатая барышня и худощавый студент, ничем внешне не примечательный. Старшекурсники забросили свои вещевые мешки в кузов и сами забрались следом, Герасим присоединился к ним и протянул руку Лии. Та чмокнула меня и с помощью наставника влезла в полуторку.
— Петя, пока! — помахала она на прощание узенькой ладошкой.
Я отсалютовал в ответ, а там и опоздавшая парочка до машины добежала, парень подсадил барышню и заскочил в кузов следом, полуторка рыкнула мотором и покатила к шлагбауму на въезде в отстойник.
Стало тоскливо, я вздохнул и отправился на спортивную площадку, сел там на одну из лавочек, смежил веки, успокоил дыхание и принялся медитировать, снимая раздражение и нервозность. В своих чувствах к Лии нисколько не сомневался и приступ ревности таким уж необоснованным вовсе не считал, но оставался шанс, что дело отнюдь не в любви, а исключительно в собственническом инстинкте и уязвлённом самолюбии, вот и пытался упорядочить мысли.
Увы, так ни к какому определённому выводу в итоге и не пришёл, только ещё хуже стало. Тогда плюнул на попытки обрести душевное равновесие и отправился заниматься на спортивные снаряды. Турник, брусья, кольца. Отжаться, покачать пресс. Выкинуть всю эту дурь из головы.
И — помогло.
На квартиру я забежал буквально на пять минут. Принял душ, напился из-под крана, переоделся в летний льняной костюм, пошитый взамен пришедшего в негодность при нападении на институт. Поглядел на себя в зеркало и, как обычно, испытал лёгкий приступ неуверенности — не лучше ли ограничиться рубахой? — но выкинул сомнения из головы, поспешил на военную кафедру.
Там, к моему немалому удивлению, обошлось без билетов и экзаменационной комиссии. И даже особо заковыристых вопросов Василий Архипович, в отличие от наших обычных бесед, не задавал. Мы всё больше общались на какие-то отстранённые темы, а затем он поставил свою закорючку на листе согласования.
— А чего ты хотел? — ухмыльнулся инструктор, от которого не укрылось моё недоумение. — Я и без того твой уровень подготовки знаю. Посмотрим, как практику сдашь.
И мы отправились в тир. Пиджак я предусмотрительно снял на входе, получил пистолет и патроны, быстренько снарядил магазины, а потом выдвинулся на стрелковую позицию, где без особого труда выполнил все обязательные упражнения. Нигде высшего балла не выбил, но и по времени, и по набранным очкам всякий раз укладывался в утверждённые нормативы с немалым запасом.
Напоследок требовалось пройти «коридор», и Василий Архипович поглядел на меня с нескрываемым сомнением.
— Точно переодеться не хочешь?
Я лишь покачал головой, обратился к сверхсиле и разом выбросил часть её из себя, но вместо того, чтобы сформировать овал стандартного щита, окружил себя экраном со всех сторон, будто в полом цилиндре очутился. Плотность энергии в созданной мной структуре была ерундовой, и стенки цилиндра немедленно начали деформироваться и расплываться, тогда усилием воли я закрутил его вокруг себя, стараясь не нарушить при этом структуру. Стабилизировал вращение, и потери энергии немедленно пошли на убыль, тогда подступил к нарисованной на полу белой краской черте.
— Готов!
— Начали! — скомандовал Василий Архипович и щёлкнул кнопкой спортивного секундомера.
Ассистенты инструктора тут же открыли огонь, но в меня не угодил ни один из выпущенных ими каучуковых шариков. Те пересекали защитную пелену и сразу теряли скорость, падали на пол. Точнее, это я дополнительным усилием воли гасил их кинетическую энергию всякий раз, когда ясновидение рапортовало о пробитой завесе и подсказывало траекторию движения метательных снарядов.
Всё бы ничего, но одновременно поддерживать вращение цилиндра и не давать разрушиться ему самому, воздействовать на каучуковые шарики и продвигаться вперёд было не так-то и просто, до отметки в противоположном конце коридора я добирался секунд двадцать.
Василий Архипович озадаченно хмыкнул.
— Оригинально! С боевыми так сможешь?
— Смогу, — хрипло выдохнул я, пытаясь успокоить сбившееся дыхание. — Даже крупный калибр удержу. Наверное.
— Интересно, — вновь хмыкнул инструктор, поставил очередную подпись и протянул бланк мне. — Сейчас беги в службу охраны, после них на кафедру кадровых ресурсов.
Я взглянул на листок и обнаружил, что должен пройти собеседование у заместителя коменданта Р. М. Лога и консультанта А. П. Кучера. И если Роберт Маркович точно не станет тратить на меня своё драгоценное время, то у Альберта Павловича без подвоха однозначно не обойдётся.
Ладно, поживём увидим.
Корпус, в котором ранее располагалась канцелярия службы охраны, полностью выгорел, пришлось тащиться на аудиенцию почти через весь студгородок. Но зато, как и предполагал изначально, заместитель коменданта подмахнул бумажку не глядя.
— Характеристику на тебя положительную написали, молодец. Продолжай в том же духе, — только и сказал он, прежде чем отпустить меня. — Свободен!
Кафедра кадровых ресурсов тоже переехала, но в новом корпусе бывать уже доводилось, не заплутал и пришёл точно к назначенному времени. А там Альберт Павлович обрадовался мне как к родному, что с его обычным поведением нисколько не вязалось. Я насторожился даже.
— Пётр Сергеевич, человек мой дорогой! — Куратор вышел из-за стола и руки в стороны раскинул. — А мы тебя совсем заждались! Правда, Иван?
Иван Богомол выглянул из соседнего помещения и подтвердил:
— А то как же! Давно всё готово!
— Готово — что? — насторожился я.
— А вот сейчас и увидишь, — заговорщицки улыбнулся Альберт Павлович. — Прошу пройти в кинозал!
К моему немалому удивлению, ни шуткой, ни таким уж особенным преувеличением это высказывание не оказалось. Отвели меня в просторную аудиторию с киноаппаратом, занавешенными окнами и экраном во всю стену.
— Задание проще не придумаешь, — объявил куратор, вручая карандаш и пару листов писчей бумаги, — смотришь хронику и записываешь имена всех, кого только узнаешь. Ну или хоть какие-то установочные данные, если имя неизвестно. И время отмечать не забывай.
— Мою наблюдательность, что ли, решили проверить? — озадачился я.
— Наблюдательность, внимание, память, — как-то рассеянно покивал Альберт Павлович и махнул рукой. — Иван, запускай!
Застрекотал проекционный аппарат, на экране возникло изображение сквера
