Москит. Том I - Павел Николаевич Корнев
Но нет, не потеряли. Когда подошли к столу, Лия взахлёб рассказывала Маше о своём замечательном наставнике и его индивидуальном подходе к обучению; меня из-за этого вновь покоробило. Быстренько ополовинил кружку и утянул барышню танцевать.
Пробыли мы в городском саду до позднего вечера. Дневная жара отступила, но свежести не прибавилось ни на грош, наоборот — навалилась духота, возникло ощущение приближающейся грозы.
— Ночью дождь будет, — заметила Лия, когда мы, распрощавшись с остальными, двинулись от горсада к студенческому городку.
На улицах в центре Новинска повсеместно горели электрические фонари, хватало и припозднившихся гуляк, благо комендантский час отменили ещё в последних числах июня. Частенько на глаза попадались пешие и мотоциклетные патрули комендатуры, а вот полицейских видно не было. Насколько знал, на попечении полицейского управления оставили в основном западные районы города.
Но хоть из-за ужесточения режима на улицах стало куда меньше всякого хулиганья, об осторожности я не забывал и внимательно поглядывал по сторонам, попутно играл с настройками заземления, то увеличивая дальность своего ясновиденья, то пытаясь сосредоточить его в определённом секторе и отсечь случайные помехи.
— Останешься на ночь? — спросил я Лию будто между прочим.
— Ага, — улыбнулась барышня, взяв меня за руку. — Только заведи будильник на пять утра — у нас завтра групповой выезд за город. Гера считает, что мы уже готовы в полную силу работать.
— Серьёзно? — удивился я.
— Ну, Петя! Мы два месяца взаимодействие отрабатывали! А на следующей неделе вообще куда-то под Зимск поедем.
— Это зачем ещё? — неприятно поразился я.
— Гера убеждён, что Новинск слишком близко к Эпицентру, тут условия тепличные. Попробуем вне научной территории поработать. Он пока в ректорате поездку продавливал, сколько нервов из-за нас потратил!
Гера, Гера, Гера…
Я вновь ощутил раздражение и не сдержался, буркнул:
— Да какие ещё тепличные условия? Что он вообще в этом понимает?!
— Петя, ну ты что? — воззрилась на меня Лия. — Знаешь, как его в ректорате ценят?
— Он не оператор, — привёл я последний аргумент.
— Он оператор, — огорошила меня неожиданным заявлением спутница. — Его даже на подстройку в Айлу отправляли. Там что-то не так прошло, и он способности потерял.
— Это он так говорит?
— Нет, это Федора Васильевна по секрету рассказала. И вообще, Петя, не будь букой!
Новость перевернула моё представление о наставнике с ног на голову, и ничего не оставалось, кроме как примирительно улыбнуться.
— Просто начинаю тебя к нему ревновать, — попытался перевести всё в шутку.
— Да какая может быть ревность! Мы с тобой просто дружим!
Увы и ах, но наши отношения иначе как просто дружбой Лия расценивать отказывалась категорически. Когда в последних числах июня допоздна засиделись на кухне, а проснулись наутро в одной кровати, расставание с девственностью она приняла как должное, а вот серьёзность моих намерений с тех самых пор попросту игнорировала.
Какое-то время шли молча, и раздражённое сопение Лии начало порядком действовать на нервы, я немного поколебался и всё же спросил:
— А с чего ты вообще Федору Васильевну на этот счёт расспрашивать взялась?
Лия замедлила шаг и остановилась на углу моего дома.
— Петя, ты и в самом деле ревнуешь?
Ну и что я тут мог сказать?
«Нет, не ревную» или «ревную, конечно»?
Так куда ни кинь, всюду клин! Не ревную, значит — безразлична? Вслух ничего такого Лия не скажет, но вдруг подумает? Ну а признание в ревности неминуемо обернётся если не ссорой, то долгими разговорами о собственническом инстинкте и месте женщин в современном обществе. Вот я и выдал, будто в прорубь нырнул:
— Выходи за меня!
У Лии разом глаза округлились.
— Что?!
— Выходи за меня замуж. Я тебя люблю…
— Нет! — отрезала барышня и уже мягче добавила: — Ты меня не любишь. Ты только так думаешь.
Я остановился и взял её за руки.
— А есть разница?
— Есть, — подтвердила Лия. — Это просто защитная реакция. Мы знакомы не первый год, но никогда друг другом не интересовались. Девочкам нравился Аркаша, мальчики были без ума от Инги. И скажи, что это не так!
— И что с того?
— Мы изменились, Петя. Мы стали совсем-совсем другими людьми, но в глубине души хотели бы добиться успеха в прошлом, ещё тогда. Отсюда наша симпатия, мы даём друг другу то, что не способен дать никто другой. Только это всё временно. У нас ведь вся жизнь впереди!
— Вздор!
Лия покачала головой.
— После… того случая я хожу к психологу. Эрнест Карлович всё очень доступно объяснил. И когда я приняла это, сразу стало легче жить.
У меня аж глаза защипало от обиды и разочарования. Захотелось отыскать господина Рейса и удавить его собственными руками, но переборол себя и улыбнулся.
— Это всё ерунда, Лия. Мы сами решаем…
Девчонка замотала головой.
— Нет, Петя. Ты мне очень нравишься, но это не любовь. Любовь — она как удар молнии, с первого взгляда. И сам ты никогда не сможешь быть уверен, люблю я тебя или просто благодарна за спасение от насильников. Так и будешь сомневаться. — Лия порывисто шагнула вперёд и обняла меня. — Давай не будем всё портить, Петя! Хорошо? Ты мне очень-очень нужен. Я за тобой как за каменной стеной. Знаю, что всегда прикроешь и поддержишь. Это так важно… Ты даже не представляешь, как это важно!
Я вздохнул и погладил барышню по спине.
— Можешь на меня рассчитывать.
Послышался скрип железных петель, из приоткрывшейся калитки выглянул дворник.
— Так я не понял, молодые люди: заходить будете или так и станете на улице миловаться?
Лия покраснела и быстро шмыгнула мимо бородатого дядьки во двор, я поспешил за ней. Мы поднялись на третий этаж, вошли в квартиру. Внутри у меня всё так и ныло, я разулся и прошёл на кухню, намереваясь напиться. Лия подступила и обхватила меня сзади.
— Ну вот, ты расстроился…
— Ничего подобного!
— И обиделся…
— Да с чего ты это взяла?
— Раньше сразу в койку тянул! — рассмеялась барышня.
И я подумал: «какого чёрта?», не стал нарушать традицию и на этот раз. Мне это было нужно. Да и не только мне, но и нам. Кто кого в койку затянул — ещё вопрос.
Ночью накатило смутно
