Кипрей - Ольга Дмитриевна Павлова
– Рик, да опомнись ты! Тебе не в тарелку плюнули, тебя едва не подвели под петлю! И видит небо, они бы добились своего, если б не его высочество!
Жаворонок дернулся, и Волчонок, недовольно фыркнув, спрыгнул с его коленей. Волшебник едва заметил это. Снова показалось ему, что проклятая брошь жжет кожу не хуже каторжного клейма. Последние слова Ричарда отозвались под сердцем тупой ноющей болью – чувство это давно стало привычным и обыденным, как застарелая простуда: маячило фоном, иногда почти забывалось, но непременно вспыхивало вновь. Если б не его высочество…
Эх, принц, что ж ты за дурень, а?! Выть порой охота от твоей треклятой святости! Тебе ж до коронации рукой подать, а до смерти – на шаг ближе. И если никто другой тебя прикончить не сподобится, то я… Ах, бесы!..
Небесные горы, как же Рик ненавидел эти свои мысли – опостылевшие, закольцованные… В последнее время было как-то не до них: смерть принца, массовые казни, а потом – короткое и ослепительное счастье нежданной встречи. Да тут про что угодно забудешь! А вчера опять нахлынуло, вцепилось в глотку так, что не отдерешь.
Тьфу ты, демон, ну что толку сожалеть, если давно все решили? Оба решили! Нейд не отдаст престол, а Рик не отступится, и дело тут не в жажде власти, не в мести, не в справедливости даже!.. Просто люди надеются на него, а он не вправе их подвести. И довольно об этом.
– Я тоже не понимаю твоей беспечности! – встревоженный голос Лины заставил вернуться в действительность. – Вчера тебя пытались подставить и могут попытаться вновь!
Что верно то верно, если так дальше пойдет, то до нейдовской коронации Рик и сам не дотянет!
– Ну а что я должен был делать? – неловко отозвался волшебник. – Буду теперь осторожнее.
В самом деле, пора брать себя в руки и впредь не расслабляться! А то ходил, придавленный сомнительным своим счастьем, думать ни о чем не мог, вот и подловили, как какого-нибудь новичка. Рассказать кому из былых приятелей по ремеслу – засмеют же!
– Осторожнее?.. Проклятье, Рик, против тебя не только Корд, но и Тарем, и Эльвинар, а у них своих людей полный замок! Захотят – все равно доберутся!
Лина выдохнула это скороговоркой и с отчаянной надеждой вгляделась в лицо Жаворонка. Ах небо, вот несмотря на все паскудство ситуации, дух же захватывает, когда она так смотрит!
– Тебе нужно уходить из замка! Я же говорила, не будет тебе здесь жизни!
Рик невесело усмехнулся.
– Неужели я так тебе надоел? Все стремишься меня подальше отослать…
Взгляд девушки стал почти что сердитым, она безнадежно махнула рукой и хотела еще что-то сказать, но вмешался Ричард:
– Рик не может оставить замок! Но сам он с такими врагами не справится! Небесные горы, Рик, почему ты не сказал правду его высочеству?..
Да бесову мать, вот заладил!..
– А с чего ты взял, что он бы мне поверил? – резонно отозвался волшебник.
– Но мы ведь поверили!
Рик только рукой махнул. Сплетни расходятся быстро, а на то, что Лиар раздаривает слугам фамильные реликвии, никто, конечно, не купился… Вот и получалось, что весь замок теперь обсуждал, как принц по дури и доброте своей прикрыл проворовавшегося висельника. Ну что ж, от этого блаженного всего можно ждать: то в камере ночует, то под плеть лезет! Теперь вот чего отколол… Были, конечно, и те, кто этим поступком восхищался, но по большей части принца осуждали или просто жалели. Ну а Жаворонку оставалась роль неблагодарной скотины, вора и законченного идиота в придачу – а как еще назвать человека, похитившего настолько приметную вещь, да еще и сумевшего на этом попасться! Последнее было совсем обидно, и волшебник, не желая выглядеть таковым в глазах Лины и Ричарда, объяснил им, как все было на самом деле. И да, ему, как ни странно, поверили. Ричард – потому что беспросветный идеалист, а Лина… бес ее знает, поверила, и хорошо! Вот только эти двое, в отличие от Нейда, не в курсе были, за что Рик в свое время загремел на каторгу! И уж тем более не знали про тот случай с кошельком… Нет, там, конечно, дело иное: ну кем тогда, в Орбесе, был для Жаворонка Лиар Нейд? Случайным спутником, да вдобавок еще и черно-серебряным! Многое с тех пор изменилось. Ну пусть не друзья они, пусть даже злейшие враги, хоть принц об этом пока и не знает… Но все одно ведь не чужие люди! А у своих ни один уважающий себя вор не берет. Но это Жаворонок знает, а Нейд и правда мог усомниться.
Хотя, если быть честным, волшебник сочинил всю эту ерунду с карточным долгом совсем по другой причине. Гораздо сильнее он боялся обратного: что, если принц все-таки поверил бы в его невиновность? Поверил, испугался, кинулся выручать… Хорошенькое дело, попав в неприятности, бежать к человеку, которого вскоре намерен прикончить! Пускай разумно, пускай военная хитрость!.. Только не было у Жаворонка сил смотреть на беспокойство в серых глазах этого человека. Не было, и все! Пускай уж лучше злится и считает вором, тем более что это не так далеко от истины. Вот только не брошку собрался украсть у него Рик Жаворонок, нет… Только его жизнь и корону. Хотя, насчет последнего, это еще вопрос, кто у кого!..
– Рик, ты понимаешь, что врать своему господину – великий грех и великое преступление!
Вот же послало небо соседа, ему бы в храмах проповеди толкать! Зануда почище своего графа… Хотя сколько бы тот ни ужасался Жаворонковым прегрешениям, а стучать все-таки не бегал – во всяком случае, пока. Спасибо и на том.
Волшебник поднял глаза от собственных коленей. Ричард продолжал метаться из угла в угол, Лина сидела на краешке табурета задумчивая и хмурая, теребила кончик рыжей косы. Вот же демоны, а Рику так нравилось, когда она улыбается… На секунду взгляды их встретились, и такая отчаянная решимость отразилась на ее лице!..
– Тебе нельзя здесь оставаться. Проклятье, Рик, да поверь ты мне, ты должен уходить, хотя бы на время, пока все уляжется! А хочешь… хочешь, вместе уйдем?
Волшебник подавился воздухом, закашлялся. Слышно было, как споткнулся, не дойдя до противоположной стены, Ричард. Ах ты ж демон, это ведь не намеки уже!
– Нет, ты не подумай, что я тебе навязываюсь! – Лина вскочила и подбежала к ошарашенному Жаворонку, заглянула в лицо. – Но ты мне дорог, я не смогу смотреть, как тебя погубят
