Душа Бога. Том 2 - Ник Перумов
— Нет, — сказал наконец Познавший Тьму. — Сейчас у Него кончатся бойцы. Видишь — тянет совсем уж древние костяки, что едва себя собрать могут? И вообще без оружия?
— Пора, брат, — согласился и Ракот. Чёрный клинок вновь поднялся, готовый к бою.
…Подмастерья, доселе медленно пятившиеся, внезапно встали, упёршись насмерть. Их шеренги окрасились огнём и дымом, а затем плотно сомкнулись — в некое подобие гномьего хирда, только куда более смертоносное.
Первый ряд неупокоенных лёг под ноги сдвинувшим щиты подмастерьям целиком и полностью. Оставляя за собой раскрошенные, на мелкие части разбитые костяки и изрубленные, без рук, ног и головы мёртвые тела (правда, их становилось всё меньше, запасы свежих трупов на погостах Хедебю явно иссякли), подмастерья давили и давили, загоняя мертвецов обратно, в кольцо разрушенных стен.
Хедин, Ракот и Сигрлинн шли во главе, не отрываясь от Древних, но и не мешкая. Отта Локка элегантно взмахнула крыльями, обломки городских ворот воспарили, падая вниз и круша подступающих мертвяков; Новые Боги вступили в Хедебю.
…Тесня и добивая последних скелетов, подмастерья следовали за ними. И, хотя в ближнем бою пришлось попотеть чуть больше обычного, затруднений особых не возникло — воины Хедина много-много лет оттачивали мастерство, сражаясь с вот такими «воинствами мёртвых».
Не подкачали и Тёмные Легионы.
Деловито, хоть и скромно, катилась следом Армада, не очень многочисленная, не сравнить с той, какая она впервые встретилась Ракоту.
Отта Локка вместе с Умис взмыли в воздух, пронеслись над руинами города, закружились в исходящем от изумрудного купола сиянии. Кентавр Æацелл молодецки проскакал до самого монолита, легко раскидывая в разные стороны последних мертвяков. Лихо встал на дыбы, призывно махнул могучей дланью — мол, дорога открыта.
Добивая ещё шевелящихся зомби и скелетов, армия Новых Богов дошагала до темницы Спасителя.
Кристалл Дальних, талисман, брошенный рукой валькирии Рандгрид, сковал Спасителя, словно янтарь бабочку. Над Его головой замерли крылатые сущности с длинными клинками — «ангелы», на самом деле, конечно, ангелами, то есть благими духами, помощниками и защитниками, ни в коей мере не бывшие.
Сейчас от лица и рук Спасителя исходило золотистое свечение, становившееся всё сильнее и ярче. Оно постепенно распространялось и на ангелов, белоснежные крылья словно окрашивались закатным пламенем. Картина, достойная кисти лучших живописцев, однако Новые Боги понимали, что это значит: тюрьма Спасителя едва удерживается, очень скоро Он вырвется на свободу.
— Начинаем. — Хедин встал с одной стороны зелёной полусферы, Ракот и Сигрлинн — с двух других, на равном расстоянии друг от друга. — Вскрываем сразу, и — по крылатым!..
Древние согласно кивнули — кто чем мог, великая улитка Тхенчана — так и вовсе глазными стеблями. Отта Локка, мудрая Матушка Сова, мастерица отыскивать потерявшихся детей, встряхнулась, повела мягкими серыми крыльями, и вот на её месте возникла хищная неясыть, но совершенно белая, словно её полярная сестра. Добродушный медведь Беорст, хозяин звонких и чистых боров, выгоняющий дичь на копья и стрелы охотников, если они бережны и не разоряют питающие их чащи, обернулся жутким исполином, великаном ростом с сосну, — глаза горят кровожадным пламенем, когти удлинились, превратившись в кривые клинки воронёной стали.
Белокрылая адата — Древняя Богиня Умис — вообще сбросила привычный облик, сделавшись крутящимся чёрным вихрем, коронованным молниями.
И только кентавр побрезговал «боевыми трансформациями», оставшись, как и был.
Другие Древние последовали примеру Светлых.
Хедин аккуратно повёл рукой, словно незримой кистью чертя линию на поверхности кристалла. Повторяя его жест, точно так же вели свои черты Сигрлинн и Ракот.
Любой на месте Спасителя бы остановился, призадумался — мои враги помогают вскрыть мою темницу, тут явно что-то не так!
Но то ли Он не умел так думать, то ли был слишком в себе уверен; Он как ломал, так и продолжал ломать зелёный кристалл.
Прочерченное Хедином засияло тем же самым золотистым светом, что стекал с перстов Спасителя; сверкающие трещины побежали по кристаллу, так, что в их сплетении почти исчез сам Спаситель.
Зелёное почти полностью утонуло в золотом. Две Древние Богини кружили над куполом, остальные, что на земле, изготовились к бою. Чуть дальше — строй подмастерьев, рядом — Тёмные Легионы, Армада, спокойная, безмолвная, но готовая сражаться.
И больше ничего. Длится бесконечный день, лежит вокруг мёртвый Хедебю, где не осталось даже неупокоенных.
— Сейчас, — негромко сказал Хедин, но услыхало его всё воинство.
Золотое сияние рванулось, сокрушая последние преграды. Тёмные тучи, стянувшиеся над Хедебю, озарились снизу, засветились, точно в их глубине родилось настоящее солнце.
Зелёный кристалл лопался. То, что не могло, не должно было быть разрушено — раскалывалось, распадалось, осыпалось мельчайшей изумрудной пылью.
Вырвался на свободу первый из ангелов, встряхнул крыльями — в руках блеснул чудовищно длинный клинок, в рост человека. Ни мгновения не колеблясь, слуга Спасителя перевернулся в воздухе, ринулся на Познавшего Тьму, словно тотчас угадав, кого здесь надлежит повергнуть в первую очередь.
В спину ангелу ударили когти Отты Локки. Ударили, распороли сверху донизу, швырнули вниз — сверкающий меч, кувыркаясь, воткнулся в груду камней, с лёгкостью пронзая гранитные глыбы; над клинком с шипением поднялся тонкий дымок.
Второго высвободившегося ангела сшибла Умис, но уже не так легко. Слуга Спасителя успел обернуться ей навстречу, Древняя нырнула, уходя от монстра-меча, перекувырнулась на месте; не ожидавшего этого ангела пронесло вперёд, и Умис ударила молнией. Вышло тоже красиво — чёрный вихрь поражает белокрылого воина ветвящейся белой вспышкой небесного огня.
Освободились сразу три ангела, потом семь, потом десять… Крылатые Древние взмыли выше, уводя с собой слуг Спасителя; матушка Сова неуловимым движением отправила крутой спиралью к земле самого ретивого из преследователей.
Остальные рвались на волю целым сонмом, но именно к этому и готовились Новые Боги, подмастерья и остальные.
Огнебросы расцветили небо над остатками купола яростными шарами рыжего пламени; стрелы эльфов чертили стремительные дымные следы. Спаситель больше не вбирал в себя магию — пропала нужда.
Зелёный купол исчез, золотистое сияние, радостное, победное, разливалось окрест. И Спаситель, тот самый человеческий Спаситель, в грубых сандалиях и видавшей виды накидке, неспешно шёл прямо к Хедину.
Да, тот самый, что благословил когда-то их с Ракотом, когда они хоронили тело Мерлина в далёком мире Мельина.
Сейчас Он шёл к Хедину, улыбаясь лёгкой, слегка печальной, понимающей улыбкой. Ему было грустно, Он словно заранее понимал, чем всё кончится, и сожалел об этом, но — свободная воля священна — не мог ничего изменить.
На сей раз Он не убегал и не пытался скрыться, как тогда, когда Хедин отбивал у Его ангелов другой мир.
Ангелам меж тем
