Андрей Самойлов - Последний переход
– Эй, товарищ боец, – сказал он. – Если ты и дальше будешь такие разговоры разговаривать, придется тебе в чай брому добавлять. Действует как из пушки! Полгода ни об одной бабе не вспомнишь.
Виталий обиделся и замолк. Егор подбросил веточек в костер:
– Поддадим жару. Долго греется.
Чай получился не просто в меру крепкий, но и изумительный на вкус, с дымком, даже с хвойным привкусом – чудо! Никогда такого чая Егор не пробовал. Он аж разомлел, посмотрел вокруг другими глазами – и словно только что увидел всю эту прелесть дикой природы, таинственную даль таежной реки, бесконечность этого мира – бог мой, как же он не замечал этого раньше!..
– Слушайте, – произнес он искренне, – а ведь в самом деле-то… как здорово здесь! Честное слово, не думал, что так будет.
Забелину эти слова очень пришлись по душе.
– Я говорил – благодарить станешь. Это еще не диво, а вот пойдем по реке – там еще и не такое увидишь!
– Это точно. – Кауфман улыбнулся. – Ну, попили? Давайте разворачивать лодки.
* * *У него лодка оказалась огромной, как крейсер, притом, что в свернутом виде места она занимала немного.
– Ничего себе, – с удивлением произнес Егор, разглядывая это чудо. – Дредноут какой-то. Хоть в океан плыви.
– Хорошая вещь, – подтвердил Аркадий. – Надежная.
– Импортная?
– Немецкая.
– С исторической родины? – Егор засмеялся.
– Вроде того, – вскользь улыбнулся Аркадий.
– Слушай, а ты по-немецки… как?
– Да никак. Учил английский, а наш немецкий, в смысле язык местных немцев… ну, это такой реликт, из восемнадцатого века.
– Эй, филологи, – вмешался Забелин, – хорош трындеть. Качать давай, берите насосы.
Качать пришлось долго; вначале этим занялся Егор, а когда запыхался, передал эстафету Семену. Тот взялся сперва бодро, но что-то очень уж быстро выбился из сил.
– Ох, мужики, – сознался он, – чего-то трудно… В сон клонит, сил нет. Жрать меньше надо, что ли?..
– Поплывем – в лодке покемаришь, – посочувствовал ему Аркадий. – У тебя и в самом деле вид усталый.
– Да и не говори… Виталя, покачаешь малость? Ты того… не серчай, я чего-то не в форме.
Виталя буркнул что-то не очень приветливое, но за насос взялся. Потом его сменил Пашка, за ним к насосу подошел Аркадий… Лодка начала обретать какие-то формы; полунадутая, она стала походить на дохлого дельфина… Потом за насос снова взялся Егор. Кауфман предупредил его:
– До упора не надо, пусть чуток подспущенная будет. На солнце разогреется – сама надуется до нормы.
Через шесть-семь минут лодка была готова.
– Ну, вот и ладушки, – одобрил Пашка. – А с моей управимся быстро.
Не сказать, что так уж быстро, но с лодкой Забелина управиться было все-таки полегче.
– Товарищ капитан шестнадцатого ранга! – крикнул Егор Пашке, который отошел отлить к ближайшей елочке. – Флот к спуску на воду готов!
– Вольно, мичман, – важно сказал Пашка, застегивая на ходу ширинку.
Обстановка вообще сложилась на берегу самая приятельская и деловая. Работали споро и весело: спустили лодки, закрепили их, стали загружать. Павел распорядился составами экипажей:
– Мы с князем на моей лодке, остальные с Арканом! Другие мнения есть?
Других мнений не было. Аркадий и Павел распределили груз так, чтобы зафиксировать устойчивый центр тяжести, взяли вёсла.
– Н-ну, – с особенной интонацией произнес Забелин, – ни пуха ни пера?
– К черту! – выкрикнул Виталий и почему-то громко загоготал.
«Дебил», – неприязненно подумал Егор.
Павел оттолкнулся от берега, схватился за весло. Несколько сильных гребков – и течение подхватило, понесло лодку.
Странное ощущение, никогда Егор не испытывал такого: сидеть на резиновом днище было все равно что сидеть на волнах. Как живые колыхались они под задницей!.. Мелькнула дурацкая мысль – наверное, нечто похожее может быть, если лететь на ковре-самолете… А вообще – здорово!
Так Егор и сказал Павлу.
– А то! – довольно пропыхтел тот, энергично работая веслами. – Я говорил – благодарить будешь. Памятник мне дома поставишь!
– Ага. Бюст, – откликнулся Княженцев. Он крутил туда-сюда головой – озирал лесные берега.
– Нет уж, ставь полный! С руками, ногами…
– И всеми прочими анатомическими подробностями, – подхватил Егор. – Стоит статуя в лучах заката!..
Они какое-то время потешались, потом Павел крикнул:
– Эй, на линкоре! Как дела?
– Плыве-ом! – до петел голос Семена.
Лодка выплыла на середину реки. Пашка ловкими движениями весла выровнял судно носом по течению.
– Ну вот, – сказал он. – Теперь само понесет… Дистанцию держи, Аркан! – крикнул он. – Метров пятнадцать!
– Есть, командор, – донеслось с большой лодки.
Прищурясь, Егор постарался рассмотреть, что там происходит.
Увидел Аркадия, бейсболку Виталия… А Семен где?.. Ах да, наверное, поспать пристроился. Да уж, отдохнуть ему не мешало бы… Это, возможно, от смены часовых поясов. Бывают люди, чувствительные к временным перепадам… да… А хорошо-то здесь, правда… хорошо как…
– Князь! Эй, князь!
Егор испуганно вздрогнул.
– Что такое?!
Пашка, дурак, хохотал.
– Клюешь носом! Мне на борту спящие красавцы не нужны!..
Егор огляделся кругом.
В самом деле, незаметно подкрался сон, а от Пашкиного окрика Княженцев резко подскочил, аж сердце зашлось.
– Фу ты, – пробормотал он с неудовольствием. – Что за хреновина…
Но все было, как прежде, ярко светило солнце, поблескивала в его лучах река, высились по берегам бескрайние леса.
«Странно, – проплыла мысль. – Оба берега крутые?.. Вроде бы один должен быть крутой, другой пологим… а если крутые оба?..»
ГЛАВА 5
Это было последнее, что успел подумать Егор Княженцев.
С безоблачного неба в реку ударила молния.
И еще одна. И ещё, и ещё! На реку обрушился целый каскад молний, они били одна за другой, не прекращая. Стоял адский грохот – казалось, вот-вот лопнут барабанные перепонки. А в следующий миг небо упало на землю.
Оно рухнуло страшной стеной воды – это был не дождь, это был водопад, по крайней мере, так показалось в первые секунды, и Егор перестал понимать, на каком свете он находится. Рассудок отключился от действительности, опасаясь за свою сохранность. Но это длилось несколько мгновений, не более, а затем стало ясно, что это все-таки гроза.
Но что это была за гроза!.. Не должно быть таких гроз в этом мире – таких бешеных, от грохота которых закладывает уши, вся одежда промокает вмиг, а струи воды льются по лицу, в глаза, в рот, в ноздри, от них не успеваешь отплевываться, отмахиваться, не успеваешь вообще ничего – и вот-вот тебе конец… Казалось, что сейчас гроза разнесет эту планету вдрызг…
Конец! Он пришел – только не человеку, а грозе. Гроза исчезла так же внезапно, как началась.
Егор сидел в луже и молча смотрел на мокрого Пашку, который ответно и тоже молча смотрел на Егора, круглыми обалделыми глазами.
Ситуация была вообще-то не очень смешная: Егорова задница и ноги обретались в лодке, как в ванне, а сам философ был мокрый весь, до нитки в буквальном смысле слова… Но все-таки его разобрал смех, и разбирал все пуще и пуще, так что Княженцев удержаться не мог. Он хохотал до икоты, потому что вид Пашки, с волосами, облепившими голову, как резиновая шапочка, с ушами торчком, открытым ртом и остановившимся взором… Ну, словом, никогда Егор такого не видывал.
Павел вытер мокрой ладонью мокрое лицо и отплюнулся.
– Ржешь, князь? – произнес он. И еще раз сплюнул: – Правильно. Что еще делать в таком случае…
Он обернулся ко второй лодке.
– Эй, на борту! Как вам такое нравится?..
А там творилось нечто странное.
* * *Егор это сразу понял, как взглянул туда.
Там суетились. Аркадий с Виталием взмахивали руками, сильно раскачивая лодку, она даже повернулась под углом к течению. А они бестолково тыкались туда-сюда, совались руками куда-то вниз, и вообще видно было, что они растеряны и не знают, что делать.
Если растерянности можно было ожидать от Виталия, то почему так вел себя Аркадий?!
И еще вот что – куда делся Семен!!!
Видно, это понял и Пашка. Он крутнулся на месте так, что чуть не опрокинул лодку.
– Эй! – заорал он тревожно. – Что там у вас?! Что случилось?
Пауза. Потом Аркадий повернул бледное лицо к Павлу с Егором.
– Беда, Паша! Тормози.
– Т-твою мать… – Пашка метнулся к веслам, не сразу схватился за одно из них, матюгнулся. Ухватив-таки, начал торопливо выгребать против течения.
Расстояние между лодками стало быстро сокращаться.
Но и так ясно было, что Семена в лодке нет.
– Беда, мужики, – повторил Аркадий. – Семен пропал! Нет его.
– Как нет? – начальственно выпрямился Пашка. – Как это нет?!
Он это сказал по инерции, ибо сам видел, что их товарища в лодке нет. А как его не стало – вопрос глупый, и самому Пашке это было ясно как дважды два.
