Павел Алексеев - Десант строгого режима. Воля богов

Среди ментов, неформальным лидером стал Борис. Возможно, сказалось его знакомство и довольно хорошие отношения со мной, или просто это проявились его личные качества, но меня это вполне устраивало и Резаного тоже. Борька, при более близком знакомстве оказался парнем вполне интересным. С юмором, с нормальными понятиями. Нос не задирал и не пытался лебезить. Чаще, мы шли рядом, от нечего делать, перескакивая с темы на тему, и строили планы нашего дальнейшего будущего.

С водой проблем почти не было. Ручьёв в лесу, вдоль которого мы шли, хватало. Чему народ, был несказанно рад. И напились и помылись. Я наконец-то добрался до воды и перестирал всю свою одежду, избавившись от тюремного запаха. Остальные сделали тоже самое. В результате, все приняли одинаково пожеванный вид, но облако вони, висящее над толпой, исчезло.

Через почти два дня пути, впереди раздались крики. Прислушавшись, я уловил — ДОРОГА! ДОРОГА!

В этом городе тени такие другие,  И на лицах горит отражение чьих-то побед.  И в глазах — светлой мутью придонной иная стихия,  Незнакомая жизнь, пригласившая нас на обед.

  Как здесь люди живут? И о чем говорят на рассвете,  И молчат — ни о чем? о запретном? о добром? о злом?  Незаметны в песке, семенят полустертые дети:  Оттиск блеклой монеты в ленивом нутре городском.

Гунин Лев

Ещё полдня, примерно мы брели по достаточно хорошей дороге. Асфальтом там конечно и не пахло, но это была добротная, грунтовая дорога с насыпью, обочиной, всё как положено. Вся наша огромная толпа, невольно поглядывала взад или вперёд, пытаясь уловить приближение автомобиля. Но первым нам повстречался какой-то мужик на телеге, который достаточно быстро нас догнал, двигаясь в туже сторону, куда шли и мы. Некоторое время, он удивлённо, но совсем без опаски таращился на наш народ, а потом, встав в полный рост, вытянул плетью тех, кто стоял ближе всего к нему, проорал что-то вроде — вы, чьи будете, смерды? Естественно, наш народ такого обращения стерпеть не мог, и пока мы с Резаным подбежали, мужичёнке успели выбить передние зубы, сломать нос и хорошенько намяли бока. Оторвав его, от обозлённых зэков и ментов, и усевшись на телегу, мы приступили к допросу.

Мимолётно, осмотрев телегу, я обратил внимание, что она имела рессоры и сами колёса имели обрамление, что-то вроде резиновых шин. Нагружена она была мешками с какими-то крупами и тряпьём, в котором я стал копаться, не обращая внимания на озлобленные и удивлённые взгляды мужичка. Краем уха, прислушиваясь к разговору который вёл с ним Резаный, попутно обращая внимание мужичка на свою персону, лёгкими подзатыльниками.

— Ну, рассказывай, терпило, ты кто такой? — начал Резаный.

— Я голова Сауресама, — шмыкнул мужичёк, осторожно щупая свой свёрнутый на бок нос.

— А имя у тебя есть, голова? И что это за место — Сауресам?

— Меня зовут голова Новач. А Сауресам, это большое село, расположенного, вблизи славного и благословенного города Ретарда! А за то, что вы подняли на меня руку, презренные черви, вы публично будете растерзаны собаками на славной арене этого города! — возмущённо, прогундявил мужичонка, сверкая глазами в мою сторону, глядя, как я вываливаю из очередного мешка, его содержимое.

— Ты не отвлекайся, Новач, — сказал Резаный, давая ему звучного подзатыльника, на который тот снова не стандартно среагировал.

— Да как ты смеешь, червь, подымать на меня руку?! — снова возмущённо, завёлся Новач.

— Да ты не ори, — опять отвесив тому подзатыльник, продолжил Резаный, — А рассказывай, почему ты называешь нас червями, сколько у вас в селе жителей, что у вас там есть, чем живёте. Большой ли город. Кто там правит, что за такая арена? Давай, начинай. А если снова назовёшь меня червём, я сломаю тебе палец, понял?

— А вы и есть черви, — с презрением сказал Новач, — одеты в какое-то тряпьё, знаков не имеете. Ничего не знаете и задаёте вопросы, ответы на которые знает любой мальчишка.

— Какие есть, такие есть, — прищурился Резаный, — что такое — черви?

— Черви, это вы. Единственное право Червей, это служить полноправным людям. Вам и смотреть на меня нельзя, а не то что, — тут Новач снова потрогал свой нос, прищурился и без того заплывающими глазками и сплюнув окровавленную слюну, мстительно продолжил, — Но за это вы ответите, перед правителем Ретарда. Вас отправят на арену и отдадут собакам на растерзание. Только не пойму, откуда вас столько сразу много сбежало. По шару ничего такого не передавали.

— Тебе сейчас не понимать, тебе сейчас говорить надо, — тоже сплюнул Резаный и продолжил задавать вопросы. Через какое-то время, рассмотрев всё, что меня интересовало, я присоединился к разговору, и нам удалось выяснить много интересного. Самое главное было то, что моя уверенность, в том, мы находимся на другой планете, подтвердилась.

Всё-таки, палец Новачу Резаный сломал. Не смог тот удержаться и назвал его опять червем. И только после этого разговор продолжился в нужном нам направлении и без ненужных отвлечений. Новач, растерянный и напуганный, нашим, не понятным для него, поведением, стал безропотно отвечать на наши вопросы.

Этот мир назывался Тербиум, а государство, на территории мы находились — Окама. Что-то ещё, географическое, Новач не знал. Нет, образование не было тут под запретом. Просто ему, да и многим другим, это было не интересно. Читать, писать умеет, ну, и ладно. Основная масса населения занималась земледелием, торговлей. В свободное время ездили, друг к другу в гости, в трактир или на арену. Арены, как оказалось, это у них что-то вроде наших спортивных стадионов, и имели такую же популярность, как у нас матчи по футболу или хоккею. Были у неё и свои фанаты. Там Черви, то есть осужденные и бесправные люди, дрались с различными зверями или между собой. Хотя, не воспрещалось и другим гражданам принимать участие в этих схватках, но естественно на других условиях. Существовал даже тотализатор, что прибавляло остроты при посещении арены.

Кстати, слово Червь, не несло какой-то оскорбительной, эмоционально окраски. Это был просто термин, определяющий социальный статус. И каждый человек, попав в эту категорию, должен был себя вести согласно этому статусу.

Всё общество было поделено на касты. Касты земледельцев, касты торговцев, управленцев, ремесленников. Кого-то он там ещё называл и пояснял различие, я сразу и не запомнил. Для себя понял, что принадлежность к касте, определяет его деятельность. Но можно и перейти в другую касту, только для этого чего-то там нужно сделать и, конечно, кому-то заплатить.

Выяснил и про то, как он понял, что мы являемся по отношении к нему, червями. Оказывается, каждый человек, при рождении проходит регистрацию и ему выдаётся знак, который он обязан носить при себе. Обладатель такого же знака, при встрече, сразу определяет, как какой касте относится встретившийся ему человек и ведёт себя соответственно. А вот человек без знака, просто Червь. Черви обязаны носить ошейник, на котором будет написано, куда определён данный бесправный. Побеги среди Червей дело не частое, но для местного населения весьма увлекательное. Так как Черви никакой опасности не представляют. Агрессивности, по каким-то причинам совсем не имеют и, сбежав, стараются забиться в какую-то нору. На них устраивают облавы и при поимке убивают или продают на арену, если поймают в более или менее товарном виде.

Поэтому Новач и вёл себя так и имел сейчас такой потерянный вид. Наше поведение никак не укладывалось в его разуме. В его понимании, мы должны были при его появлении, дружно разбежаться, а если не разбежались, то дружно упасть на землю и ждать его команды.

Откуда берутся Черви? Так это лишённые права люди. За преступления, за кражи, за долги. Лишаются навсегда, за редким исключением — помилование от наместника или выкуп от родственников. Но такое очень редко случается.

Управлением в сёлах занимались головы. Это была не только административная, но и судебная, местная инстанция. В городах, правил наместник короля. А судебная и силовые функции относились уже к функциям градоначальника. Правда, я так и не понял, что там у них с силовиками, по словам Новача, стражники занимались только тем, что собирали налоги и разнимали пьяные драки, которые, хоть редко, но случались. Да и с последствиями этих драк, тоже не всё понятно. Как я понял, любое проявление граждан друг к другу, у них наказуемо. Нарушители сразу лишались знака гражданина и отправлялись на арену, для потехи толпе. Поэтому, у всех на уровне подсознания вбито, что насилие — это плохо и грозит смертью. Но, всё-таки, перепив, у некоторых в ссоре иногда срывало крышу, и он быстро оказывался на арене города.