Здесь был СССР - Кирилл Николаевич Берендеев
И тут-то обозначилась ниточка. В холодильнике недоставало припасов! Егорка взял вакуумные упаковки, весь сыр, все колбасы, пакет с гречкой, пакет с рисом. Словом, нагрузился основательно. Однако его любимый рюкзачок был на месте…
– Боже мой, какая я дура… – прошептала Катя. – Я должна была рассказать ему…
– Что?
Катя имела в виду то, что объяснил ей отец Леонид. Если бы у нее хватило ума, придя из часовенки, не бегать с сумками, а сесть с сыном, обнять его и впервые в жизни поговорить с ним о жизни и смерти, о Боге и о тайнах, для людей до поры непостижимых! Он бы понял, он такой сообразительный!
Но мама опоздала.
* * *
Мысль о том, что в мембране, разделявшей Петербург и Ленинград, вдруг вместо дырок, в которые можно просунуть яблоко, образовалась большая дыра, и что сын потащил туда припасы для своего Шурки, была логична. Только душа не желала ее принимать. Сын вошел, а выйти не смог, вот же и стреляные гильзы проклятая мембрана не пропускала…
– Мне нужен Марчук, – не своим, а каким-то жестяным голосом сказала Катя. – Мне срочно нужен Марчук.
– Поменьше бы ты общалась с Марчуками, – ответил муж. – У Сашки проблемы. Чудак он, ей-богу…
– Мне нужен Марчук.
– Думаешь, он знает, где Егор?
– Он должен знать!
– Странные вещи ты говоришь… Сейчас я его найду, – Андрей взялся за коммуникатор. – Саша? Тут моя жена хочет с тобой поговорить. У нас Егорка пропал…
Катя схватила руку Андрея, поднесла к уху браслет с коммуникатором.
– Саша, Анна Эдуардовна нашлась?
– Я не знаю, Кать…
– Саша, я должна ее видеть! И эту, как ее, соседку, которая с плакатом стояла…
– Ты сошла с ума?! – Андрей отнял у жены коммуникатор.
– Я должна найти Егора! Ты что, не понимаешь?!
Катя побежала на второй этаж, натянула штаны и кофточку – под руку подвернулась та, воскресная. Андрей поймал ее, когда она с сумочкой-планшеткой через плечо, с коммуникатором на руке уже бежала вниз.
– Ты куда собралась?
– Мне нужен Марчук!
Катя отпихнула мужа и понеслась прочь, куда глаза глядят. Главное было скрыться из виду. А тогда – вызвать «Автопилот» и ехать в департамент. Но «Автопилот» тащится, как черепаха, быстрее добежать, когда-то Катя хорошо бегала…
Марчука она изловила чудом у входа в департамент. Он разговаривал с какими-то парнями и девушками в зеленых пилотках.
– Саша, Сашенька!.. – закричала Катя. – Ты мне срочно нужен! У нас Егорка пропал!
– Этого еще не хватало. А ну, давай выкладывай, – сказал Саша. – Ребята, не уходите. Видите, тут проблема.
Катя не знала, с чего начать, только смотрела Марчуку в глаза, умоляя: да пойми ж ты без слов!
Он отвел Катю в сторонку.
– По-твоему, это может быть связано с Анной Эдуардовной и бабой-Любой? – прямо спросил он.
– Ну да, да… Как их найти? Саш, баба-Люба что-то знает, она подскажет!
– Что она знает, что подскажет?
– Саша, ради Бога, отвези меня к ней!
– Но что она может знать про Егора?
– Сашенька, не спрашивай, отвези меня к ней! Только чтобы Андрей не знал!
– Ого! Может, все-таки расскажешь?
– Саша, я должна ее видеть.
– Ну хорошо. Вадим! Ты ведь на роллере, бери эту прекрасную даму и вези на Плуталовскую, помнишь, где я раньше жил? Там спроси у стариков, они должны знать про бабу-Любу.
– Есть! Дама, пошли!
Невысокий крепкий парень сдернул с головы зеленую пилотку, нахлобучил шлем, висевший на сгибе локтя.
– Я с вами, – сказала девушка в смешном клетчатом комбинезоне.
Катя впервые в жизни неслась на роллере. Очень скоро она поняла, почему за Вадимом увязалась девушка Фиона. Когда с полицейского вертолета Вадиму на коммуникатор пришел сигнал сбавить скорость вполовину, Фиона послала сообщение, после которого от них отстали.
– У меня персональный код аларма, – объяснила она Кате, когда роллеры остановились. – Я доктор «Службы спасения». Ну пошли искать стариков.
Бабу-Любу отыскали на стройплощадке. Она сидела на раскладном стуле и следила за экскаватором.
– Я хочу знать… Я должна знать, куда пропала Анна Эдуардовна! – твердо сказала Катя.
– На что тебе?
– Я должна это знать. Она вернулась?
– Нет, не вернулась!
И тут Катя поняла, что идет по верному пути.
– Кто к ней приходил? Скажите, ради Бога!
– Сестра к ней приходила, сестренка. Старшая. Ее, Анечку, по Дороге жизни вывезли, сестренка осталась. В этом вот доме, – баба-Люба показала на котлован, – они и жили, Игнатьевы, Вера, Федя, Аня, Даша, Нина, Тимофей Петрович…
– Вы их помните?
– Как же мне их помнить? Я уже после войны родилась. А Анечка в тридцать восьмом. Она мне про них рассказала. И вот… убили…
– Она тоже сперва кормила?..
– Кормила. Вермишель просовывала, капусту тонко резала, оливковое масло через трубочку… И вот смогла как-то туда уйти… Я узнавала, у нее в холодильнике продуктов не осталось, все с собой забрала. Вот так-то… Сейчас я их помню. Веру, Федю – он на фронте погиб, Дашу, Нину – ее взрывом покалечило, Тимофея Петровича… А помру, помнить некому будет, так-то… Убьют они Ленинград и ничего от него не останется…
– Так это, выходит, в старых домах появляется такое?..
– Откуда я знаю? Вот у Анечки было окошко и закрылось. Одним окошком меньше… А ты откуда знаешь? – наконец-то догадалась спросить баба-Люба.
– Сыночка мой, Егор… тоже кормил… – Катя заплакала. – Ну куда мне идти, куда, чтобы его оттуда вытащить?!
– К президенту! – рявкнула баба-Люба. – Чтобы запретил дома рушить! Да ведь не запретит! Они все думают, старуха спятила, привидения видит! Я писала президенту! Прямо в Смольный написала. Знаешь, что ответят? Что письмо получено, меры будут приняты. Они иначе отвечать не умеют. Я и в центральный совет партии писала. Я во все департаменты писала! Мне теперь нигде веры нет. Вот, буду сидеть и смотреть, как все гибнет к чертовой матери!
– Пойдем отсюда, – сказал Вадим. – Нам еще сегодня в пикет.
– Зачем?.. – растерянно спросила Катя.
– Лягушек защищать. Слыхали, хотят сделать Питер городом солнечного неба? Чтоб никаких дождей и никакой сырости? Это же смерть биотопам!
– Надо что-то делать, пока они не доигрались, – добавила Фиона. – Саша у себя в департаменте выступил против этого проекта, у него же дело всей жизни – парк биотопов, чтобы всех мошек-таракашек сохранить, птиц, ужиков… Идем с нами!
– Я не могу… муж узнает…
– А, ну муж – это серьезно. Партийный?
– Да… – Катя надолго замолчала. – Вы думаете, я тоже не в своем уме? Нет! В своем! Я знаю, что нужно делать! Я поняла. Слушайте, вы же все здешние, где еще старая застройка? Покажите мне, ради Бога! Это очень важно – успеть. Да, деньги…
Вадим и Фиона переглянулись.
– Я с тобой пойду, все покажу, – сказала Фиона. – Садись ко мне на роллер. Вад, езжай обратно к департаменту, ну ты понял…
– Ага!
* * *
Андрей, потеряв из виду жену, сильно разозлился. Он не мог понять, зачем Кате понадобился Марчук. Ладно бы Марчук был чиновником высокого ранга или партийным комитетчиком, способным вызвонить кого следует в спасательных службах и организовать поиски ребенка без особого шума. Но Марчук понемногу становился опальным чиновником, и из-а чего? Из-за лягушек! На дружбу с таким человеком могли посмотреть косо…
В департаменте Марчука не было – уехал на объекты. Андрей вызвал его по голосовой связи. Марчук сказал, что местонахождение Кати ему неизвестно, Егорки – тем более, посоветовал найти Марусю, она уже знает всех окрестных мамочек и бабушек, может организовать поиски лучше любой полицейской дамы. Тут Андрей ощутил легкую панику – ему уже следовало сидеть в профсоюзном комитете на совещании, а предстояло мотаться неведомо где! Он, выскочив в лоджию, шепотом спросил Марчука, нет ли у того знакомых врачей, способных дать на день справку, всего на день по случаю расстройства желудка или мигрени, или чего угодно! Марчук, усмехнувшись, пообещал справку, и Андрей кинулся искать сына.
К вечеру стало ясно, что и следов не осталось. Хуже того, пропала Катя. Ночевать она не пришла. Андрей проконтролировал ее личный счет. Оказалось, что жена, обычно спрашивающая совета по каждой мелочи, умудрилась не только сама перевести все деньги на анонимную карту, которую тоже непонятно где
