Ее превосходительство адмирал Браге - Макс Мах
Итак, девятого она вернулась – на перекладных – с дальнего севера, накувыркавшись с Олегом так, что у нее потом дня два или три ныло все тело. Десятого состоялось вручение наград, а двенадцатого цинцы и ниппонцы внезапно прервали переговоры и возобновили военные действия с еще большим ожесточением, чем в начале кампании. Тринадцатого по Флоту было объявлено «Состояние Войны», а пятнадцатого личным приказом адмирала Браге их с Виктором выдернули из Липной Горки и направили в 107-й полк специального назначения.
Полк – а на самом деле чуть меньше двух эскадрилий, успевших пересесть на «болиды» – срочно перебросили на только что отстроенное аэрополе под Мемелем[112], и означать это могло только то, что ожидается вступление в войну как минимум еще двух государств: Польши и Швеции. Настораживало другое: почему именно сюда стягивают всю новейшую технику? По дороге в Мемель, на огромном аэрополе в Невгине[113], они с Виктором стали свидетелями ночного перелета суперсовременных торпедоносцев – это были тяжелые двухфюзеляжные «струги-максимы» – и их прикрытия, состоявшего из «кочей» одиннадцатой серии. И вся эта сила двигалась в сторону Варяжского моря и польской границы. Но ни Польша, ни Швеция, ни обе вместе не тянули на роль столь грозного противника, что Себерия вынуждена была бросать в бой свою лучшую и наиболее смертоносную технику. Другое дело, если в войну ввяжутся Великобритания и Дания. Датчанам, как и шведам, давно не спится из-за норвежских и финских земель, ну а великобританцы попросту разбойники. Ара еще в детстве слышала историю о том, как в последнюю войну они попробовали наехать на Елизавету Аркадиевну.
«Ну что ж, – думала Ара, не произнося, впрочем, свои кровожадные мысли вслух, – не получилось у нее, может быть, я кого-нибудь порву на великобританский флаг?»
Если честно, ей очень этого хотелось. В Себерии и вообще недолюбливали великобританцев, но в семье Авенира Кокорева их попросту ненавидели, как недобросовестных конкурентов и мошенников. Дело в том, что англичанам пару раз удалось сорвать Кокореву весьма выгодные контракты. И не то чтобы предложили лучшую цену или более высокое качество. Отнюдь нет. Просто один раз устроили госпереворот в пользу своего клиента, а в другом случае – задолбали саботажем и диверсиями. Но это, разумеется, были всего лишь сопутствующие мысли, потому что Ара снова ехала на войну. Вернее, первый-то раз она никуда не собиралась. Война нашла ее сама, а там уж и думать особенно времени не было. Другое дело – сейчас. В этот раз она действительно ехала на войну. Причем не торопясь, то есть со всем комфортом, используя флотские попутки, так что времени на размышления у нее было хоть отбавляй. Вот и сейчас, в Митаве[114], ожидая свой рейс на аэрополе Кретинга, Ара зашла в уютный ресторанчик в польском стиле, чтобы пообедать и подумать о своем, «о девичьем».
Путешествовала она одна, поскольку Виктор задержался в Шлиссельбурге. У него там – по непроверенным данным – бурно развивался роман с некоей замужней дамой, но это не ее дело, так что Ара старалась в личные дела Виктора не вникать. Ждать его ей тоже не хотелось, вот она и дернула в Мемель на перекладных и по ходу дела оказалась в Митаве, где у нее нежданно-негаданно образовалось «окно». Поэтому она забросила сак с личными вещами на площадку подскока, откуда вечером должен был пойти в Кретингу флотский транспорт с пополнением, а сама вольной птицей пошла гулять по Митаве, пока не проголодалась и не зашла в ресторан «Лейка». Зашла, огляделась и первой, кого увидела, оказалась закончившая Академию в прошлом году Таня Теплова, тоже, к слову сказать, пилот.
– Таня! – обрадовалась Ара.
Радость ее была искренней, поскольку Таня опекала ее едва ли не со дня поступления в Академию. Такая вот душевная девушка, и пилот, как слышала Ара от инструкторов, совсем неплохой. Однако прошлым летом их пути разошлись. Ара уехала на лётную практику и попала на войну, а Таня закончила Академию, получила диплом и погоны и распределилась куда-то на Южный Урал. Во всяком случае, так она думала до сегодняшнего дня.
– Варя?! – Таня встала из-за стола, за которым сидела с несколькими девушками-флотскими офицерами, и шагнула навстречу Аре. – Варвара! Глазам своим не верю! Лейтенант… орденоносец… Постой! – Она схватила левую руку Ары и повернула ее к себе, чтобы лучше видеть шеврон за ранение. – Ох ты ж! Куда тебя?
Похоже, если бы могла, она стала бы тут же в ресторанном зале ощупывать Ару на предмет выяснения, какой урон был нанесен ее юному организму.
– Можно я тебя лучше обниму? – улыбнулась Ара и потянулась вверх, чтобы обнять подругу.
– Можно! Нужно! Иди ко мне! – Татьяна, как и многие другие девушки-курсантки, была едва ли не в полтора раза крупнее Ары, и, возможно, поэтому относилась к ней не просто как старшая к младшей, но с известным оттенком материнской заботы.
– Так, дамы! – подвела она Ару после дружеских объятий к общему столу. – Это Варя Бекетова. Училась на год младше меня. Когда я выпускалась, была гардемарином, а сейчас даже не знаю что сказать! Сами все видите и на плечах, и на груди.
– И шеврон золотой… Расскажешь? – спросила Ару лейтенант – льняная блондинка со знаками различия навигатора 2-го класса.
То есть сначала они все конечно же перезнакомились, сделали заказ – росул[115], бигос[116], кабанос, брынза подгалянская, водка и пирог с маком, – а потом уже Алефтина Первачова задала свой вопрос.
– Я прошлым летом… – начала было Ара, но неожиданно смутилась, ей вдруг стало неловко, хотя и непонятно, почему. – Ну, то есть как раз одиннадцатого июля я прибыла на авиабазу Веселый Яр в заливе Владимира…
– Круто! – прокомментировала коротко стриженная рыжая и сильно веснушчатая мичман Тоня Поликарпова.
– Ночью нас атаковали ниппонцы… – Ара вдруг поняла, что не знает, как рассказать о том, что с нею тогда произошло. – В общем, если коротко, у них там, на базе, после обстрела осталось два торпедоносца. «Струг-вампир», если знаете…
Девушки, естественно, знали. Не все кончали Академию, но общие курсы потому так и называются, что они общие.
– Не хватало одного экипажа, – продолжала между тем Ара. – Вот мы с одной девочкой, третьекурсницей Леной Жихаревой, и взялись.
– То есть как?! – обалдела от ее откровений Татьяна. – Они что, с дуба там все свалились?
