Ольга Денисова - Мать сыра земля
— Не бойся, детка. Снимай штанишки. Дяденька добрый, он купит тебе мороженого.
Моргот выругался громко и грязно, попытался встать, дернул руки в стороны — на лице его было самое настоящее отчаянье. Но один из «помощников» Кошева ногой сбил Моргота на пол вместе со стулом, к которому тот был привязан.
— Громин, что ты так разнервничался? — улыбнулся Кошев, оглядываясь. — От мальчика не убудет.
Дверь в подвал распахнулась неожиданно, никаких шагов по лестнице мы не слышали. И я едва не заорал «ура», когда увидел на пороге Макса. Я думаю, он давно стоял под дверью и слушал, что происходит!
— Хватит, — сказал Макс то ли присутствующим, то ли самому себе. — Поиграли и будет.
Первого же «помощника», попытавшегося оказать ему сопротивление, он одним ударом отправил в глубокий нокаут.
Это была очень красивая драка. Я после этого видел немало боксерских поединков, но никогда они не производили на меня такого впечатления. Макс, боксер в тяжелом весе, расправился с двумя крепкими парнями, как с кутятами. Он, похоже, не пропустил ни одного удара! Я попытался крикнуть от восторга, но от этого меня едва не стошнило.
В это время Силя, который еще не поднялся с пола, но уже успокоился, быстро-быстро подобрался к Морготу — как санитарка к раненому на поле боя — и принялся развязывать ему руки, помогая себе зубами. Моргот вскочил на ноги прыжком в ту секунду, когда Кошев выбежал за дверь.
— Стой, сука! — взревел Моргот и кинулся за ним следом.
— Куда? — крикнул Макс ему в спину. — Ну куда, придурок!
Мне очень хотелось, чтобы Моргот догнал этого гада! Мне так этого хотелось! Но Макс оставил в покое и без того слабо защищавшихся «помощников» и побежал догонять Моргота. «Помощники», оставшись без предводителя, переглянулись, похлопали по щекам своего товарища и ретировались — это произошло очень быстро. Или у меня кружилась голова, отчего происходящее то растягивалось во времени, то сжималось? Потому что я не помню, кто развязал Бублика, — помню только склонившееся надо мной его лицо.
— Килька, — голос Бублика дрожал, — Килька, ты чего? Ты не умирай, Килька…
Я хотел расхохотаться и щелкнуть его по носу, но вместо этого меня-таки стошнило.
Макс буквально затолкал Моргота в подвал, пихая его в спину, — Моргот оглядывался и огрызался. Все лицо у него было в крови, он время от времени вытирал глаз рукавом рубахи и шмыгал носом, запрокидывая голову.
Меня к тому времени Бублик перетащил на кровать и заботливо поставил рядом тазик. Силя совсем не мог ходить, и пол вытирали Бублик с Первуней.
— Развоевался, — ворчал Макс. — Хочешь теперь в обычной тюряге посидеть пару лет? Он тебе это быстро устроит!
— Да я бы его убил! — рыкнул Моргот.
— Тоже неплохо, — кивнул Макс, усаживая его на стул. — Посиди, я на детей сначала посмотрю.
— Килька головой ударился, — тут же поднял лицо Бублик, возивший тряпкой по полу, — его даже вырвало!
— Это нехорошо… — покачал головой Макс.
— Его в живот ударили! — поддакнул Первуня. — И он упал и головой ударился.
— А Силя ногу сломал, — добавил Бублик.
— Посмотрим, — кивнул Макс.
— Какого черта ты там так долго стоял? — спросил Моргот, когда Макс сел на мою кровать и потрогал мне лоб.
— Завтра тебя снова потащат в военную полицию и спросят, кто это был. Тебе это очень понравится? Я надеялся, ты сам справишься.
— Ага! Надеялся он! — фыркнул Моргот. — А на прилет инопланетян ты не надеялся? Прилетят и побегут мне на выручку!
— Килька, каким местом ты ударился? — Макс сунул руку мне под голову. — Затылком?
— Я не знаю, — промямлил я.
— Затылком. Вот шишка. Ты сознания не терял?
— Неа, — неуверенно ответил я.
— Ты бы еще на божественное провидение надеялся, — злобно шипел Моргот за столом.
— Будем надеяться, это только сотрясение, — Макс не обращал на Моргота внимания. — Лежи в кровати, не скачи, и все пройдет. Моргот тебе завтра таблеток купит. Но если утром станет хоть немножко хуже, сразу скажи Морготу, он покажет тебя врачу.
Макс погладил мне лоб, убирая волосы назад, и пересел на кровать к Силе.
— Показывай свой перелом.
Силя с готовностью откинул одеяло.
— Как ты вообще здесь оказался? — Моргот не желал прекращать разговор с Максом.
Макс соединил ноги Сили вместе и долго смотрел на них с разных сторон. Потом зачем-то потрогал щиколотку, хотя синяк был под самой коленкой.
— Я думаю, это сильный ушиб, не перелом. Ну, или трещина. Бублик, у вас в морозилке лед есть?
— Я с тобой разговариваю! — рявкнул Моргот. — Что ты здесь делал, а?
— У нас есть мороженая курица, — отозвался Бублик, — и еще дрожжи Салеха.
— Давай сюда и курицу, и дрожжи. Курицу в полотенце заверни, а дрожжи положи в пакет. Много дрожжей?
— Шесть пачек.
— Одну оставь Морготу на нос, парочку Кильке на шишку. Курицу Силе на ногу.
— Макс! Какого черта! — Моргот поднялся. Он был похож на пьяного, ненормально возбужден, суетлив и зануден. Я думаю, это от потрясения.
— Да сиди! — улыбнулся Макс натянуто и грустно. — Минуту подождать не можешь. Сейчас и до тебя доберусь. Как ребенок!
— Доктор хренов, — процедил Моргот, сел и прижал к переносице пачку дрожжей, выданных Бубликом.
— Я их встретил на проспекте, — Макс поднялся и направился к столу. — Трудно было не узнать красный кабриолет. Да и Кошева ты описал неплохо.
— Какого черта ты там чего-то ждал, объясни мне?
— Да ладно. Подумаешь, получил пару раз по морде, вот беда-то… — пожал плечами Макс. — Я пришел, когда вы уже дрались. Я их далеко отсюда встретил.
Он снял с веревки полотенце и намочил его край водой из чайника.
— Мог бы сразу войти, — проворчал Моргот.
— Глаз закрой.
— Макс, ну пару раз я ему все-таки врезал, а?
— Да, — снисходительно, как ребенку, ответил Макс, вытирая Морготу лицо, — пару раз врезал.
— Моргот его еще со стула уронил, — вставил Первуня, подобравшийся с тряпкой Максу под ноги. — Он головой в помойку упал!
— Первуня, тут же сухо, чего ты трешь? — Макс снова грустно улыбнулся.
— Тут кровь с Моргота накапала.
— Макс, ну скажи мне, ну почему ты не дал мне его убить? Одной бы мразью стало меньше, честное слово! — я не знаю, всерьез ли говорил Моргот, и чем дальше, тем сильней его эйфория казалась ненормальной, нездоровой, как истеричный смех вдовы на похоронах мужа.
Макс, похоже, тоже чувствовал это.
— Бублик, у вас валерьянка есть?
— Есть только в таблетках, остальное Салех выпил.
— Давай сюда.
— Макс, да я спокоен, как стадо слонов! — Моргот шмыгнул носом.
— Конечно, — издевательски протянул Макс. — Оттого и трясешься, как мокрая мышь.
— Мне холодно. Я замерз, могу я замерзнуть?
— Можешь, можешь… — Макс запихнул Морготу в рот две или три таблетки и сунул к губам стакан с водой.
— Я сам могу стакан в руках держать! — рявкнул Моргот на это, выхватил стакан, выплеснув половину воды Максу на колени. — Что ты пристал ко мне, а? Это же он, сука, он во всем виноват! Почему ты сам не убил его? Это ведь он виноват! Какого черта ты его отпустил? Ты же собираешься мстить, я же по глазам твоим глупым вижу, что ты собираешься мстить! Так какого же… ты его отпустил, а?
— Во-первых, он не стоит того, чтобы ты или я за него сидели, — спокойно и трезво начал Макс. — Если бы я и убил его, то не возле твоего дома. Во-вторых, мне есть кого убивать и без Кошева…
Макс ушел от нас на рассвете. Больше мы никогда его не видели.
— Мой сын обратился в военную полицию по поводу этого инцидента в подвале, где жил Громин. Над Виталисом посмеялись и сказали, что не рассматривают заявления о нанесении легких телесных повреждений, это в компетенции милиции. Громин их к тому времени уже не интересовал, они вернулись к этому заявлению позже. И опоздали с выводами. Всего на несколько часов опоздали, — на лице Кошева появляется некоторый оттенок злорадства, а я не знаю, радоваться мне вместе с ним или нет. Я не знаю, чем бы все это закончилось, если бы военная полиция не опоздала.
— Ваш сын действительно не получил денег за эту сделку? Или контейнеры с законсервированным оборудованием тоже чего-то стоили?
— Мой сын, по сравнению с его покупателями, был щенком и недоучкой. Он не умел торговаться, он представлял себе этот процесс, как продажу семечек на базаре. Его прижали к стенке, он оказался должен астрономическую сумму. Впрочем, его кредиторы были щедры. Они боялись, что он, испугавшись, прибежит ко мне и попросит помощи. И я помогу: куплю у него часть акций и посодействую в продаже остальных. У него был еще один вариант: продать завод, но по частям, естественно. Покрыло бы это его долг или нет — я не знаю. При его знании рынка и умении вести дела — нет. Я до сих пор удивляюсь, как он сумел влезть в эту игру. Я думаю, его покупателям было все равно, кто станет владельцем завода, лишь бы это был наш соотечественник, готовый плясать под их дудку. В общем, они оценили контейнеры в сорок процентов от первоначальной суммы, хотя любой мало-мальски знающий рынок ноу-хау экономист довел бы эту цифру до восьмидесяти процентов, а то и до девяноста. Речь шла не о продаже двух предметов, вроде мясорубки и руководства по эксплуатации к ней. Речь шла о продаже принципа работы этой мясорубки.
