Андрей Уланов - «Додж» по имени Аризона
Стоял я так, стоял и вдруг чувствую – вроде сквознячком по поперечному коридору потянуло. Словно дверь открыли. Ну, я за тем сквознячком и потянулся. Черт, уже думаю, со старой дорогой, я наружу побыстрее хочу, под небо, пусть оно даже и без солнца, на воздух. А если кто у меня на пути стать попробует, пусть пеняет на себя. Лучше разбегайтесь, твари, с дороги, зашибу-у!
Прибежал к лестнице. Наверху дверь. Здоровая, железом окованная. Хорошая такая дверца, капитальная. И закрывается, что приятно, на засов изнутри.
Я осторожно по ступенькам поднялся, прислушался – ага, кто-то там есть. Но, похоже, не сильно много. Ладно, думаю, посмотрим. Перехватил автомат поудобнее и налег на дверь плечом. Она и отворилась, с диким скрипом.
Черт! Вот это называется – попал!
За дверью этой был зал, небольшой такой, метров пятнадцать в поперечнике, а в зале этом морд тридцать с хвостиком толпилось. Орки, люди и еще всякой твари по паре и не по паре. В основном вся эта орава на другой стороне зала столпилась – к контратаке, наверно, изготовились, – а посреди зала, вокруг стола, судя по всему, командиры собрались – черные броненосцы, в черных плащах с красным подбоем. Один из них шлем в руке держал, и когда он ко мне повернулся, меня чуть на пол не вырвало. Рожа у него – ну, похоже, он как-то поутру с похмелья вместо воды в бочку с кислотой окунулся.
Вот так и стоим – орда на меня пялится, я на них, и ждем, кто первый опомнится.
Первой моя рука опомнилась. Она у меня, слава богам, натренированная, так что пока я на кислотно-щелочную морду любовался, рука гранату с пояса сняла и к зубам поднесла. Тут уж и я очухался.
– Ну, здрасте, – говорю. – Будем знакомы. Я – ваша смерть!
Закусил кольцо, швырнул «лимонку» под потолок и, пока вся орава за ее полетом зачарованно наблюдала, захлопнул за собой дверь и посыпался вниз по лестнице – чуть шею себе не переломал, ступеньки больно скользкие.
За дверью грохнуло, осколки об нее – бяннц, – но выдержала. А то я уж было опасался, что с петель слетит да мне по башке. Но повезло. Даже не покорежило.
Поднялся обратно, распахнул – в зале вой, стоны. Всю толпу, понятно, с одной гранаты не положило. Большая часть уцелевших у наружных дверей свалку устроила, пяток рыл ко мне ринулись. Я их двумя очередями скосил, бросился к тем дверям и как раз успел, чтобы увидеть, как эти кретины с воем прямо на дот несутся и, пробежав пару метров, падают.
А потом тихо стало. Только в углу какая-то тварь стонет. Я на нее даже патроны пожалел – так осколками изорвана, что непонятно, как вообще еще за жизнь цепляется.
Ну, думаю, похоже – все.
Сунулся было за дверь – хорошо еще, что осторожно. Потому что в тот же миг полоснули по мне из дота, аккурат над самой головой полоснули, все волосы каменной пылью забило.
Я, понятно, назад юркнул.
– Не стреля-ать!
А мне вместо ответа – бам, бам – две пули в дверь.
– Да вы что? – ору. – Совсем очумели? Командира не узнаете? Нихт шиссен!
Перестали.
Я для пробы ствол автомата высунул, поводил – не стреляют. Тогда уж и сам вылезти рискнул.
М-да. За то время, пока я по здешним подземельям шарахался, трупов во дворе явно прибавилось. И воронки новые появились. А над левой башней, где «Дегтярев» был, купол деревянный вниз провалился, и дым черный из-под него валит. Хорошо кто-то постарался.
Черт, думаю, да что ж они тут без меня такое устроили? Войну?
Да уж. Как это только подземелье мне на голову не обрушилось.
Прошел пару шагов, и тут дверь дота в сторону отлетает, а из него рыжая вываливается. Со «шмайссером».
– Сергей! Ты… То есть, товарищ командир, вы живы?
Да нет, давно мертв!
– Ты поосторожней выскакивай, – говорю. – А то не ровен час, затаится какая-нибудь гнида с самострелом и подпортит кашу напоследок.
– А… Виновата, товарищ командир.
Становится по стойке «смирно» и сияет, словно новенький золотой, даром что перемазалась опять в копоти хуже трубочиста.
– Остальные где?
– Все там, – на дот кивает. – А… Товарищ командир, разрешите спросить?
– Спрашивайте.
– Ты нашел Корону?
– Нашел.
– А…
– Дам, дам посмотреть, – говорю. – Даже примерить можешь, если захочешь.
Тут все остальные из дота высыпали. У меня аж от сердца отлегло. Ну, вроде обошлось. Все живы и, похоже, даже без раненых. Антин, Лемок – этот где-то секач здоровенный раздобыл, в дополнение к автомату – Илени, Роки. Точно, все.
– Ну что ж, – говорю. – С победой вас… товарищи.
Глава 22
О и, что тут началось! Меня чуть с ног не сбили. Рыжая на шее повисла, кто-то за одну руку тянет, кто-то за другую… Дети!
– А ну, отставить! – кричу. – Прекратить базар!
– Так ведь мы сделали это, командир, – орет Гвидо. – Мы, всемером, взяли замок Темных сил. Да об этом… О таком подвиге менестрели будут десять веков баллады распевать.
– А я сказал – оставить! Рыж… тьфу, Карален, ты что?! Поставь автомат на предохранитель!
– А… Ой.
Ничего себе «ой» Вот так взяла бы и положила всех одной очередью, на радостях.
Эх, ребята. Дойти и победить – это ведь даже не полдела. А вот живыми вернуться, после того, как мы здесь нашумели, – это задача. Это вам не кило баранок стрескать, чаем запиваючи.
Гляжу – а Илени в стороне на землю присел, и вид у него под стать землице.
– Эй, – спрашиваю, – тебя что, ранило?
– Н-нет.
– А что? Контузило? Чего ты заикаться начал?
– К-командир… – выдавливает Илени. – Это… вокруг.
Я огляделся – двор как двор. То есть как и любой двор после боя.
– Ты что, мертвяков первый раз видишь?
– Да-а… и запах.
Я и не замечал до этого, что запах какой-то особенный. Ну, дымом тянет. Взрывчаткой этой, гномской, кислой, кровью. Ну и мясом горелым.
– Так разве это запах, – говорю. – Вот дня через три…
Тут Илени со стоном наклонился и все, что он с вечера ел, наружу вывалил. Прямо на морду дохлого орка.
Я на остальных сурово покосился – чтобы ржать не вздумали.
– Стройся!
Подействовало. Не зря, видно, мы с Шаркуном их до десятого пота гоняли. Даже Илени и тот сразу с земли подобрался, на место встал, хоть и цветом лица под салатный лист маскируется.
– Значит, так, – говорю. – На сбор трофеев и прочие развлечения, – поднял руку, на часы глянул, – личному составу дается десять минут. Задача – собрать все, что может пригодиться и, уходя, поджечь все, что может гореть. Сержант Карален!
– Да, командир.
– Распредели героев, чтобы под ногами друг у друга не болтались. И… время пошло.
Сам я на правую башню нацелился. Очень уж не терпелось до пулемета добраться. Опять же, если как раз в эту минуту из леса темное подкрепление вывалится – а по закону всемирной подлючести это запросто, – то при наличии на башне меня, исправного пулемета да патронов в достатке – ох и долго они будут к воротам идти. Многим и жизни не хватит.
Лестница в башне, само собой, винтовая и зверски неудобная. Я, пока поднимался, чуть шею не вывернул – вдруг тварь недобитая затаиться решила. По двору их, конечно, много валяется. Грудами. Похоже, пока я по здешним катакомбам прогуливался, ребята еще минимум две атакующие волны положили. Всего, считая тех, что я в подземелье положил, рыл двести. Это из пятидесяти обещанных. Притом, что в нашей семерке двое изначально только с гранатами были, а опыта реального, кроме меня, только у рыжей, такое укрепление штурмом взять! Если уж это вам не подвиг, то прям и не знаю!
Поднялся на площадку, осмотрелся – никого, только олух давешний все еще с парапета свисает. А рядом с ним, на треноге – пулемет. «МГ-34», машинка знакомая, как собственный карман, стоит себе, маслянисто поблескивая, лента из короба заправлена, еще два короба рядом стоят – становись и поливай. Красота.
Я уж начал прикидывать, как бы его вместе со станком уволочь. Попробовал поднять – подъемно, но уйдем мы с таким грузом недалеко и недолго.
Можно, конечно, ребят запрячь, но смысл? Оборону держать мы здесь не собираемся, а от погони отстреляться – так на то сошки есть.
Кое-как навьючил на себя все хозяйство – «ППШ» на спине, в руках по коробу, на пузе пулемет болтается, лентой обернутый, – картина на раз. Разбегайтесь танки, называется, старший сержант Малахов на охоту вышел.
Спустился во двор – никого. Подразделение мое, судя по всему, продолжает выполнение моего последнего приказа. И, судя по тому, что дымком стало куда ощутимее припахивать, особенный упор на вторую часть его делает.
Я на часы поглядел – ладно, думаю, чего уж там. Пять минут у нас всяко есть. Пусть развлекутся… дети малые, неразумные.
И когда мы уходили от замка… И черный дым за нашими спинами тек прямиком на небеса… А не так уж это, оказывается, и плохо – когда за спиной остается огонь и дым.
* * *Первый привал я через десять минут устроил. Трофеи учесть, груз перераспределить, да и личный состав в чувство привести. А то на радостях все мои науки из голов как ветром повымело – идут толпой, галдят радостно на весь лес, про дозор и не вспомнил никто, пока я на рыжую не рявкнул. Дети, что с них возьмешь?
