Прорвемся, опера! - Никита Киров
— Да, это видно, — подтвердил рыжий.
— А с чего вы взяли, что это именно его убили? — спросил я. — Я не говорил, кого.
— Да тут гадать не надо, — усатый выдохнул, — по нему костлявая давно плакала. Обычные люди так не смотрят, как он, а этот на краю ходил, по взгляду видно. Видал таких. Думают, терять нечего, потом раз — и сгинули.
— Ну ты сказанёшь порой, Генка, — рыжий потряс головой. — Костлявая, взгляды…
— А ты бы пил поменьше да читал побольше книжек умных, тоже бы мозгов-то прибавилось, ёшкин кот.
Больше они ничего не видели и не слышали, я быстренько накидал короткое объяснение с одного из них, данные второго просто переписал себе для внесения потом в справку в ОПД.
Тем временем к нам уже ехали. Дядя Гриша смотался назад и вскоре привёз криминалиста Кирилла, который в пятницу вечером не успел отдохнуть. Водила даже оперативно где-то откопал Ручку, и вот этот отдохнуть явно успел.
Когда судмедэксперт вывалился из машины, то сразу проковылял во двор, сел на завалинку и тут же захрапел, опустив голову на грудь. На что Якут по-дружески, даже по-отечески его приобнял, поставил на ноги и отвёл в сторонку, где под крышей стояла бочка для дождевой воды. Там, невзирая на сопротивление, чуть примакнул Ручку в воду головой.
Как и всегда, с Якутом не забалуешь, он своё получит.
— Работать будем, Яков Вениаминович? Или физзарядку продолжим? — вежливо спросил Филиппов. — Закаляться любишь?
— Так чё сразу-то не сказали, что ты сегодня на смене? — Ручка фыркнул, вытер лицо, убрал со лба мокрые седые волосы и молча пошёл в дом.
Следователя Румянцева сегодня не нашли, он будет «обрадован» завтра, а пока приехал дежурный следователь Верхушин.
— Серия, значит? — с сомнением спросил он, глядя на тело и на рану от кинжала. — А выглядит, как бытовуха.
— Только они даже не выпили, — я показал на полную бутылку. — Хотя он их, судя по всему, ждал, думал, что сообразят на троих. Даже бабёнку прогнал, которая сегодня с ним была.
— Кто такая, что за курица?
— Ищем, про неё мы ничего не знаем пока. Надо ещё остальных соседей поспрашивать, может, кто её видел.
Наряду с нами обходом соседей занялся поднятый дежурной частью участковый, очень усталый и недовольный, что всё это произошло у него под носом.
— Кирилл, — позвал я криминалиста, пока тот расчехлял свой чемодан и готовил к работе дактопопрошки. — Пока всё не затоптали, щёлкни следы шин у ворот. Говорят, приезжал какой-то джип, и проектор там видно хорошо.
— Сделаем, — устало сказал он. — Эх, не могли до понедельника подождать с этой мокрухой?
— Да ты не переживай, в понедельник, Кирилл, ещё кого-нибудь грохнут, — «успокоил» его я. — Так что без работы не останешься.
* * *
С этим делом уже всё пошло не так, как было в первой моей жизни. Этот криминальный труп я не помнил, с этим Гансом, или какое прозвище на самом деле у него было, я никогда не пересекался.
И тут снова несколько вариантов. Самый очевидный для меня — кто-то так боится, что мы на него выйдем, что просто гасит все следы, ведь я плотно сел им на хвост. Сначала некто приказал Гансу избавиться от Сёмы, а потом пришил и самого Ганса. Возможно, он даже захочет пустить в расход и Вагона.
А возможно, Ганс просто прикончил сообщника, а сам что-то не поделил с братвой, и те его пришибли. Может даже, кто-то из людей Кросса или Артура вышел на него и прибил сразу, без лишних разговоров, чтобы другим неповадно было. Ведь деятельность этих чёрных риелторов мешала совместной работе двух паханов, из-за этих квартир у них были тёрки. Надо поспрашивать, может, кто что слышал. Даже обращусь к Туркину, у него таких данных может быть больше, раз они взяли одну из банд в плотную разработку.
Пока неизвестного много, и непонятно, как с этим может быть связан Устинов, который был в курсе адреса, где мы собирались крепить Ганса, и вдруг как раз сорвался в область. Но Якута этот внезапный отъезд не удивил, правда, говорить он об этом почему-то наотрез отказывался. Всё это требовало выяснения.
Но пока я думаю, что новых сделок по недвижимости пока не будет. Остатки банды чёрных риелторов, зная, что мы их разыскиваем, затаятся на какое-то время, пока всё не устаканится.
Обычно суббота у оперов всегда была неофициальным рабочим днём, а воскресенье — как повезёт. Больничные почти никогда не брали, на это косо смотрели, поэтому работали мы, можно сказать, сутками.
Ваня Вагон должен был отбыть в СИЗО, расположенное за городом, на выходные, но до сих пор сидел в ИВС у нас на территории ГОВД. Вопрос с ним затянулся по куче причин, и, скорее всего, до утра ничего не решится, будет торчать здесь. Уговорили начальника УВД не этапировать его пока, хотя всех жульманов на выходные старались вывозить в СИЗО, оставались только суточники, что отбывали за административку.
Но это мне было на руку, пусть сразу и скажет, Ганс это или не Ганс, чёрт его раздери. От этого уже станет понятнее, что делать дальше.
Только придётся тащить Вагона в морг. Из ИВС я мог выдернуть его для участия в следственных действиях, естественно, с разрешения самого следователя, который должен был и специальную заявку на вывод задержанного накатать начальнику УВД, а нас внести в состав конвоя. Но это петрушка небыстрая. На практике мы часто обходились и без бумажных проволочек. Тем более, это ненадолго, сразу вернём его в камеру.
— Марк Фёдорович, — я подошёл к дежурке и склонился над окошком. — Мне бы ключик от морга, надо свозить подозреваемого на опознание.
У нас был свой ключик, чтобы, случись необходимость, не бегать и искать сторожа или Ручку. Вдруг понадобится ночью или в выходные откатать пальчики трупу или привезти нового. Готовенького.
Дежурный Сурков вздохнул, встал и снял ключик с биркой с вбитого в стену гвоздика.
— Возьми журнал. Только напиши, что взял, — попросил он. — А то вдруг что-нибудь произойдёт, а я опять крайним окажусь.
— Конечно, — я раскрыл пухлую от старости книгу.
