Тверской Баскак - Дмитрий Анатолиевич Емельянов
Теперь и я их увидел. С десяток всадников замерли на самой границе леса. Еще пара мгновений и такой же отряд показался прямо на дороге, а следом за ним и еще один южнее. Оценив нашу позицию, разведка двинулась в обход холма, вынюхивая на предмет скрытой угрозы.
К этому моменту к нам подъехали оба князя. Андрей Старицкий лишь хмуро молчал, а вот Ярополку не терпелось.
— Может я шугану этих. — Он показал на отряд, идущий к переправе в обход холма по Торопецкому тракту.
Поначалу я было подумал, что не стоит разбрасываться, но потом передумал.
— Пожалуй ты прав, князь! Покажи им, что будет если они захотят выйти к броду, оставив высоту за нами.
Ярополк тут же рванул повод, разворачивая коня, но я задержал его.
— Только не зарывайся! Опрокинешь этот десяток и сразу же возвращайся, тракт не пересекай!
Князь что-то недовольно пробурчал в ответ, но я глянул на него так, что спорить он не захотел. Этот взгляд я выработал еще в школе, без него в старших классах делать нечего. В этом времени, к счастью, он работал так же безотказно.
Ярополк умчался к своим, а я на всякий случай выразительно посмотрел на Куранбасу, мол, князь слишком горяч, надо бы подстраховать. Половец понял меня без слов и тут же развернул свою лошадку к конному взводу стрелков.
К этому времени литовцы заметили несущейся на них сверху превосходящий отряд и, видя, что той же дорогой им уйти не удастся, ломанулись прямо через поле. Ярополк, как я и предполагал, на этом не остановился, а бросился их преследовать.
— Вот же, дурень! — В сердцах не утерпел Калида без всякого почтения к княжескому титулу.
Я тоже недовольно скривился в предчувствии дурного, и оно не заставило себя ждать. Едва отряд князя миновал тракт и помчался за уходящими литовцами, как из леса выскочила еще пара десятков всадников вражеской разведки.
Ситуация мгновенно изменилась, теперь уже Ярополк оказывался под угрозой окружения. К всеобщему облегчению, он это заметил и, остановив свой отряд, так же резво устремился обратно. Удалось бы ему вырваться или нет — большой вопрос. Во всяком случае, точно не без потерь, но тут по склону вниз, набирая ход и вытягиваясь в линию, пошел взвод Куранбасы. Демонстративно гикая и улюлюкая, конные стрелки нацелились на засадный отряд, и тот, вынуждено притормозив, развернулся для отражения нападения.
Это момент позволил Ярополку вырваться из почти замкнувшегося капкана, и я мысленно поставил себе плюсик за предусмотрительность. Пообещав, правда, при случае припомнить князю его вопиющую безответственность.
Куранбаса, увидев, что княжеский отряд уже в безопасности, резко развернул своих всадников и повел их обратно. Половцу такой маневр был не в новинку, и он точно рассчитал, когда нужно поворачивать, чтобы у литовцев не было шанса сесть ему на хвост.
Все эти маневры заставили меня изрядно поволноваться, а заодно раз и навсегда решить никогда больше не доверять подобных рискованных операций тем, в хладнокровии и выучке кого я не уверен на все сто процентов.
Но, как говорится, нет худа без добра, пусть и с неоправданным риском, но мы показали Товтивилу, что пока холм под нашим контролем, ему ни к броду, ни к Твери не пройти.
Дальше я уже успокоился и, заняв свой командный пункт у батарей баллист, принялся ждать. События развивались довольно бодро. Литовские колонны выходили из леса и, сходя с дороги, выстраивались в боевой порядок. Пока оставался только один вопрос, пойдут ли они в атаку прямо с марша или отложат до завтра.
Мне было хорошо видно, как к всаднику в богатом плаще и с пером на шлеме подъехало еще трое. Не надо быть провидцем, чтобы догадаться, что Товтивил созвал своих подчиненных на совещание. Разговор был недолгим, и по тому, как бодро поскакали командиры к своим подразделения, стало понятно, что бой будет сегодня.
Литовцы быстро перестроились, и я опять вздохнул с облегчением. Пока все шло без сюрпризов. Как и предсказывал Калида, вперед выдвинулась конница. На вскидку двести-двести пятьдесят всадников, все в кольчужных доспехах и шлемах. Треугольные по тевтонскому образцу щиты, копья и длинные кавалерийские мечи у каждого. Даже отсюда мне видно, что ребята очень серьезные, и проверка будет нешуточной.
По сути, ради нее я и привел сюда своих бойцов, как бы цинично это не звучало. Конечно, и защита тверской земли, и возможность в будущем склонить Ржев и Старицу к союзу, и еще много ради чего мы здесь, но в первую очередь это проверка на зрелость. Проверка моих идей построения войска, проверка уровня подготовки моих парней, да и вообще всей концепции будущего. Если мы не выстоим сейчас в бою с литовцами, то как браться за неподъемное дело борьбы с монгольской империей?
Отбрасываю все ненужные сейчас мысли. Внизу уже взметнулись знамёна и послышались гортанные литовские команды.
Даю отмашку, и по порядкам понеслась команда.
— То-о-овсь!
Тут же натужно заскрипели блоки баллист, и стрелки начали взводить арбалеты. Передние шеренги алебардщиков опустили свое грозное оружие, и, словно почувствовав напряжение людей, тревожно заржали кони.
Литовская конница шагом двинулась вперед, за ней, не отставая, пошли шеренги пехоты.
«Этих, — отмечаю про себя, — сотни три, вооружены похуже, но щиты и копья у всех. Шлемы в основном кожаные или кольчужные койфы».
Смотрю на приближающегося врага и, как-то враз успокоившись, прикидываю.
«Идут пока шагом, что говорит об опытности их командира. До наших передовых шеренг около восьмисот метров, если рвануть в галоп сразу, то к вершине холма лошади выдохнутся. Думаю, с учетом встречи возможной контратаки пойдут во весь опор метров с пятисот».
Баллисты уже взведены, и я командую.
— Дальнобойным заряжай!
Дальнобойные — это небольшие, пятикилограммовые керамические ядра. На равнине их проверенная дальность полета двести пятьдесят шагов. Здесь же вчера пристрелялись, с учетом возвышенности вышло триста двадцать. Эта дистанция отмечена на склоне едва заметными вехами.
Земля вздрогнула, когда тяжелая конница пошла в галоп, и мгновения застучали в висках ударами молота.
Оскаленные лошадиные морды растут прямо на глазах. Нацеленные копья, вскинутые мечи и оглушающий топот копыт! Тут главное не сломаться и проявить хладнокровие. Это первый наш бой и расчетам баллист дан жесткий приказ — без команды не стрелять.
Командиры смотрят на меня, а я на склон. Под дикое завывание несется конница, и дистанция стремительно уменьшается. Я вскидываю руку. Четыреста пятьдесят шагов, четыреста, триста пятьдесят!
— Огонь! — Ору я как бешеный и взмахиваю рукой.
Тук, тук, тук… Молотки
