Господин штабс-капитан - Александр Айзенберг
Разумеется, что один из разведчиков был следопыт, хотя опытных на все группы не хватало, но потомственные охотники усиленно учили отобранных в разведку бойцов читать следы и выживать в лесу. До наступления зимы общими усилиями мы значительно проредили бандитско-националистическое поголовье. Когда выпал снег, все стали усилено учится ходить на лыжах, ещё весной я дал задание своим интендантам подготовить к зиме достаточное количество лыж, а кроме того и белые накидки на всех, что бы к зиме все пехотинцы были экипированы. Ну и что, что в мехкорпусах пехота передвигается на бронетранспортёрах, а в обычных частях на грузовиках, спасибо американским заводам, которые к этому времени смогли обеспечить большинство войск техникой. В бою пехота в основном будет идти на своих двоих и тут лишня маскировка им не помешает, а лыжи, так не всегда и не везде сможет пройти техника и что, утереться и остановится, ну уж дудки, где не проедут на технике, там пройдут на своих двоих и тут лыжи будут в самый раз. За зиму всех смогли научить, пускай большей части в соревнованиях не участвовать, но главное. в случае необходимости они уверенно смогут пройти по снегу любой глубины из пункта А в пункт Б, причём в срок.
С началом весны вывел снова все войска в летние лагеря, благо, что палаток хватало, как и печек, так как по ночам ещё было холодновато. С началом мая стал под видом отправки семей комсостава на курорты, убирать их с Западной Украины и тут же на дыбы встал политотдел, дескать я развожу панику, вот когда пришлось за меня вступится Сталину. Но я особо не переживал по этому поводу, всё равно оставалось продержатся всего пару месяцев, а там как говорится — война всё спишет. Не упустил из своего внимания я и авиацию, правда прогрессорствовать там у меня не получилось, и не по профилю и было бы слишком подозрительно, если я стал бы и там предлагать усовершенствования. Хотя две вещи всё же улучшились, одна скажем так пассивно, это когда заработали американские заводы, то наши конструктора получили целую линейку различных достаточно мощных двигателей и достаточное количество алюминия. Именно это позволило Поликарпову всё же раньше времени запустить в производство И-185, пошедший дальше как — И-18, а кроме того избежать гибели Чкалова. В итоге с американским мотором, правда модернизированным, самолёт смог достичь скорости на высоте в 673 километра в час, и подняться на высоту 12300 метров. Но тут я непосредственно приложил руку к его модернизации, в конце 1939 года, на одном из совещаний в генштабе, когда осуждали и самолёты и там был Поликарпов, зашёл разговор о потери мощности на высоте из-за разреженности воздуха. Вот я как бы между делом и предложил им поставить турбину на мотор, которая будет нагнетать в цилиндры воздух, они это сделали, в итоге мощность мотора повысилась и это не только прибавило самолёту скорости, но и потолок подъёма. Так же улучшили и вооружение, на И-18 поставили две пушки в капот, они стреляли сквозь винт с помощью синхронизатора и два крупнокалиберных пулемёта в крылья. Кроме того сделали шесть точек крепления для подвесных контейнеров, и при необходимости могли подвесить туда четыре подвесных пушки или пулемёта и два дополнительных бака с топливом. Всё это позволило комбинировать подвесные модули для различных вариантов боевой конфигурации, а кроме того значительно увеличить, как боевую мощь самолёта, так и его дальность. Даже у Яковлева его ЯК-1 получил немного более мощное вооружение, одну пушку и два крупнокалиберных пулемёта. Кроме того, изменить построение в бою с тройки, на пару я не мог, но вот приказать начальнику авиации округа начать отрабатывать бои между тройкой и парой без проблем, так что потом лётчики без проблем перейдёт с тройки, на пару. Вот так я и ждал судьбоносного дня, когда начнётся война и надеялся, что теперь, после всех моих усилий она не будет такой трагичной и мы понесём гораздо меньшие потери в ней. А вскоре наступил и пресловутый час Х.
Глава 18
Глава 18
8 июня 1941 года.
Как хорошо, что я не стал привязываться к 22 июня, как к некоторой непогрешимой константе. Всё же благодаря мне произошли многие события, которые повлияли не только на Россию и вот это как раз и сыграло. Меня разбудил порученец в два часа ночи 8 июня 1941 года.
— Товарищ командующий, донесения от ВНОС, они слышат многочисленные шумы моторов, которые приближаются к нам, ориентировочное время подлёта к границе около десяти минут.
С конца мая я все выходные ночевал в штабе округа, благо рядом с моим кабинетом была небольшая комната отдыха совмещённая с туалетом, а в ней большой диван, на котором я умещался с ногами. Вот там я ночевал в выходные в ожидании войны, ибо я не знал, как мои действия изменили историю и теперь Гитлер вполне мог начать войну раньше. Вот там меня и разбудил порученец, когда пришли сообщения от ВНОС, которых я ещё раньше так застращал, что они теперь следить за небом со всем усердием. А я поднявшись, надел китель, обул сапоги и зашёл в свой кабинет, там сняв трубку, набрал лично начальника авиации округа, он мне ответил спустя всего два гудка, видно и его тоже уже успели поднять.
— Приветствую, уже в курсе?
— Да товарищ командующий, только что доложили.
— Значит так, сейчас отдаёшь приказ своим гаврикам или соколам, тебе короче видней, но всех своих пернатых поднимаешь по тревоге, половину истребителей в воздух, направляешь к границе, всех встречных немцев на нашей территории сбивать к чертям собачьим, но самим границу пока не перелетать. Вторая половина находится в полной боевой готовности, как первая половина отстреляется, поднимаешь им на смену вторую. Бомбардировщики приготовить к вылету, загрузить бомбы и ждать приказа, всё ясно?
— Всё товарищ командующий.
— Тогда командуй своими и потом дуй в штаб.
Дав ЦУ начальнику авиации округа, я позвонил начальнику штаба генерал-лейтенанту Пуркаеву и его тоже вызвал в штаб. Затем дал задание связать меня с Павловым и начальником погранвойск округа. Первым дозвонились до пограничников, учитывая дефицит времени, а кроме того то обстоятельство, что пограничники относились к другому ведомству, я лишь посоветовал немедленно вывести личный состав из расположения застав. Следующий был Павлов, до него наконец дозвонились.
— Недоброго вам утра Дмитрий Григорьевич,
