90-е: Шоу должно продолжаться – 12 - Саша Фишер
Здесь люди заговаривали чуть ли не за километр. По улицам бродила разнообразнейшая живность. Начиная от привязанных к колышкам коз, заканчивая компашкой упитанных свиней, залегших в обширной луже. Непонятно, кстати, откуда взявшейся. Дождей последние дни не было.
Колодезный сруб с помятым ведром.
Телефонная будка, притулившаяся у деревянного столба.
Бабульки в платочках.
Качели эти… Рядом с ними дети копошаться, но доска слишком тяжелая для них, Аттракцион явно на взрослых рассчитан.
И спешащий в нашу сторону Степан.
— Володя! День добрый! — он помахал рукой еще от сельпо, которое было на другой стороне просторной площади. Пазик наш мы остановили прямо возле клуба. — Галка-то приболела! Панкреатит же у нее!
Кричал он это на всю деревню, разумеется. Продолжая стремительно приближаться к нам.
— Так чо говорю-то! — он остановился, отдуваясь, и облокотился на вилы, которые зачем-то волок в руке. — Галка хотела сама прийти вас встречать, но я ее уложил и велел не вставать. Ключ от клуба забрал только. Без нее, мол, управимся. Так ведь?
— Панкреатит? — переспросил Ян, который остановился рядом со мной и почесывал растрепанную шевелюру. Вроде пока еще трезвый.
— Ну или холицистит, хрен их разберешь, я же не доктор! — вздохнул Степан. — Так я вот чего подумал. Концерт же ваш завтра только. Сегодня надо вас разместить, а с этим я и без нее справлюсь. И кормежку организуем, как раз сегодня у Ярика и Людки свадьба, а у них бычок годовалый ногу сломал. И это уже после того, как они свинью забили. Так что мяса завались…
Степан продолжал экспрессивно вещать, выдавая массу подробностей из жизни местного бомонда, кто там что сказал, и какие у кого планы. А мы молча внимали. Даже с некоторым восторгом. Степан явно волновался от взваленной на себя ответственности по организации концерта, так что слова сыпались из него как горох. Главное из его речи мы уяснили. Гостей в деревне много. Еды внезапно тоже много. Так что лишние двадцать человек погоды не сделают. Ну и что размещение будет, конечно, в тесноте, но зато не в обиде. По-простому.
Закочив свой спич, Степан шумно выдохнул. И тут же развил бурную деятельность. Мы выгрузили инструменты в клуб, потом он полез с нами в автобус, чтобы показать дорогу, куда ехать. Привел наш пазик к западной окраине деревни, где как раз готовились к этой самой свадьбе. В качестве банкетного зала натянули брезентовый гараж, внутри которого стоял стол. А вокруг суетились женщины всех возрастов. Но это я успел все заметить мельком, потому что дальше началась суета с нашим размещением. Шемяка попытался вякнуть насчет палаток, но Степан так бурно запротестовал, что наш водитель предложение свое снял, как неуметное. «Цеппелинов» забрал к себе всем скопом деловитый дедок с тростью и в пиджаке с орденской планкой. А нам с «ангелочками» выделили просторный деревянный сарай с сеновалом. Ну, то есть, это они выбрали сеновал. Были варианты разбрестись по разным домам и спать более комфортно, но романтика опять победила.
— Мне что-то страшновато, — сказала Наташа, усаживаясь рядом со мной на скамейку возле забора. — Ощущение такое, что мы снимаемся в каком-то фильме ужасов.
— Думаешь, эти селяне нас на ужин съедят? — усмехнулся я.
К брезентовому «банкетному залу» начали стекаться деревенские жители. Они кучковались перед забором, заходили и выходили. И общались. Громко, никаких шушуканий. И нас обсуждали тоже, разумеется. «Это у них что ли завтра концерт в клубе?» — «Ой, а вон тот главный еще и в рогах же будет!» — «Страсти какие! Что только ни придумают!»
— Мне как-то один раз сон снился, — Наташа поежилась. — Реальный такой, я даже когда проснулась, долго не могла поверить, что я на самом деле дома. Мне снилось, как будто я проснулась, а я на самом деле живу в деревне. И я, только не смейся, крепостная крестьянка! Меня какая-то толстая баба тычет в бок и сует в руки ведро. И командует доить корову. И вот я смотрю на эту корову, а она говорит: «Муууу!»
— Логично, — фыркнул я. — Коровы какой-то такой звук и издают.
— А я боюсь. Корова смотрит с таким видом, будто сейчас меня боднет. А я точно знаю, что мне ее подоить надо. Я говорю: «Коровушка, дай молочка…» А она улыбается, такая…
— Корова улыбается? — удивился я.
— … а у нее во рту — клыки! Как у волка. Я бросаю ведро и убегаю. Потом спотыкаюсь и понимаю, что падаю. Прямо в колодец. Вот типа того, который мы в самом начале видели.
— Ты главное эту историю завтра на концерте не рассказывай, — засмеялся я.
— Ой, да! — Наташа всплеснула руками. — Хотела с тобой как раз об этом поговорить. Можно я завтра не буду концерт вести? А то мне… Не по себе.
— Корова с клыками… — задумчиво повторил я. — Ну, это аргумент, конечно.
— Я серьезно, — сказала Наташа и уперлась в меня немигающим взглядом. — Мне прямо страшно здесь. Будто я вообще сплю все еще. В том самом сне.
— Да как скажешь, моя королева, — кивнул я.
— Ой, спасибо тебе! — она порывисто кинулась меня обнимать. — Ты даже не представляешь…
— Все нормально, Наташ, — сказал я. — Тараканы бывают всяких мастей. Хочешь, можешь вообще в автобусе спрятаться и не выходить.
Наташа замерла, как будто прислушиваясь к своим чувствам. Потом покачала головой.
— Нет, — сказала она. — Если я пропущу ночевку на сеновале, я себе никогда не прощу!
* * *
Деревенская свадьба — это, конечно, мероприятие не для слабонервных. Степан как-то на старте меня заболтал, и я даже не успел подумать, под что это такое он нас подписал. Как-то мимоходом подумал, что, поужинаем по-быстрому где-нибудь с краешку и разбежимся по местам ночевок. В конце концов, это же не наш праздник. Мы к нему никакого отношения не имеем. Но хрен там угадал, разумеется.
Банкетный стол был далек от изысканности. Горы салатов стояли прямо в эмалированных тазиках. Сало, с искрящимися кристалликами соли по поверхности, было порезано крупными шматами. Вареная картоха громоздилась прямо-таки гималайскими
