Калинов мост - Василий Анатольевич Криптонов
— Да совладать я тебя и не прошу! — Я отвлёкся — влепил в неуёмное кощеевское туловище ещё одну Костомолку. — Совладать сам могу, только это не поможет. Его хоть на молекулы разбери — назад соберётся. Потому и говорю: надо обезвредить. Не знаю… В лесу, там, спрятать — чтобы и сам не выбрался, и черти найти не смогли. Ты же мастер людей запутывать!
— Так то людей…
— Так, а какая разница?
После следующей Костомолки кощеевское туловище воспряло как-то чересчур быстро. И башка на мече начала голосить бодрее. А моя-то мана проседает всё больше…
Я скастовал вокруг нас Защитный круг. Леший завопил хуже Твари.
— Блин, сорян! Не подумал. — Я убрал круг, пульнул в кощеевское туловище Красного петуха. — Соображай быстрее, ну! Видишь — лезет?
Туловище, охваченное огнём, пёрло на нас. Удар! Кощея отшвырнуло к выходу.
— Заплутать, говоришь, — пробормотал леший. — Ну-кося…
Он щёлкнул пальцами.
Вокруг постамента с прибитой к нему кощеевской головой, взломав камень пола, начали расти деревца. Через минуту голову окружила симпатичная миниатюрная рощица.
— Вот так, — кивнул леший.
— Что — так? Вон башка лежит, я её вижу.
— Видеть-то видишь. А ты вот этому позволь, чтобы до неё дошёл, — Леший кивнул на кощеевское туловище.
Я, собиравшийся уже кастовать новый Удар, опустил руку.
Туловище, оклемавшись, ломануло в рощицу. И я своими глазами увидел, что означает «заблудиться в трёх соснах».
Туловище впилилось в одно из деревьев. Поменяло курс, впилилось в другое. Снова поменяло, впилилось в третье. Спустя несколько минут наблюдений стало ясно, что до вопящей от ярости башки Кощея оно не доберётся никогда.
— А я-то к нему как подойду? — спросил я. — Мне бы меч забрать…
— Покуда я от желания твоего не избавлен, на тебя моё колдовство не действует, — проворчал леший. — Подходи, сколько влезет.
Я только молча хлопнул лешего по плечу. Молодец. Хорошо поработал.
* * *
Забрав меч, я перенёсся Знаком к «яйцу». Мой Защитный круг тут всё ещё оставался, загораживая вход в само «яйцо». Там, как-никак, находилась Катерина Матвеевна, и я совершенно не хотел выяснять, что с ней сотворят обезумевшие от происходящих событий черти. А черти очень хотели что-то сотворить. Во всяком случае, они продолжали упоённо биться о невидимую преграду, которая жгла их и лупила электричеством.
Чертей было уже пятнадцать. Они вылезали из подземного хода, выход из которого находился возле внутренней стены замка. Через него Кощей, видимо, попадал сюда, к яйцу. Наивно полагая, что придумал такую тайную-секретную штуку, которую никто и никогда до него не придумывал и не отыщет. Мысль о том, что прилетит джинн и переместит меня непосредственно внутрь яйца, Кощея не озадачивала. На чём и погорел.
Ну а черти, по-видимому, просто растерялись. Они пытались скрыться от охотников в башнях замка. Там видели открытый подземный ход — щемились туда. А здесь ломились в поисках спасения в яйцо — не понимая, что тупо загоняют себя в ловушку…
Ну, погнали!
Меч засветился. Я взмахнул им и двинулся крушить чертей. К тому моменту, как они обнаружили источник опасности, уже четверо сдохли, мигом выгорев до костей. И — родии. Да, родии… Я мысленным взором видел количество этих самых родий, но от усталости даже не мог осознать, что вижу. Там была какая-то уже несусветная цифра. По крайней мере, несусветная для человека, который меньше суток назад апнулся до Тысячника и по всем охотничьим канонам, должен был до весны сосать лапу.
Черти бросились от меня в разные стороны.
— Стоять! — вяло окликнул их я. — Не бойтесь, я добрый. Убиваю только тварей.
Кажется, их это не утешило. Черти продолжали драпать в сторону подземного хода. Ну… Кхм… Ну, ладно. Если тысяча охотников вам приятнее, чем я один — жгите, не возражаю. Там, думаю, тоже никто возражать не будет.
Громыхнули пушки. Стена замка пошла трещинами и осыпалась. Черти не успели ускользнуть, их завалило. Либо насмерть, либо… Ну, выбраться оттуда они смогут нескоро. Особенно если учесть, что возможность перемещений у них заблокирована хозяином здешних мест.
За рухнувшей стеной я увидел полусотню Егора. Поднял руку и улыбнулся. Эти уже не бились, они просто брали крепость, которую некому было защищать. Наш с Егором диалог начался раньше, чем мы подошли друг к другу на расстояние, позволяющее обмениваться репликами вербально через рот. Начался мысленно.
«С Кощеем — всё?»
«Временно обезврежен. Надо будет придумать, что с ним дальше делать. Только дух переведём»
«Да уже можно переводить».
Я и сам видел, что можно. Битва закончилась. Паникующие черти — те, которых не получилось сразу прибить, — разбежались по лесу. По моим прикидкам, около полтинника… Ну, что поделаешь. Местным охотникам на забаву. Постепенно переловят, перебьют. Здесь ребята серьёзные сидят. Тайга, правда, большая, но в ней и без того тварей хватает. Чёртом больше, чёртом меньше. Может, ещё и дед Архип поможет, ему конкуренция нафиг не нужна.
Подойдя, Егор протянула руку, я с чувством её пожал.
— Мы молодцы, Егор. Пришли в потусторонний мир и поимели его так, как никто до нас.
— И то верно, лучше не скажешь… — Егор с уважением смотрел на «яйцо». — Это и есть смерть кощеева?
— Не совсем. Смерть кощеева, как оказывается, высоко в… Ну, пусть будет в небе. Доберёмся — разберёмся. А это, Егор, очень полезный артефакт, который перевернёт всё наше представление об охоте.
— Это как же?
— А вот как. Представь, заходишь ты в яйцо сотней. Закрываешь двери. Потом открываешь — и ты уже в Пекле. Вышел, побил тварей. Зашёл обратно, бах — и дома. Или, например, не хочешь ты в Пекло. А хочешь… Ну, я не знаю. Например, в Америку. Помочь инками и ацтекам бороться с местными тварями. Там же, я так понимаю, белые люди не настолько упорото колонизировали, учитывая реалии? Если вообще колонизировали. Так что, может быть, инки и ацтеки до сих пор живы. Твари — это тебе не белый человек.
— Эм…
— И это, Егор, только одна из функций яйца! Что оно ещё может — большой вопрос. Постепенно разберёмся и всё обратим в свою пользу. А пока предлагаю заняться ревизией.
Занимаясь ревизией, мы
