Письма героев (СИ) - Максимушкин Андрей Владимирович
На вражеской позиции за подозрительными зарослями движение. Мелькнул верх машины. Похоже, замаскированная батарея. Удалов поставил значок на карте. Полковая разведка тоже даром время не теряла. Ребята сумели захватить двух пленных. Видимо, из передового охранения. Результат допроса удивил. Один из пленных оказался испанцем, а позицию оказывается занимает какая-то интербригада. Судя по всему, разноплеменный сброд. Наемники, одним словом.
— Господин штабс-капитан, — из кустов выскочил прапорщик разведроты, — пора отходить, не дай Бог по нам пушки отработают.
— Командуйте. — Формально броневик принадлежал разведке, Удалова взяли с собой только как наблюдателя, так что его разрешения не требовалось, но правила хорошего тона обязывали.
Посадки, перелески, овраги и прочие укрытия быстро заполнялись разным народом в погонах и зеленой форме. В полукилометре разворачивался гаубичный огневой взвод. Поблизости обустраивались артиллерийские наблюдатели. За дорожной насыпью встали две машины с 37-мм автоматами, доброе средство огневой поддержки, кстати говоря. В качестве противоштурмовых орудий зенитные автоматы тоже хороши.
Сейчас перед атакой подтягивались и разворачивались пехотный полк и бронерота. Не так уж и мало, если принять, что это только авангард рвущейся на оперативный простор 1-й Киевской механизированной дивизии, которая сама входит в состав первого мехкорпуса.
Знаменитый «Пестрый план», плод совместного труда немецких и русских планировщиков предусматривал довольно таки сложное построение. Дерзкие решительные удары по Голландии и Бельгии, стратегия чуда с атаками без подготовки, планерными и парашютными десантами прямо в логово врага заставили французов сорваться с места и двинуть дивизии на помощь бельгийской армии. Следующим шагом немецкая танковая группа одним рывком через леса и грунтовки Арденских высот как Самсон разрывала брешь во вражеской обороне и наносила удар на окружение в западном направлении.
С учетом господства авиации союзников в воздухе одного этого достаточно для серьезного позиционного кризиса у французов. Достаточно, но можно добавить еще. Из-за спин немецких танковых дивизий выскакивала русская Экспедиционная армия, прикрывала спину союзнику, и сама наносила рассекающий удар по восточной Лотарингии с поворотом на Эльзас. Тем самым русские выводили из игры резервные дивизии противника и блокировали крепостные части на линии Мажино. Экспедиционная армия только по воле политиков именовалась «армией», по факту соединение из двух мехкорпусов, шести пехотных и двух танковых дивизий являлось маленьким фронтом согласно русской терминологии.
Да, при желании эта масса механизированных и моторизированных частей могла спокойно махнуть прямо на Париж, сметая любые заслоны и препоны. Однако, лучше сначала вывести из игры кадровые дивизии противника. Этим сейчас русские и развлекались.
Через четверть часа штабс-капитан уже отдавал последние приказы своим людям.
— По машинам! — с этими словами Антип Удалов резко махнул рукой и зашагал к своему самоходу. Новенький «Бык-2», их бронебатальон получил прямо перед отправкой во Францию. Прекрасная машина огневой поддержки и борьбы с танками. Броня не слишком толстая, всего 35 мм. на круг, но зато в полностью закрытой рубке новая 85-мм пушка, переделанная под танковое орудие тяжелая зенитка.
Неудивительно, но в отличие от линейных «Осликов», «Бычков» в Киевской механизированной предпочли сразу ставить во вторую линию как машины качественного усиления и подвижную противотанковую артиллерию. Командиры рот тоже полюбили «Бычка», все же просторная рубка и надежная рация, это большой плюс.
— Доложить повзводно!
— Второй выдвинулся.
— Первый готов.
— Третий выдвигаюсь.
— Добро, доложить, как выйдешь на рубеж.
— Так точно!
Построение перед атакой двумя группами. Направление вдоль шоссе. На правом фланге два взвода, на левом только один. Машины усиления Удалов распределил пропорционально между командами. Что ж, полковник Васильков решил продемонстрировать так называемую «косую атаку», со сковывающим ударом.
Мехвод без команды повернул ручку стартера. Мотор довольно заурчал под броней. От этого звука по спине побежали мурашки. Пусть командир идет во второй линии, но все равно немного страшно. Признаваться в этом нельзя, задумываться еще хуже, но снаряд не разбирает куда летит.
Рядом с самоходом тормознул штабной «Жук». Из внедорожника выскочил подтянутый моложавый полковник Евгений Васильков. Все понятно, командир полка тоже не доверяет радио, хочет увидеть бой своими глазами.
— Вольно! — Евгений Сергеевич остановил наполовину высунувшегося из люка Удалова и сам легко запрыгнул на надгусеничную полку «Бычка».
— Как твои бронеходчики?
— Достойно, Евгений Сергеевич.
— У нас с артиллерией все плохо. Только две гаубицы подошли, да зенитная мелочь. Постарайся не останавливаться, а сходу пробить позиции, дотянуться до батарей.
— Добро, — твердый кивок в ответ. Да, так потери будут меньше. — Нам авиацию обещали.
— Так уже летят. Вон.
За шумом моторов и лязгом гусениц штабс-капитан даже не расслышал гул самолетов. Да, вон над головой прошли легкие штурмовики. Фактически, модернизированные старые истребители-бипланы, честно говоря. Впрочем, четверть тонны бомб они несут, кладут в цель с крутого пикирования. Целая батарея пулеметов как метла сносит все при штурмовке.
— Ты рассказывал, у тебя два сына в авиации. Может, как раз сейчас нам дорогу прокладывают.
— Оба, но Владислав на среднем бомбардировщике, а Кирилл в морской авиации, палубный истребитель. — В голосе штабс-капитана звучали отчетливые нотки гордости за обоих парней. Пусть Кирилл не совсем родной, даже фамилию другую носит, но это не важно. Наш он, свой, русский.
Самолеты появились неожиданно. Они вынырнули откуда-то из-за леса и сразу обрушились на позиции бригады. Не спел стихнуть вопль «Воздух!», как по ушам ударил протяжный вой, атмосферу разорвал мерзкий свист. Легкие бипланы атаковали со всех сторон. Их было много. Рихард интуитивно сжался в комочек на дне траншеи. Накатило противное омерзительное чувство подленького такого страха, каждая клетка вибрировала, из горла рвался немой беззвучный вопль.
Вокруг царил хаос. Кто-то из командиров и солдат успел нырнуть в блиндаж, кто растянулся на дне траншеи или забился в нишу под бруствером. Два связиста так и застыли с раскрытыми ртами. Соляные жены Лота, мать их так и рас-так! Тряхнуло. Грохот, шелест, барабанная дробь комьев земли. Еще удар. Маскировочную сетку сбило волной воздуха от выходящего из пикирования самолета. Где-то рядом злобно строчил пулемет. В промежутках между взрывами бомб слышались хлесткие винтовочные выстрелы.
От грохота и рева заложило уши, под черепом стучали молоточки. Рихард Бользен с трудом поднялся на трясущихся ногах. В последний раз он попадал под бомбежку в Испании. Но тогда черные атаковали со средних высот. С земли видно было как самолеты выходят на боевой курс, как отделяются и летят капли бомб, не было того чувства беспомощности, накатывающего ужаса.
Штурмовики уже набирали высоту. Похоже, суматошный редкий огонь с земли не причинил им никакого вреда. Зато вокруг сплошной ад. Позиции изрыты свежими воронками. На месте опорного пункта третьей роты из земли торчали обломки бревен.
Рихард оттолкнул солдата и схватился за телефон. Сам переключил штекеры на линию взвода тяжелого оружия, крутанул диск. И опять с небес пришел протяжный вой, вгоняющий сердце в пятки звук срывающегося с крыльев воздуха. Русские пошли на второй заход. Капитан Бользен прокричал в трубку приказ всем спрятаться в укрытие. Сам понимал, что давно безнадежно опоздал. Все опоздали.
— Я окоп. Один пушка перевернут, — Доцоев докладывал на русском. — Людя живой. Аллах покарает. О! Шайтан!!!
Рихард его уже не слушал. Адъютант молодой серьезный надежный как скала парень вдруг выскочил из укрытия и побежал по полю. В память Рихарда навечно врезалось побледневшее, перекошенное лицо человека, дрожащая челюсть, измазанный грязью и кровью рот, безумные, вытаращенные глаза.
