Тафгай. Том 10 - Владислав Викторович Порошин
Из-за чего на вбрасывание в средней зоне снова выехал Володя Ковин и вновь свой поединок за вброшенную шайбу проиграл. А через десять секунд ленинградцы зажали нас в нашей зоне защиты и принялись обстреливать ворота Виктора Коноваленко с дальней дистанции. С первым броском защитника СКА Сергеич справился играючи, отбив шайбу в левое закругление. Второй щелчок от того же левого борта уже наносил нападающий хозяев Пётр Андреев. И Коноваленко приложил все усилия, чтобы сохранить ворота в неприкосновенности — шайбу, которая летела в дальний верхний угол, он отбил плечом.
Я же всё это время безрезультатно метался от одного защитника СКА к другому. И каждый раз мне не хватало какой-то доли секунды, чтобы отобрать шайбу. Кстати, мои партнёры на льду тоже не блистали какой-то особой резвостью. На физическом состоянии парней сказывалась тяжелейшая выездная серия, когда ноги не бегут, руки ватные и медленные, да и голова плохо соображает. «Непростая сегодня будет игра», — буркнул я про себя, после того, как Виктор Коноваленко поймал в ловушку третий подряд бросок по нашим воротам.
* * *
— Что с вами всеми сегодня происходит? — рассвирепел в раздевалке наш старший тренер Валерий Шилов после ещё более блеклого второго периода. — От Тафгаев пользы сегодня ноль! От Скворцова — ноль! От Ковина тоже ноль! Ползаете по льду, как сонные мухи. Если бы не Виктор Сергеевич, — Шилов указал пальцем на Коноваленко, — то счёт был не 3:1, а 6:1 в пользу Ленинграда. Вы хоть осознаете, кому мы проигрываем? СКА плетётся на третьем месте с конца.
— Валерий Васильевич, команда угодила в функциональную яму, — пробурчал капитан команды Алексей Мишин, который с передачи Владимира Астафьева забросил единственную ответную шайбу. — Я сейчас с ребятами поговорю, и мы постараемся в заключительном периоде дать бой.
— Поговори, — кивнул Шилов и направился к выходу из раздевалки.
— Подождите, Валерий Васильевич, — сказал я в повисшей тишине. — Здесь разговорами делу не поможешь. Из функциональной ямы есть только два реальных выхода. Либо дать парням пару дней отдыха, либо… — я сделал небольшую паузу.
— Не тяни время, Иван, — прорычал старший тренер.
— Либо за сегодняшнюю победу нужно выплатить всей команде без исключения 100 рублей премии каждому, — закончил я свою мысль, и раздевалка моментально наполнилась довольными голосами хоккеистов.
— Не много ли вы просите, товарищ Тафгаев? — усмехнулся Валерий Шилов. — Почему не миллион?
— 100 рублей — это минимум, который заставит сегодня всех сыграть через не могу, — ответил я.
— Будет вам премия, но только за победу, — кивнул наш наставник и с хмурым видом покинул раздевалку.
* * *
Первый секретарь Ленинградского обкома КПСС, Григорий Романов, на хоккей выбрался впервые в этом 1975-ом году. Его помощники нашептали, что на эту игру непременно стоит посмотреть. Так как горьковского «Торпедо» недавно обыграло ЦСКА и идёт на почётном втором месте, а тренирует ту команду бывший ленинградского армеец Валерий Шилов. В общем, намёк своих ближайших сотрудников Григорий Васильевич понял с полуслова, и намекали эти его деятели на то, что старшего тренера Николая Пучкова пора снимать. Ибо после 1971 года результаты команды стали всё хуже и хуже. А тут под боком свой родной хоккейный специалист, знающий всю внутреннюю кухню СКА, и к тому же невероятно талантливый — за один месяц сделал из средненькой заводской команды претендента на самые высшие медали чемпионата СССР.
Правда, за первые два периода матча Григорий Романов не увидел в исполнении гостей из Горького ничего хорошего. Разве только великолепно защищал ворота горьковчан ветеран Виктор Коноваленко, которому скоро исполнится сто лет в обед. Но и Коноваленко не спас свою команду от трёх заброшенных шайб. Счёт открыл с передачи Петра Андреева Владимир Трунов, вторую шайбу организовал Михаил Кропотов, а третью забил бывший игрок «Торпедо» Евгений Щигонцев, который в СКА проходил военную службу. И когда команды при счёте 3:1 появились на льду в третьем периоде, то Григорий Романов криво усмехнулся и двум своим помощникам сказал, что смысла менять заслуженного тренера Пучкова, олимпийского чемпиона, чемпиона мира и чемпиона СССР, на малоопытного Шилова не видит никакого.
Однако как только возобновился матч, команда гостей предстала совсем в другом свете. Сначала в центре поля с шайбой завозился Вячеслав Солодухин, а здоровяк горьковских автозаводцев Иван Тафгаев снёс его словно проезжающая мимо электричка. Солодухин отлетел метров на пять или шесть и стадион разом гневно засвистел, призывая матерными словами вмазать этому Тафгаеву как следует. Но торпедовский гренадёр, которому свист и крики с трибун были до одного места, тут же размазал об борт ещё одного хоккеиста СКА. Причём удар вышел такой силы, что затрещал и затрясся хоккейный борт. Из-за чего первый секретарь Ленинградского обкома неуютно поёжился на своём зрительском месте.
Тем временем невысокий и коренастый торпедовец Александр Скворцов подхватил ничейную шайбу в средней зоне, ловко ушёл от силового приёма, которым его хотел удивить Сергей Солодухин и резво ворвался в зону защиты СКА. Трибуны притихли, ожидая самого худшего. И это худшее не заставило себя ждать. Скворцов сделал длинный размашистый пас на противоположный левый борт, откуда его партнёр по тройке нападения, Владимир Ковин, выскочил один на один с голкипером армейцев, Владимиров Шеповаловым.
Шеповалов немного выкатился из ворот, сокращая угол обстрела. Но Ковин бросать не стал, вместо этого он переправил шайбу чуть-чуть назад на накатывающего следом центрфорварда Иван Тафгаева. И горьковский гренадёр мощным щелчком с ходу буквально вколотил эту бедную шайбу в сетку.
— Твою ж так! — заблажили зрители на трибунах в некоторых случаях выражаясь и более забористо.
— Шайбу с передачи Скворцова и Ковина забросил игрок «Торпедо» Иван Тафгаев, номер 30-ый, — объявил диктор по стадиону. — Счёт в матче 3:2, впереди команда СКА.
— Чувствую, что это только начало, — проворчал временный «хозяин Ленинграда», Григорий Романов.
— Я сразу говорил, что Пучкова пора менять, — снова зашептал один из его помощников. — Нам с Пучковым не по пути, с ним мы далеко не уедем.
В подтверждении этих слов гости из Горького в следующие две минуты обрушили
