Колыбельная ведьм. Скриптум Первый - Влада Владимировна Мишина
Говорят, что все чувства имеют свойство проходить. Говорят, что у всего есть свой срок. Спустя две недели после смерти Тадеуша я не могла в это поверить. Возможно, должно было пройти ещё время, а может, моя скорбь навсегда осталась бы со мной.
Всю оставшуюся после похорон неделю я пыталась занять себя подготовкой к преподаванию: это хотя бы немного отвлекало меня.
Конечно, мысли постоянно возвращались к Ворону и его словам о сделке. Первым делом я подумала, что в этом был замешан мой отец. Но представить, что могло быть нужно верховному ведьмаку от отошедшего от большинства дел общества ведающих Александра Кроу, я не могла. В итоге эти мысли завели меня в тупик, и я предпочла пока оставить их. Написать же папе не хватало духу.
Слежка и изучение всех обитателей Академии в связи с подозрениями в ритуалах тоже ни к чему не приводили. К счастью, новых известий об убийствах пока не появлялось. К сожалению, это означало, что связываться с Вороном причин не было, хотя, видит Геката, я бы не отказалась от разговора с ним или его совета о том, что ещё можно было сделать для помощи расследованию. Признаваться себе, что мне просто хотелось увидеть верховного ведьмака, было слишком стыдно, особенно после порывистых объятий, в которые я его втянула.
Поэтому мне оставалось только окунуться в новую профессорскую роль.
Ректор утвердила мой план лекций, который отличался от методов Тадеуша. Брат делал упор на практику, я же хотела сохранить её баланс с теорией. И, хоть мне было бесконечно больно что-то менять в делах, начатых Тадди, я не могла позволить чувствам влиять на студентов и их будущее.
Первые два дня лекций – десятого и одиннадцатого ноября – прошли как в тумане. Лица первокурсников и второкурскников сливались перед глазами, хоть я изо всех сил и пыталась запомнить каждого. К счастью, встреча с четвёртым и пятым курсами, у которых уже вовсю должны были идти опасные практикумы, ожидала меня только в конце недели.
А вот знакомый мне по палаццо Контарини третий курс стоял в расписании на среду – на сегодня.
Нервно одёрнув профессорскую форму, я посмотрелась в зеркало в своей комнате.
– Мне кажется или я похожа на студентку, которая притворяется взрослой и серьёзной ведьмой?
Персиваль медленно подошёл, тоже смотря на моё отражение.
– Как по мне, ты выглядишь роскошно, – сказал он, задумчиво рассматривая каждую деталь. – Во-первых, синий плащ удивительно подходит к твоим волосам: они как будто становятся огненными. Во-вторых, платье неплохо подчёркивает фигуру, делая тебя выше.
– Хочешь сказать, что обычно я коротышка? – усмехнулась я.
– Нет, когда я говорю «выше», то имею в виду статность, – фыркнул фамильяр. – А ты вообще почти опаздываешь!
Взглянув на настенные часы, я поняла, что он был прав (опять), и быстро выбежала из комнаты.
В аудиторию же я вошла с показной уверенностью, скрывая тревогу за лёгкой улыбкой.
«Назвалась профессором, так соответствуй… А улыбка – лучшая броня и ключ к хорошим отношениям».
– Хороша, ведьма! Вперёд!
Мысленное подбадривание фамильяра едва не сбило весь настрой, но мне удалось удержать на лице достойное выражение.
Студенты третьего курса выжидающе смотрели на меня, пока я занимала место за кафедрой. Леана и Делмар сидели в первом ряду. Девушка тепло мне улыбнулась, поднимаясь на ноги. Юноша и остальные студенты тоже встали, приветствуя нового профессора. И пусть лица всех, кроме Леаны, были скорее настороженными, чем радостными, по спине всё равно пробежали мурашки удовольствия.
Такое простое действие со стороны студентов было обычным проявлением уважения. Я сама на протяжении многих лет вставала, когда преподаватели входили в аудиторию. Но по эту сторону кафедры всё ощущалось иначе.
– Доброе утро, – громко поздоровалась я.
– Доброе утро, профессор! Поздравляем вас с первым днём в должности! – звонкий голос Леаны окончательно помог мне справиться с тревогой.
– Спасибо, синьорина Баягир, – ответила я, переходя на более официальные обращения.
Большинство лиц в аудитории мне было знакомо по «приключению» в палаццо Контарини, но, видимо, не все третьекурсники ввязались в ту авантюру, и некоторых ведающих я видела впервые.
– Меня зовут Эстер Кроу. Я буду преподавать вам науку о проклятиях и о том, как с ними бороться. Насколько мне известно, профессор Кр…
Я осеклась, на секунду впиваясь в дерево кафедры пальцами.
Стоя на месте Тадеуша, говорить о том, что он успел пройти со студентами перед… смертью, было тяжело.
– Ты всё сможешь, Эстер, – прозвучал в голове голос фамильяра.
«Спасибо».
Незаметно выдохнув, я продолжила:
– Насколько мне известно, вы остановились на изучении очищения.
Студенты кивнули.
– Тогда кто мне даст его определение?
Делмар спокойно поднял руку и, получив от меня кивок, ответил:
– Очищение – это общее название для различных формул заклинаний и ритуалов, призванных развеять проклятие.
– Верно, – улыбнулась я. – Когда можно использовать заклинания и ритуалы очищения?
На этот раз отвечать вызвались сразу несколько человек. Первой руку подняла очень красивая итальянка, выглядящая чуть старше остальных.
– Виттория Конте, – представилась она. – Очищение можно использовать лишь после того, как найден источник или, в крайнем случае, след проклятия, а также определён тип. Это агрессивное воздействие, которое может оказать губительный эффект на ведающего, если пустить его энергию не по назначению.
– Очень хорошо, синьорина Конте!
«Если Тадди занимался с ними в основном практикой, то они на удивление неплохо знакомы с теорией».
– Может, сами занимались? – предположил Персиваль. – У них, кажется, лидер этот Делмар, а он очень рассудительный юноша.
«Возможно».
Я задала студентам ещё несколько вопросов, морально готовясь перейти к основной части лекции.
– Сегодня мы с вами потренируем воображение. Считайте это ознакомительной и поучительной игрой, – сказала я, оценивая реакцию.
Некоторые удивлённо приподняли брови, но большинство студентов слушали меня со спокойной заинтересованностью.
– Вы оказались в многолюдном месте – на балу или на званом вечере. Вас окружает не меньше полусотни гостей. – Когда-то Санторо давала нам похожие теоретические игры, и я как никогда была ей за них благодарна. – Внезапно вы чувствуете вибрацию проклятия, даже не применяя никакие заклинания для его поиска.
– Это должно быть очень сильное проклятие! – воскликнула Леана.
– Или их много, – предположил Делмар. – Как…
Юноша осёкся, и я с усмешкой договорила за него:
– Как в палаццо Контарини, да. Всё-таки использовав заклинание поиска, вы ощущаете множество нитей проклятий. Они двигаются по залу. Из-за количества найти главный источник не получается. Что вы будете делать?
– Нужно попытаться проследить хотя бы за одной, – выдвинул теорию рыжеволосый студент, говорящий на итальянском с сильным ирландским акцентом, – желательно за той, что идёт по
