Вторжение - Иван Валерьевич Оченков
— Хороши победители, — криво усмехнулся генерал Тимофеев, принявший начальство над 16-й дивизией вместо выбывшего по ранению Квицинского.
— Да и черт с ними, пусть болтают. Меня больше иное заботит. Куда они направятся, как только восстановят силы?
— В их положении привести в порядок полки будет мудрено, — покачал головой генерал. — Когда еще из метрополии пополнение доставят?
— Не скажи, Николай Дмитриевич. Морем и людей, и припасы возить куда способней чем по суше. Так что за этим дело не станет…
— А флот наш, неужто не сумеет им помешать? — простодушно удивился Тимофеев, но тут же сконфуженно умолк. Держу пари, кто-то из соседей отдавил старому генералу ногу.
— Что возможно сделаем, — спокойно ответил я. — Но все же следует быть готовым, что противник сумеет быстро собраться и нанесет новый удар. Вопрос, где?
— Да чего тут гадать? Англичанам с французами теперь прямая дорога на Севастополь. Подойдут с Северной стороны, да и на приступ!
— Не думаю, — покачал головой помалкивавший до сих пор Исаков и посмотрев на меня спросил. — Вы позволите, ваше императорское высочество?
— Излагай, Николай Васильевич. Затем и собрались.
— Прошу прощения за дерзость, господа, но, по моему мнению, вероятность нападения на Севастополь с севера крайне не велика.
— Отчего же? — насупился Тимофеев.
— По двум причинам. Во-первых, там нет удобных бухт, на которые могли бы базироваться союзники, чтобы получать поддержку со своих кораблей.
— Это верно, до сих пор они не отходили далеко от берега, — согласно кивнул генерал. — А вторая?
— Там у нас очень хорошие укрепления.
— Так им-то, откуда знать?
— Боюсь, ваше превосходительство, что им хорошо известны все сильные и слабые стороны нашей обороны. В том числе и практический полное отсутствие серьезных укреплений с Южной стороны.
— И что из этого следует?
— Если вам будет угодно выслушать мое мнение, полагаю, союзники оставят занимаемый ими ныне лагерь и пройдя скорым маршем мимо города попробуют занять либо Камышовую, либо Балаклавскую бухту. Или даже обе разом.
— Так может, встретим их по пути?
— Не думаю, что это хорошая идея. Противник лучше вооружен и в полевом сражении будет иметь преимущество. Нам следует опираться на подготовленные позиции и действовать от обороны.
— Да какие же позиции, полковник, если Южная сторона по вашим же словам дурно укреплена?
— Все не так плохо — усмехнулся я. — Пока мы дрались на Альме, гарнизон крепости и мобилизованные на постройку укреплений местные жители даром времени не теряли и достигли значительных успехов. Беда лишь в том, что возведенные ими бастионы расположены слишком близко к городу. Можно даже сказать, что находятся в его черте. А посему, если союзники начнут тесную осаду, им ничего не составит держать под обстрелом весь город и совершенно его разрушить. Там и укрыться будет негде от бомб.
— И что же делать?
— Да есть у меня одна идея, с которой хочу с вами поделиться. Но прежде, предлагаю выслушать всем нам хорошо известного подполковника Тотлебена. Он местные условия знает лучше всех, да и с фортификацией дружен. Говори, Эдуард Иванович, сейчас, как говорится, тебе и карты в руки.
— Ваше императорское высочество, ваши превосходительства, господа. — Начал он, немного прокашлявшись, и подойдя к висевшему на стене большому плану Севастополя и прилегающей к нему местности, стал водить по нему указкой. — Как изволите видеть, Сапун-гора, протянувшаяся от Балаклавских высот до Килен-бухты, образует сильную природную позицию, имеющую от 70 до 100 саженей возвышения над уровнем моря. Глубокая, составляющая продолжение Южной бухты Сарандинакина балка разделяет Херсонесскую возвышенность на две неравные части. Восточная часть более пересеченная, балки ее глубже, чем западной части.
— Ох и название, — покачал головой кто-то из новоприбывших. — И не выговорить Саранда… Саренди…
— Это наименование, — невозмутимо пояснил Тотлебен, — получено по находившемуся там имению отставного капитана бригадирского ранга грека по происхождению Евстафия Павловича Сарандинаки.
— Продолжай Эдуард Иванович.
— Далее, Килен-балка — 4 версты и берега ее до того круты, что сообщение через них невозможно за исключением только устья. Параллельно с Килен-балкой идет Доковый овраг, но он куда менее крут. Между Килен-Балкой и Доковым оврагом идут три высоты — Малахов курган, курган перед ним и высота Микрюкова, лежащая против одноименной балки.
Следующая балка — Лабораторная. 4 версты, берега обрывистые и отвесные, хребет между Доковым оврагом и Лабораторной балкой имеет две высоты — Бамборскую и Воронцовскую. Укрепив все эти возвышенности, можно и в случае прорыва противника в глубину нашей обороны встретить его огнем и остановить, а затем отбросить назад.
Но, главная все же, уже упомянутая — Сарандинакина балка. Именно ей я бы и предложил уделить наибольшее внимание в связке с Сапун-горой. Идет она почти строго с севера на юг на протяжении 6 верст до впадения в Южную бухту. Там она соединяется с Лабораторной и образует довольно обширную низменность, которая в перспективе является наиболее уязвимой точкой нашей обороны. Склоны балки круты и обрывисты, левый берег ее скалист и мало удобен для спуска атакующей пехоты, а наш — правый берег пусть и менее крут, зато возвышается над левым и командует им. То есть удерживая правый ее берег, мы будем видеть действия неприятеля и наносить ему урон с господствующей высоты, он же нас видеть не сможет.
Между Лабораторной, Делагардиевой и Сарандинакиной балками находится Зеленая гора, в сторону Южной бухты она образует два мыса, один из которых, как раз западный, нужный для нас, оканчивается малой вершиной, именуемой Сахарной головкой. Вы что-то хотели спросить, ваше превосходительство?
— Скажите, полковник, — подал голос, помалкивавший во время предыдущего обсуждения Липранди. — Насколько увеличится протяженность линии обороны, если будет принято ваше весьма небезынтересное предложение?
— С шести верст до пятнадцати.
— Изрядное расстояние. Но хватит ли у нас войск, чтобы ее удерживать?
— А мне куда больше любопытно, — вставил свое слово и Тимофеев. — Уж простите мне мою стариковскую грубость, но на кой черт было с таким трудом строить бастионы, если не собираем на них обороняться?
— Резонные вопросы, господа. — Пришел я на помощь Тотлебену. — Все дело в том, что прежние укрепления строились исходя из наличного гарнизона. Как говорят в народе, по одежке протягивали ножки. Но теперь у нас куда больше войск, а
